—Рома, привет! —голос звучал радостно и счастливо. Возможно, на настроение могут повлиять определенные люди. Стал подъезжать автобус с нужным номером и улицами. Олеся не сводила с него глаз и пыталась одновременно вслушиваться, что говорит ей юноша.

—Привет, малыш, —русоволосый невольно улыбнулся, как только услышал любимый голос. Он был нежен и ласков, его так порой не хватало перед сном. Вживую. Роман смотрел себе под ноги и вспоминал, что хотел расспросить у девушки, —как твои дела?

Олеся села в автобус и только тогда начала расставлять по полочкам произошедшие недавно события. Говорила оживлённо, прикладывая микрофон от наушников к губам, но не вплотную. Для Романа это уже был праздник — слышать её голос.

—Воот, а ещё нам посоветовали уже готовиться к празднику Равноденствия, —грустно заявила девушка, почёсывая затылок и поправляя причёску в то же время. В автобусе постепенно стала набираться толкучка. Становилось трудно дышать в таком количестве народа. Кислород очень важен и нужно было поскорее выйти на улицу, —помнишь, как мы первый раз танцевали медленный танец на этом празднике? —с хохотом вспоминает Олеся, выходя на своей остановке. Она прижала телефон к плечу, пока были заняты руки. Ловко положила кошелёк обратно в портфель.

—Конечно помню, здраво учителя помучили нас тогда, —Рома подошёл к своему кварталу, даже не заметив этого. Когда разговариваешь с кем — то и тебе действительно интересно, то даже не обращаешь внимания на часы. И геолокацию, —у нас подобное не отмечают.

—Это хорошо или плохо?

—Относительно того, что пришлось бы убираться на следующий день, да ещё и организовывать сценарий, то хорошо, —улыбка не спадает с лица, заставляет мышцы на лице сокращаться вновь и вновь. Рома остановился на детской площадке около пятиэтажных домов. Она была ухожена, но из — за постоянных дождей в августе в земле и песке образовались лужи. Русоволосый осторожно переступал небольшие «кратеры», стараясь не перепачкать обувь. Рядом были разнообразные качели и лавочки, на которых можно было передохнуть. Одну такую присмотрел юноша, проверяя заранее, покрашена она или нет. Только затем сел.

—Так ведь скучно, —с досадой протянула Олеся, копаясь в своём портфеле. Они ежедневно по три раза созваниваются с парнем, но одних диалогов в Скайпе и по телефону не хватало. Хотелось почувствовать живое тепло и нежность.

—Ты бы знала, как мне без тебя скучно! —с грустной улыбкой выдал Рома, отложив вещи рядом с собой. Его взгляд поймал турники, которые располагались недалеко от лавочек. Здесь, раньше, по утрам зависали молодые парни, взяв с собой пачку жареных семечек и бутылочку светлого пива…

—Я тоже соскучилась, —улыбается, переходит улицу и оказывается на своей. Девушка проследовала через гаражи к своему дому. Вечером стало страшно ходить отсюда, поскольку с другой стороны путь загородили в связи с ремонтом дорог и остался только этот. Олеся старается не переводить взгляд на потрескавшеюся краску гаражных укрытий и спокойно заходит в подъезд.

Появилось неимоверное желание прогуляться немного по городу и послушать музыкальные произведения прошлого века у себя в наушниках. Владислав остановился около старого музея художественных искусств, протягивая руку в карман. Наушники не обнаружены.

—Чёрт! Как всегда! —юноша глубоко вздохнул и решил примириться с этой ситуацией. Его взгляд блуждал по местным аллеям и зданиям, будто анализируя что — то. Его путь лежал к художественной школе и Академии искусств в целом. Адрес он помнит, поэтому ошибиться не может. Юноша дошёл до коричневого здания с рисунками в мозаичном виде. Под стать своему названию.

Выдвижные стеклянные двери раскрылись, и тот вошёл в помещение. Было прохладно за счёт кондиционеров. И красиво за счёт правильности анатомического расположения рук. Иначе, если они у тебя из задницы, то придётся оттачивать мастерство… Влад расспросил у женщины, что сидела в гардеробной, где находятся классы и как туда пройти. Она объяснила довольно доступно и вопросов больше не возникало. Брюнет поторопился войти в художественный класс, поднявшись по лестнице. Помещение, где проводились уроки, было довольно светлым. Учеников было не очень много, но всё же они были. Учителем была женщина — искусствовед, которая была неповторима в художественной карьере и навыках. Влад холодно оглядел своё место и сел за него, вытаскивая из сумки подручные инструменты. Урок начался, и все внимательно слушали. Здесь были люди любых возрастов, ведь обучаться искусству никогда не поздно. И привыкать к нему нужно тоже с детства.

Обладатель зелёных глаз лениво проводил штрихи карандашом по мольберту, практически не вслушиваясь в содержание урока. Всё это он уже знал: как должны падать тени, как лучше растушевать. Но красками получалось рисовать лучше, нежели карандашом. Через пару минут учитель должна была оценить старания и пройтись по кабинету. Почти никто не смог сделать абсолютно правильно. Особенно Влад.

—Тени падают не в ту сторону, а здесь тушь не требуется, —позади стояла женщина в пёстрой юбке и указывала своим карандашом на ошибки. В итоге весь чертёж оказался разрисован, —вот тут не ровно, а здесь неверный угол. В целом, ужасно. Тренируйся ещё, по тебе видно, что ты самоуверенный, —её звали Нина Евгеньевна, на голове вместо волос будто бы сидело гнездо, а на шее красовались разноцветные камни. Юноша напряг скулы и стёр всё, что изобразил раннее. Оказывается, он многое не умел… Когда подошёл конец урока, учитель разрешила рисовать на свободную тему.

У многих не получались штрихи и эскизы, но Нина подходила и довольно терпеливо объясняла, практиковала ученикам, как нужно. Несмотря на её склонность к всему яркому и необычному, нервы у неё были стальными. Многих она похвалила за хорошую фантазию качество рисунка. Мнение насчёт Влада она поменяла, хотя осталась при себе — тренируйся штриховать деревья. Многие засобирались домой, но перед этим отмывались от краски или убирали за собой мольберт с кистями. Зелёноглазый отошёл от раковины и невзначай увидел краем глаза картину, которая казалась очень яркой даже боковым зрением. Влад повернул медленно голову и увидел за этой картиной сидящего парня с кислотно — зелёными волосами. Он с равнодушным лицом сортировал кисти в свою сумку и не замечал, как около него стоит кто — то чужой.

—Охуеть, что это такое? —в голосе не было эмоций, но вот в глазах они явно отображались. Влад прежде не видел вживую абстракционной психоделики, хотя предполагал, что ему придётся с этим столкнуться. Рисунок выглядел довольно примитивно. Очень ярко и непонятно. Скорее всего, на мольберт нанесли розовую краску, затем другие яркие цвета. Замысловатые прямоугольные фигуры, на которых то ли ромбы, то ли овалы… Странно.

—Это енот в шишках, —спокойно констатировал незнакомый голос, и его обладатель повернулся. Протянул руку своему соседу по мольберту и не стал подробно его рассматривать, —меня зовут Эвин.

—Влад, —брюнет пожал руку и подошёл ближе к картине, рассматривая её вблизи и пытаясь понять, почему он видит там набор геометрических фигур, а не енота, —твоё направление?

—Концептуальная психоделика, —Эвин был даже одет ярко. И как его не заметили с самого начала? Даже имя иноземное. Спустя некоторое время новый знакомый рассказал многое о себе. Живёт он на окраине города, практически в глуши, но с родителями. Есть своя квартира около центра, но он её использует исключительно в целях постижения «Дзен» и изображения разнообразных картин. Влад отнёсся к этому парню скептически и подумал, что он употребляет наркотические средства. Оказывается, Эвин также рисует люминесцентными красками, которые светятся в темноте. Поэтому в его картинах так широко преобладает неоновый цвет… Юноши спустились вниз и вышли из школы, остановившись около её высоких ворот. Владислав не стал интересоваться, откуда у юноши такое стремление выделиться из толпы. Возможно, ему просто нравится этот стиль и он не обязан подстраиваться под предпочтения окружающих. Эвин ходит в школу уже несколько лет, ему осталось ещё последний год. Напоследок он сказал, что учится на втором курсе радиоактивных веществ и добавок, на факультете которого всегда по этажам гуляет радиация…