ГРРРРРР - что-то чёрное и страшное с рёвом обогнало их "бобик", заглушив название.
- ...карьер. Наши решили, что нам будет интересно посмотреть рифовые из...
ГРРРРРР - повторно нагнало и обогнало их чёрное страшилище, оказавшееся крутым байком. И тут же сзади надвинулся рёв моторов и целая кавалькада черных "кожаных" байкеров с длинноволосыми и такими же чёрными и "кожаными" девицами на задних сидениях стала обгонять "бобик", упорно выжимающий свои "шестьдесят". Юлька проснулась и ошалело уставилась в окно. Завхоз тоже проснулся и сопроводил неформалов неслышным за шумом, но явно нецензурным эпитетом. Лёха продолжал невозмутимо выдерживать скорость, удостоив крутых хлопчиков и девчат лишь мимолётного оценивающего взгляда. В свою очередь, не удостоив служебный УАЗ даже взглядом, кавалькада "прорычала" мимо и начала удаляться. И так бы всё наверное и обошлось, но тут Олежку потянуло на подвиги. Воодушевлённый близостью подруги, он быстро приспустил стекло и высунул руку в щель, продемонстрировав своё отношение ко всяким понтовым наворотам. После чего, довольный как слон, повернулся к Юльке. "Герой" не учёл лишь одного - на байках тоже есть зеркала заднего вида.
Лёха вдруг дал по тормозам, и всех качнуло вперёд. А когда вернуло обратно, то оказалось, что перед ними, в отдалении каких-нибудь два десятка метров стоят поперёк дороги мотоциклы и с них весьма недвусмысленно слазят, поигрывая цепурами, суровые ребята.
- Кажись, бить будут... - дрогнувшим голосом вякнул Олежка, хватая подругу за руку.
- Так газу, газу давай! - взял командование завхоз, показывая самое героическое из направлений - в обратную сторону.
- Так не оторвёмся. Пусть хоть от мотоциклов отойдут, - мрачно прикинул Лёха, не выпуская руля, и весь как-то подобрался, словно готовясь к драке.
...Драка... Кому это надо! Драка - это состояние души, как сказал бы классик, если бы такой в природе был. Чтобы любить подраться, нужно чтобы "чесались" кулаки, и чтобы фингал под глазом был предметом гордости, навроде медали или почётной грамоты. Ничего подобного в Людыной душе не было и, вопреки мнению друзей, всем видам боевых единоборств она предпочитала лёгкую атлетику. А чтобы заставить её лезть в драку, нужна была очень, очень веская причина. Например, такая:
"Гляди, жлоб!"
"Опа-на! Ой, шо щас будет!.."
Среди черно-кожанных мускулистых парней, с неторопливой ленцой приближающихся к машине, явственно выделялась долговязая фигура. И такой наглой уверенностью от неё веяло, что никаких душевных сил не хватило бы удержаться. Люда закусила губу и водрузила свой баул вторым этажом на Юлькин.
- Э-э-э!.. - возмущённо начала та, но Люда была уже вне досягаемости доводов разума. Освободившись от "мешков безопасности" она энергично полезла из машины.
- Бить будет... - заклинило на "любимой" теме Олежка.
- Люськин, ты куда?! - забеспокоилась Юлька, сунувшись следом, и едва не получила по носу дверцей.
С грюком поставив жирную точку на их ближайшем будущем, Люда вразвалочку, с руками в карманах, обошла машину, облокотилась на радиатор и в позе "загораю-где-хочу" принялась ожидать последствий.
Те, от кого собственно и зависели последствия, удивились и начали переглядываться, не торопясь понимать "тонкие" намёки.
Люда зажевала губу до половины и для убедительности перебросила "хвост" на плечо - А ТАК?
А так оказалось совсем другое дело! Жлоб матерно охнул и принялся хвататься за куртки и цепуры, что-то горячо втолковывая. Парни сгрудились вокруг, поглядывая то на Люду, то на перепуганного товарища и только растерянно почёсывали шипастыми браслетами бритые и патлатые затылки.
Люда терпеливо ждала. "Бобик" за нею нервно порыкивал мотором, ощутимо давя в спину напряжёнными взглядами своих пассажиров.
Тем временем жлоб, видя сомнение на лицах, принялся громко и так же матерно божиться. Его отчаяние убедило - ребята пожали клёпанными плечами, решили видимо, что они и так банда, и потянулись к оставленным подругам и мотоциклам. Взревели моторы, и чёрные тени быстро исчезли в клубах выхлопов. И вовремя - вслед за ними, деловито обогнув "бобик", пронеслась дорогой фура.
"И всё-о-о?!" - разочаровано протянула Миклуха.
"Не поняла, а ты шо хотела?"
"Ну, как бы..." - замялась малАя, но за её словами отчётливо маячил удалой размах киношного мордобоя.
"Ка-а-анешна! - возмутилась Люда. - Тебе-то ничего не грозит!"
И так, кипя благородным негодованием, она повернулась, чтобы идти к своим...
...Из "бобика", почти прилипнув к лобовому стеклу, на неё смотрело три пары очумело вытаращенных глаз, являя собою ненаписанный шедевр сакральной живописи. Четвёртая пара отсутствовала - Лёха, опустив голову, глядел куда-то в руль, но тоже был, наверное, злой как чёрт на Люду за её выходку.
"Ммм-ма дорогая! Это же они из-за меня и уехать не могли... - запоздало сообразила она. - Ой, как стыдно!"
"А шо такого!" - влезла малАя, у которой ответственность перед обществом на авантюры не распространялась в принципе.
"Щас узнаешь!.." - пообещала Люда и с понурым видом принялась забираться в машину.
Она даже обрадовалась, увидев что Юлька не стала её дожидаться и скинула баул на сиденье. Теперь можно было с чистой совестью кряхтя его подымать и долго под него втискиваться, и только после этого исподлобья виновато глянуть на окружающих. Те как раз "сверлили" её взглядами, в которых ясно читалось обещание тяжких телесных повреждений по задним частям тела... в особо крупных размерах. Только Лёшин затылок ничего не обещал, но почему-то именно его немое осуждение задело особенно сильно. Совесть, уже давно рычавшая из будки подсознания, высунулась наружу и принялась облаивать, на чём свет стоит. И в принципе, Люда была с нею согласна.
- Может, поедем?.. - неуверенно предложила она, наглухо "спрятав" покаянный взгляд.
Завхоз ещё посопел и уселся нормально. Юлька подулась и тоже отвернулась. Лёха грюкнул дверцей и стронул машину, выруливая на трассу. И только когда они уже набрали "крейсерскую" скорость, до Люды дошло, что всё время разборок дверца водителя - и только она одна! - была открыта. А это значило... Ну, что за жизнь такая!!!
Настроение испортилось, а совесть, окончательно сорвавшись, вцепилась воображаемыми зубами в ментальную пятку. Люда попыталась поймать Лёшин взгляд в зеркальце, но оно вообще оказалось повёрнуто так, что ничего кроме потолка не показывало. Всё ясно - с нею не разговаривают. "Ну и ладно... ну и не очень хотелось..." - не слишком убедительно соврала себе Люда.
"Лю, ну шо ты переживаешь! - попыталась отвлечь её Миклуха. - Ну, Лю... ну... ма-а-ама! - применила она последнее средство. - А скажи, а эти байкеры что - много врут?"
"Почему?.." - от неожиданности Люда даже переживать забыла.
"Ну, они же байкеры, значит байки рассказывают, - охотно развила мысль малАя. - Типа, мы самые крутые!.."
Люда едва сдержала улыбку.
"Нет, Миклушенька, они байки не рассказывают, они на байках ездят", - разъяснила она, и только произнеся это, поняла, как оно прозвучало. Естественно малАя своего шанса не упустила:
"Так они - что наврут, на том и ездят?!"
- Кхрм... - непроизвольную вырвалось у Люды. - "Нет, это просто так называется..." - начала она, но её в который раз за сегодня прервали.
Пребывавший в лёгком ступоре от едва обминувшей опасности Олежка, наконец очухался и опять начал наглеть.
- Слышь, Рыжая! - обратился он через Юлькину голову. - Так я не понял, чё ты им там сделала?
Несмотря на косноязычность вопроса, почему-то все сразу сообразили, о чём идёт речь, и заинтересованно оглянулись. В глазах Юльки, понимавшей больше других, появились проблески паники, что тоже не добавило Люде спокойствия. Надо было как-то выкручиваться.
