Я стоял за решеткой, в нашей каморке и смотрел на кровавое зрелище, которое разворачивалось на арене. Арена - круглое здание без крыши, в центре которого расположено поле, покрытое песком и окруженное трибунами для зрителей. Это только верхушка, эдакая корона мертвеца, щерящаяся обломанными зубцами. Арена имела огромные подвалы, уходящие вниз, которые были забиты камерами для пленников, тренировочными залами и оружейными. Тут жили, тренировались и умирали. Каждый год новые и новые бойцы выходили на этот песок и отдавали здесь свою жизнь или получали свободу и богатство. К сожалению, последних было очень мало.

Я, холодея, смотрел, как молодой парень отрубил руку с мечом своему противнику и под рёв с трибун готовился его добить. Следующий бой должен быть мой. Мой первый бой на арене и, возможно, последний. Нервно вздрагивая, я вспоминал свою жизнь и события, через которые я прошёл за свои неполные четырнадцать лет...

Наш городок был похож на тысячи других имперских городков, расположенных на окраине. Грубый частокол и где-то каменные, где-то деревянные дома. Я бы даже назвал его не городком, а большой деревней. Говорят, еще совсем недавно некоторые семьи, из тех что победнее, вообще ютились в мазанках, но, когда умер старый император, и ему на смену пришел его сын, жить стало полегче. Он уменьшил тяжелое бремя налогов, поэтому люди в деревнях и маленьких городках, жившие во многом своими хозяйствами, вздохнули с облегчением. Стали появляться деревянные, а кое -где и каменные дома. Благосостояние жителей росло понемногу.

Со временем в городке был построен магистрат, где работал городской голова, несколько трактиров для своих выпивох и проезжающих купцов. Также, замостили камнем центр, назвав "Площадью победы" (никто давно не помнил кого победили, но, по-моему, площадь победы была в каждом городке и деревне). Со временем с подачи городского головы приросли склады, кузницы и прочие постройки.

Сейчас мой отец, он же городской голова, пытался подбить всех мужиков подновить частокол. Львиная доля налогов уходила в столицу, а того, что оставалось, на всё не хватало. Вот и пытался отец выкрутится, как мог.

Он был бывшим солдатом - честный служака. Он служил в пятом легионе "Войны Архота" и дослужился до капитана, а потом был списан из - за ранения, которое получил в битве у красного холма со степняками. Тогда они с мамой и переехали жить в этот городок, где отец быстро стал пользоваться доверием и уважением людей. Он всегда радел за безопасность. Легион легионом, но, пока он доберется, тут камня на камне не останется.

Уговорить народ подновить частокол он пытался потому, что до нас доходили тревожные слухи с границы. Путешественники и торговцы, останавливающиеся в таверне говорили, что степь опять оживает и совершает нападения на пограничные посты, но эти нападения пока отбивают без проблем. Да и уговорить местных увальней сделать что-то для безопасности, а не для своего кармана - дело непростое.

Империя расположена в центре материка и граничит с эльфийскими городами, степью и вольным союзом. Раньше степняки часто совершали набеги и грабили приграничные города. Говорят, однажды вожди племен все-таки сумели договориться между собой. Собрали большую орду и вторглись в империю. Старики рассказывают, что вроде бы орда отхватила приличный кусок территории, но потом вожди переругались между собой за добычу. Император, к тому времени, подтянул легионы. Орда была разбита по частям и бежала обратно в степь. С тех пор степняки нападали на границы, но их нападения всегда отбивали. Император давно уже хотел собрать карательную экспедицию, но что-то всегда мешало. Отец всегда повторял, что плохому войну всегда что-то мешает, но не уточнял, что именно.

Территории эльфов находились с другой стороны Империи и со степью не граничили, поэтому от набегов не страдали. Эльфы жили у себя и особо в чужие дела, как всем казалось, не лезли, но и к себе никого не пускали. Имели торговые представительства в империи и союзе, и на этом все отношения заканчивались.

Вольный союз, его ещё называли торговым, был также расположен рядом с империей и не граничил со степью. Он располагался около моря и имел крупный торговый флот, как речной, так и морской. Союз управлялся гильдией торговцев, которые платили наемникам для защиты.

Про другие земли я тогда ничего не знал, так как обучением моим занимался отец, он же мне про них и рассказывал. Ещё он тренировал меня, хотя я всегда пытался отлынивать.

Отец заставлял меня выполнять физические упражнения, а также учил обращению с оружием и щитом. Когда я начинал ныть, он всегда повторял, что своими соплями я могу разжалобить только мать, но не степняков, которые сделают из моей черепушки чашу, если я не научусь сносно владеть мечом. Он хотел, чтобы я пошёл по его стопам и в будущем подписал контракт с легионом.

Я пытался расчесать свои волосы, когда за окном раздались шаги, а потом недовольный голосок прозвенел:

Эридан, сколько можно тебя ждать?!

Бегу, Альсинна, бегу, все уже! - выбежал я к подруге: - Ну, что делаем сегодня?

Сегодня же праздник цветения, ты что, забыл? - возмутилась она, осматривая меня с ног до головы.

Да за всей этой суетой и папиной муштрой я уже себя не помню не то что про праздник! - начал отнекиваться я.

Вечно ты так! Ты же обещал, что мы сегодня с тобой потанцуем, и уже все забыл.. - надулась она и вздернула носик.

Ну прости, Аль, я же не отказываюсь от своих слов. Будем танцевать пока не упадем.

Ловлю на слове, Эридан, - рассмеялась она.

А где Тарик, ты не знаешь? - спрашиваю я.

Обычно Тарик всегда везде успевает, а тут мы собрались, а его все еще нет.

Да он к Лерметте пытается клинья подбивать, - рассмеялась Альсинна: - Видела его сегодня. Нарядился и бежал по направлению к её дому. Ещё озирался все, наверное, думал где цветы своровать.

Ха, так вот почему его нет до сих пор! Ничего он не выходит. Лерметта сохнет по Малику, и все это знают.

Тарик давно уже увивался за Лерметтой, правда, не очень успешно. Лерметта была первой красавицей нашей деревни и к ней липли многие мальчишки, только она никого своим вниманием не одаривала, а втайне, как ей казалось, сохла по Малику. Малик был восемнадцатилетним парнем и, конечно же, не рассматривал Лерметту, нашу одногодку, в качестве девушки, поэтому история получалась довольно забавной.

Ну что? Идём, Эри? - спросила Аль.

Идём, - кивнул я и мы двинулись на площадь.

Каждый год по всей империи проходит праздник цветения. Этот праздник посвящён богине любви и плодородия Майлинне. В этот день выходят замуж, признаются в любви и просто празднуют, прося у богини хороший урожай и успех в делах и начинаниях.

Идём быстрее, Эридан, на открытие опоздаем! - тянула меня за руку Аль, двигаясь почти бегом.

Да на что там смотреть, Аль, каждый год одно и тоже, - пыхчу я, стараясь не отстать.

Нет, ты что! В этом году аж три свадьбы - это так интересно.

Что может быть интересного в свадьбе, Аль? - вопрошаю я.

Ничего Вы, мальчишки, не понимаете. Вам все только одни мечи на уме.. - пробурчала Аль, но скорость сбавила.