Января 20 1913 г. — балет «Дон Кихот»
„ 23 —балет «Дон Кихот»
„ 27 —балет «Дон Кихот»
Февраля 3 —балет «Дочь фараона»
„6 — балет «Дочь фараона»
„ 10 — балет «Дочь фараона»
Февраля 17 — балет «Дочь фараона»
„ 20 —балет «Дон Кихот»
„ 23 —балет «Дон Кихот»
„ 24 —балет «Баядерка»
Кроме того балерина Павлова участвовала в парадном спектакле оперы «Жизнь за царя»
22 февраля.
28 февраля 1913.
Н. Сергеев.
Ее постоянным домом стал Лондон.
«С лета 1910 года Анна Павловна в течение пяти лет имела сезоны в лондонском театре «Палас», которые начинались в мае и продолжались от 16 до 20 недель», — вспоминал Дандре в монографии «Анна Павлова».
Знал ее уже весь мир.
Увидев впервые на проезжавшем лондонском автобусе огромные буквы Anna Pavlova, она попросту расплакалась от досады.
Потом, в городах Америки, лишь пожимала плечами и отворачивалась от плакатов, изображавших ее во весь рост раз в пять больше настоящей величины. Дандре вспоминал: «Вследствие таких размеров у Анны Павловны оказались такие роскошные формы, что фигура не имела никакого сходства с ней». Что делать? Реклама!
С тех пор бег времени еще участился. Города и годы, годы и города мелькали быстрей и быстрей.
1913- й...
«Вчера в балете «Баядерка» простилась с публикой А. П. Павлова... Павлова уезжает снова за границу и возвратится в Петербург в сентябре на короткое время. В нынешний приезд балерина участвовала в Мариинском театре одиннадцать раз, кроме того, она выступила в одном спектакле в московском Большом театре и дала три вечера танцев в Петербурге, Москве и Гельсингфорсе».
1914- й...
«После долгого отсутствия к нам наконец приехала, хотя на короткое время, первая в настоящее время звезда русского балета Анна Павлова. Неутомимая балерина выступила за последние месяцы в Нью-Йорке, в Сан-Франциеко, в Канаде, Германии и Австрии, завоевывая все новые страны для русского искусства. Павлова — -м1» во всех странах Нового и Старого света уже не только фамилия, а название эпохи искусства».
Россия была лишь одной из остановок на ртом пути.
Только ли?
Поначалу казалось, что так.
Правда, в России, в Лигове была улица, обсаженная березами, чахлый садик, дом с темными сенями, низкими комнатками, пузатый комод с поцарапанным лаком, а в нем пожелтевшие детские книжки...
Можно было сесть на пол, к ногам матери, положить голову к ней на колени: пусть гладит волосы тонкими пальцами, не постаревшими от прежней тяжелой работы...
Объявление войны застало ее в Берлине.
Она успела еще проехать через Бельгию в Англию и, собрав наскоро труппу,перебраться в Соединенные Штаты. Там можно было кочевать между Северной и Южной Америкой.
Там она и узнала о Революции...
Ей было тридцать семь лет, и больше всего она боялась потерять возможность постоянной работы. О возвращении в театр думать было поздно. Собственная же труппа, вечные скитания могли дать ей иллюзию продолжающегося творчества...
1922 год — Япония, Китай, Манилла, Малайские острова, Индия, Египет.
1925—1926 — Южная Америка, Австралия, Новая Зеландия.
1928 — Египет, Индия, Бирма, Сингапур, Ява.
Но иногда встречалось такое, что заставляло тревожно и жадно думать о России, сомневаться в своей судьбе.
Заголовки американских газет оповещали в 1922 году: «Дункан стала красной», «Знаменитая Айседора открыла в большевистской России школу своих танцев».
Весной 1928 года в парижской газете она прочитала интервью Горького. Там говорилось, что из артистов он выше всех ставит известную балерину Павлову, на танцах которой зритель может вполне сосредоточиться, не рассеиваясь и не отвлекаясь окружающим.
В каком невероятном напряжении сил прошли последние годы...
Опасаясь утратить технику, она все укорачивала отдых.
В 1929 году что-то стряслось с коленом. Вынужденная остановка в работе. Лечение. Потом опять тренировка, вопреки непереетающей боли.
Осенью 1930 года холеный и развязный юноша Сергей Лифарь, самый модный танцовщик Парижа, осмелился сказать ей:
— Я ценю в вас не просто прекрасное, но нечто возвышенное, чудесное, необъяснимое! И ценю настолько, что готов убить вас для того, чтобы рто видение осталось последним образом, не искаженным вами же, чтобы никогда не видеть вас недостойной вашего гения!
Теперь случалось, что английские танцовщики, выучившись в ее труппе «prisyadke», срывали больше аплодисментов, чем ее собственные номера.
Прекрасное преходяще, вечен порыв к нему— твердило все на каждом шагу после каждого выступления.
Да, болезнь пришла кстати.
Приготовьте мой костюм Лебедя...
Сцена знакома. Мягко пружинит покатый пол. Торжественно ровно сияет рампа. В зрительном зале обитые голубым бархатом крутобокие ложи- кораблики отправляются в плавание.
Дриго постучал по пульту, поднял светящийся жезл. Прозвучало арпеджио арфы...
«Она открыла глаза и подняла с усилием руку...»
Привычный жест. Сейчас, оттолкнув все, что мешает, все, что не танец, Анна Павлова поднимется на пальцы и с первым звуком виолончели поплывет через сцену, гибко расправляя крылатые руки...
Что же осталось людям, истории?
Горсточка пепла? Луч прожектора, намечающий под музыку Сен-Санса контуры танца Лебедя на пустой сцене? Несовершенные кадры киноленты? Несколько книжек? ..
Образ танцовщицы... у каждого свой... для каждого великий.
„Корифеи русской сцены" Серия популярных биографических очерков
В 1963 году вышла в свет книга:
К. Куликова „Кинжал мельпомены"
(Рассказ о жизни Федора Волкова)
Готовятся к изданию книги, посвященные жизни П. С. Мочалова, П. И. Жемчуговой, А. Е. Мартынова, К. А. Варламова, В. Ш. Комиссаржевской и других великих мастеров русского театра
