Алла, сама гораздая на всевозможные выдумки, искренне изумилась неужели можно вот так, с потолка, придумать явно нелепые, ничем не подтвержденные факты, да ещё и написать об этом черным по белому на всю страну? Зачем прокурору склонять кого-то к гомосексуальным отношениям? Сейчас немало молодых людей, которые занимаются гомосексуальной проституцией, их и склонять не нужно, достаточно лишь раскошелиться.
- Но ведь это клевета! - попробовала она вразумить собеседника, хотя сама намеревалась в будущем клеветать на прокурора Савватеева, но все ж не так нагло... Просто выдать собственные домыслы за факты и чуть-чуть лжесвидетельствовать - а что в этом такого?! Ради правого дела можно слегка покривить душой.
- Так это же отлично! - почему-то обрадовался сочинитель скандалов и пояснил причину своей радости: - Пусть прокурор Савватеев подаст на нас в суд. Скандалы только поднимают наш тираж. Нас уже не раз штрафовали, но это потом окупается. К нам приходят многие люди, на которых мы собираемся публиковать материал, и предлагают немалые суммы, чтобы мы этого не делали. Выдаю вам наши секреты, - хитро сощурился он, очевидно, решив, что ей можно довериться. - Что записано на вашей кассете? - Заместитель главного редактора "газеты скандалов" ткнул пальцем в лежащую на столе аудиокассету.
Припомнив разговор в деталях, Алла выдала ключевую фразу, подходящую по смыслу к задумке отца скандала:
- Я пообещала, что, помимо десяти тысяч долларов, прокурор получит оплату натурой, и будут исполнены все его сокровенные желания.
- Замечательно! - ещё больше обрадовался собеседник. - Это можно понимать как угодно, в том числе, как обещание устроить ему оральный секс с молодым человеком и даже с двумя молодыми людьми.
- Но на всех фотографиях прокурор с девушками. Зачем же ему оральный секс с мужчиной?
- А оральный секс - он и есть оральный секс. Хоть с мужчиной, хоть с женщиной. - Любитель скандалов произнес это с непоколебимым убеждением, и Алла подумала, что он основывается на собственном опыте. - Вот это симпатичное фото мы подадим вот так... - Фальсификатор взял из стоявшей на столе пластмасовой коробки несколько квадратных листочков для заметок и прикрыл ими тело и волосы одной из проституток, делавшей минет прокурору, оставив только половину её лица, и получилось непонятно - мужчина это или женщина. Полюбовавшись на результат, он удовлетворенно улыбнулся и горделиво поинтересовался: - Ну как?
- Впечатляет, - одобрила Алла.
- Фото увеличим, лицо девушки слегка подретушируем и вполне сойдет за молодого человека.
Верная боевая подруга решила - чем хуже, тем лучше: чем более неприглядным предстанет Эдик Савватеев, тем сильнее это ударит по его репутации. К постельным игрищам с девицами мужчины отнесутся снисходительно, а гомосексуальный минет - совсем другое дело.
- Фотопленочка у вас есть? - спросил творец скандалов.
- Есть, но мне бы не хотелось её отдавать. Нужно срочно отпечатать с неё большое количество дубликатов.
- Жаль, - искренне огорчился он. - Если бы у нас была пленка, мы бы такую конфетку из снимков сделали! М-м-м! - Творец скандала поцеловал сложенные щепотью кончики пальцев, видимо, подразумевая, что получилась бы не просто конфетка, а нечто ещё более пикантное. - Ну ничего, наши художники что-нибудь придумают. У нас работают очень способные ребятишки, с творческими идеями. Голова у них светлая.
Алла опять мысленно подивилась своеобразному искажению нравственности "творческого" коллектива этой газеты - удачно фальсифицировать материал, в их понимании, означает "творить". По сравнению с их продукцией, её собственный сценарий дискредитации каширского прокурора выглядел просто наивно.
- Но журналистка Еремина, писавшая текст, - реальное лицо. Она может не одобрить не согласованную с нею вставку.
- Ерунда! - отмахнулся энтузиаст своего дела. - Ее фамилию мы с материала снимем и поставим псевдоним нашего автора.
- Вам виднее, - согласилась Алла. - А когда материал будет опубликован?
- Да завтра же! - обнадежил её собеседник. - Снимем часть материала с третьей полосы, на которой мы обычно публикуем самые забойные материалы, и дадим этот, подогнав текст под нужный объем.
Это её устраивало, и верная боевая подруга решила - пусть делает все, что угодно, лишь бы завтра результат "творческого процесса" появился в газете.
Попрощавшись с творцом скандала, она поехала в офис фирмы "Кентавр", принадлежащей Якову Паршину. С фасада особняк выглядел внушительно - четыре солидные белые колонны, заканчивающиеся лепниной в виде чаши, над ними нависает массивный козырек, высоченные резные двери с красивыми бронзовыми ручками, широкие окна с лепниной в виде арки поверху, гипсовый барельеф по всей верхней трети стены. Здание недавно отреставрировали, сохранив тяжеловатый стиль и монументальность, и оно выглядело добротным строением на века. Даже новая деталь - название фирмы "СП "Кентавр", - выполненное из гипсовых букв и расположенное полукругом над дверями, - не портила общего вида и была выдержана в том же стиле.
"Крутой особнячок, - подумала Алла. - Неужели Яшкин? В таком особняке нужно подписывать миллионные контракты, а не шакалить с иногородних коммерсантов по десять-двадцать кусков баксов".
Войдя в дубовые двери, она оказалась в огромном вестибюле. Здесь тоже все говорило о том, что владелец особняка - человек состоятельный и денег не жалеет. Пол выложен розовато-сероватым мрамором, стены пятиметровой высоты наполовину обшиты резными дубовыми панелями, а остальная площадь до самого потолка покрыта отреставрированной настенной живописью, изображающей сцены Бородинской битвы, с потолка, богато украшенного лепниной, свисает многосвечевая хрустальная люстра.
Справа от двери за большим столом темного дерева, в тон настенным панелям, сидел охранник в темно-серой форме, рядом с ним стоял ещё один.
- Вы к кому? - обратился к ней тот, что сидел за столом.
- В "Кентавр". - Алла решила не вдаваться в детали.
- Одну минуту. - Он придвинул к себе телефон и набрал номер. - Марина, к Якову Борисовичу пришла дама... - Охранник перевел на неё вопросительный взгляд, и она представилась:
- Алла Дмитриевна Королева, генеральный директор ЗАО "Прима".
Охранник сообщил все это телефонной собеседнице, выслушал её ответ и положил трубку.
- Секретарша сказала, что генерального директора нет и сегодня не будет.
- Тогда я поговорю с заместителем.
- Его тоже нет.
- Но хоть кто-то есть? Хотя бы секретарша, с которой вы только что разговаривали.
Охранники переглянулись, видимо, прикидывая, как побыстрее отделаться от назойливой посетительницы, которой уже сообщили, что никого из начальства нет, но та почему-то все равно рвется хоть с кем-нибудь пообщаться.
Теперь Алле стала понятна система - к Якову Паршину, даже если бы тот был на месте, просто так не попасть. У неё предварительно выяснили, кто она такая, и узнав, что дама имеет отношение к бизнесу, вежливо дают от ворот поворот, - а вдруг она из числа обманутых Яковом коммерсантов и приехала спросить в стиле знаменитого хита Высоцкого: "Где деньги, Яш?" Этих мордоворотов не минуешь, с боем к Паршину не прорвешься, - на поясе стоящего возле стола охранника висит кобура, наверняка там не муляж, а хотя бы газовик. У второго тоже, по всей видимости, есть чем охладить пыл чересчур прыткого посетителя. Конечно, они не станут рвать ствол из кобуры, а корректно, под белы ручки, проводят нежелательного гостя за дверь и скажут, чтобы впредь приходил, заранее согласовав свой визит с Яковом Борисовичем. А на телефонные звонки его секретарша неизменно отвечает, что шеф в загранкомандировке, или уехал на переговоры в другую фирму, или просто: "Его нет в офисе", - и так до бесконечности. Номер своего сотового Яков даст не каждому, а даже если и даст, то наверняка имеет мобильник с определителем номера и не отзовется на нежданный звонок. А ещё проще обзавестись двумя трубками: одна для повседневных нужд самого хозяина, а вторая никогда на звонки не отвечает.
