Annotation

Боевик. Крутого бандита Молодцова по прозвищу Молот конвоируют на следственный эксперимент. Подельники вступают в сговор с коррумпированными сотрудниками милиции и нападают на конвой. Конвойный сержант Серегин оказывается между молотом и наковальней. Один живет по закону: служить и защищать, другой по понятиям: не верь, не бойся, не проси. У каждого своя правда, и, кажется, никогда ни при каких обстоятельствах они не будут по одну сторону баррикады. Вот только...

Cмоликов Александр

Cмоликов Александр

Цепной пес и одинокий волк

ЦЕПНОЙ ПЕС И ОДИНОКИЙ ВОЛК

повесть

Эта история произошла в двухтысячном году. Андрей Молодцов по прозвищу Молоток или Молот не хотел браться за эту работу, сразу почувствовал, что она плохо пахнет. Но нужны были деньги, - а кому они не нужны, - и он согласился.

Они сидели в просторном кабинете с дорогой мебелью. Над черным кожаным креслом висел портрет нового президента, чуть дальше - российский флаг, и еще дальше, в углу - две новые печатные иконы: Спаситель и Богородица, с блестящими от новизны, словно затянутыми пленкой глазами.

За столом для заседаний сидели Константин Аркадьевич, Кирюха Лобненский и Андрей Молодцов. Константин Аркадьевич в элегантном костюме с депутатским значком нервно курил, стряхивая пепел после каждой затяжки, Кирюха тяжело сопел, медленно переводя взгляд маленьких поросячьих глаз то на Константина Аркадьевича, то на Молодцова.

Молодцов держался подчеркнуто спокойно, положив на колени тяжелые руки с поддернутыми рукавами водолазки, открывавшими широкие запястья. Сквозь короткую прическу проглядывали шрамы. Его будто выбитое из камня лицо было выразительно, порой очень жесткое, через секунду могло стать веселым и даже добродушным. Широкий раздвоенный нос делал его немного комичным, но только до момента, пока его взгляд не становился холодным и немигающим. Когда этот взгляд встречал человек, ему казалось, что его взяли за грудки и прижали к стенке.

Они сидели без света, с опущенными жалюзи, как будто темнота могла надежней сохранить их тайны. Дневной свет просачивался через жалюзи узенькими полосками, в которых клубами струился табачный дым.

Константин Аркадьевич привстал и протянул сидящему напротив Молодцову руку. Молодцов сидел, откинувшись на спинку стула, на некотором отдалении от стола.

- Константин Аркадьевич.

Молодцов не отреагировал, как будто был глухим, продолжал сидеть и смотреть на него, как бы изучая. Константин Аркадьевич подождал пару секунд и наклонился над столом, чтобы Молодцов мог пожать его руку, не вставая. Молодцов ответил на рукопожатие, не привстав, не двинувшись корпусом, и даже глаза отвел, как будто потерял к нему интерес.

- Андрей.

- Очень приятно. Меня тоже можно просто - Костя. - Константин Аркадьевич одернул пиджак и сел. Он волновался. - Кирилл рекомендовал вас, как человека, который может помочь в непростом деле.

Кирюха двинулся на стуле грузным туловищем, засопел.

- Аркадьич порядочный мужик, у нас общие дела, много раз помогал нам. Теперь мы можем оказать ему услугу.

- Есть один человек, с которым у нас проблемы. Серьезные проблемы. - Константин Аркадьевич начал сбивчиво, посмотрел на Кирюху и после его кивка продолжил. - Дело вот в чем. Полтора года назад был предоставлен кредит... Банк, в котором контрольный пакет акций принадлежит правительству, предоставил кредит нашему банку... ну, в общем, банку, в котором вот и Кирилл один из соучредителей. Крупный кредит. Очень крупный. Деньги перевели, - он затушил сигарету и, не имея чем занять руки, взял ручку и стал нервно крутить ее. - Банк, в свою очередь, эти средства кредитовал ряду фирм... фирмы однодневки... Ну, вы понимаете. Недавно правительство инициировало проверку. Человек, о котором я упомянул, работал в нашем банке. Все операции он фиксировал, делал копии. Собирал компромат, как говорится. Месяц назад мы попросили его написать заявление. Замминистра позвонил мне, попросил пристроить племянника... Мы, значит, его увольняем, а он нам - возместите мне, и такую сумму, что ни в какие ворота... Мы его послали, а он - угрозы. Мы думали: блефует, а он - заявление куда надо. Самое ужасное в этой истории, что у него есть кое-какие бумаги... с подписями. И моя подпись там есть, и не только моя. Если эти бумаги окажутся в комиссии, такое начнется, такие головы полетят! В общем, этого нельзя допустить. Понимаете?

- Где он их держит? - спросил Молодцов.

- А? Дома. Без сомнения. Вчера он показывал их одному человеку, который, по счастью, с нами сотрудничает. Андрей, если вам удастся раздобыть эти бумаги, просите, чего угодно, хоть миллион.

Белый БМВ седьмой серии шел по Дмитровскому шоссе, как лебедь над водной гладью, скрадывая неровности русской дороги основательностью собранной немецкими руками конструкции. Кирюха тяжело сопел, положив пухлую руку на руль. Молодцов равнодушно глядел на дорогу.

Справа вынырнула красная Мазда-трешка и подрезала БМВ. Кирюха резко затормозил.

- Смотри, что делает!

Он нажал на газ и пустился в погоню, беспрерывно сигналя, он убирал с пути все машины. Наконец, он догнал Мазду и прижал к обочине. За рулем была девушка. Кирюха опустил стекло.

- Машину насосала, а ездить не научилась!

Девушка вспыхнула, но не ответила. Молодцов даже не взглянул на нее. Кирюха надавил на газ, и Мазда осталась позади.

- Как этим дурам руль дают? - он перестроился и заговорил на другую тему. - Молоток, если ты достанешь бумажки, про которые Аркадьич говорил, тебе многие спасибо скажут. Не только я. Многие, - он тяжело засопел. - Только запомни, ошибиться ты не можешь.

Они встретились глазами.

- Что значит - ошибиться? - спросил Молодцов.

- Кредит - двести пятьдесят лимонов. Знаешь, чьи там подписи? Аркадьич из них самый мелкий, не смотри, что депутат госдумы. Прикинь, что будет, если их назовут?

- Почему ты сам за это не взялся?

Кирюха засопел, медля с ответом, вернул взгляд на дорогу.

- Молоток, тебе чего, лимон баксов не нужен? Я ж о тебе думал. Зря, что ли мы вместе пятилетку отмотали?

В кабинете оперуполномоченных уголовного розыска отдела милиции по Дмитровскому району на высоком несгораемом шкафу стоял бюст Ленина в сдвинутой набекрень милицейской фуражке. Оперуполномоченный Малышев отличался от других оперов очень нежным для этой профессии характером. Некоторые даже подшучивали, что он голубой. Он стоял, согнувшись, и сыпал в аквариум корм, с интересом наблюдая, как рыбки стайкой бросаются вверх.

Сзади раздался резкий звук хлестких ударов и после этого тяжелое прерывистое дыхание. Малышев глянул через плечо и поморщился.

На стуле посередине кабинета сидел здоровый коротко стриженный мужик со скованными за спиной руками. Лицо его было в кровоподтеках. Он был в джинсах, черной футболке и черных ботинках, вся одежда была забрызгана кровью. Это был Молодцов.

Перед ним стоял капитан Зломан в рубашке с закатанными рукавами, в кобуре, висевшей по-ковбойски на бедре. Капитан был высокий, крепкий, у него было вытянутое жесткое лицо и колючий взгляд.

Молодцов повернул голову и вытер о плечо выступившую на губе кровь. Зломан вытер салфеткой кровь с разбитого кулака.

- Конечно, откуда тебе было знать, что в этом же доме кого-то пасут менты в окно из дома напротив? Тебе надо было только шторку задернуть, и не сидел бы ты сейчас тут. Надо же! Такому стреляному воробью как ты, Молодцов, и так лохонуться! - он бросил в корзину скомканную салфетку и несколько раз сжал и разжал пальцы. - Алексанян показал, что тебя интересовали документы. Не деньги, не ценности, а банковские документы.