соборность

- Что такое соборность? - спросил я Серого. Серый высморкался в песок.

- Боженьку надо менять, - сказал он. - Христу пора на пенсию.

- Я боюсь, - признался я.

- Боишься, а втихаря тоже так думаешь, - сказал Серый.

тренер

Серого заприметил тренер. Психологически его обработал. Не подмял под себя, а напротив: дал развиться его творческой индивидуальности. Серый стал чемпионом сначала района, потом города, потом России, потом всего мира. Тренировался. Прыгал через скакалочку.

моя бабушка

Моя бабушка Серафима Михайловна любила кофе с молоком. Она вошла в комнату с чашкой. На столе лежала мама Маринки, ее обмывали.

- Ну что, обмываете? - спросила бабушка, хмуро посмотрев на свою умершую дочь.

- Бабушка, убирайся вон! - закричала Маринка.

- Ладно-ладно, - повернула Серафима Михайловна на кухню.

кровавое воскресенье

Русских надо бить палкой.

Русских надо расстреливать.

Русских надо размазывать по стене.

Иначе они перестанут быть русскими.

Кровавое воскресенье - национальный праздник.

мерседес

Серый ехал на шестисотом по делам. Спешил. Наскочил на запорожец. Тот перевернулся, загорелся. Там была семья. Семья горела и кричала. Мама, папа, дочка тринадцати лет. Собралась толпа. Но Серый не знал об этом. Он уехал. Он опаздывал.

Наутро прочел в газете. Обрадовался. Наконец-то о нем, пусть хотя бы как об инкогнито, написали в газете.

- Ну, я же не нарочно, - сказал мне Серый.

пирожки с человеческим мясом

Русские очень гордятся своей кухней. И правильно делают. Особенно вкусными считаются русские закуски. На московских вокзалах стали появляться пирожки с человеческим мясом. Пассажиры едят с удовольствием.

- Вкусные, - хвалят они. - Лучше, чем в Макдоналдсе.

Русские часто травятся разной пищей. Съедят что-нибудь и - отравятся. Детей рвет. Стариков рвет. Бабулек поносит. Приедет “скорая” - а они уже умерли. Тогда надо хоронить. Отравляются всем. Несвежим мясом. Рыбой. Творогом. Или грибами. И гороховым супом. У всех желудки не очень здоровые. Зубы - вообще отдельный разговор. Русские зубы - всем зубам зубы.

шашлыки

Русские очень любят есть шашлыки. Приедут на природу. Куда-нибудь на речку. Искупнутся. Повизжат в воде. Некоторые сразу утонут. А другие начинают священнодействовать. Шампуры. Шашлыки. Рыжики! Маслята! Ну, половина отравится. Остальные переебутся. Но зато весело. Под музыку из машины. По дороге домой все обычно молчат. Думают о своем. Так у русских заведено. Может, устали. А может, просто дремлют.

история

Русские знают лучше географию, чем историю. Истории русские совсем не знают. Русские все забывают. Я смотрю на людей как на вспомогательный материал. Мне они бывают нужны иногда, чтобы не было скучно. Я с ними развлекаюсь, потом выбрасываю. Меня удивляет, когда кто-то с энтузиазмом говорит о том о сем. Мне это кажется неприличным.

диссиденты

Серый решил бороться за демократию и попал в тюрьму. Он там тоже продолжал бороться. Из тюрьмы вышел пидерасом. Теперь живет в Европе и обижается на весь мир.

гимназистки

Дебелые. Я бы хотел иметь много друзей, но они мне быстро надоедают. У них нет желания повеселиться. Мой покойный ныне французский приятель рассказывал, что, когда переезжал границу России, у него в голове раздавался “клик!” и он чувствовал, что приехал в цирк. Все ненастоящее. Но зато кайф.

грязь

Даже странно, что в России так грязно живут. Это не объяснить отсутствием денег. Помыть пол можно и совсем безденежному человеку. Но полы грязные, обои засраные. На люстре висят штаны. Холодильник лежит боком на полу. Все потолки залиты. Одни - желтые, другие - черные. Если черные, это плохо, значит балки гнилые. Даже непонятно, почему уж так засрано.

Правда, есть дома, где почище. И думаешь: вот ведь суетятся, пыль вытирают. Но не с уважением. А так - между прочим.

Все-таки самое главное русское слово - грязь. В России все грязное: машины, помыслы, девушки, цветы, поля, весна. О грязной весне писал Пушкин, а потом задумался и не напечатал, постеснялся. А, может быть, если бы напечатал, получилась бы другая, чистая Россия, кто знает.

москва

- А ты, верно, скрывался на Ваганьковском кладбище?

- Ну!

- А чего ты там делал?

- Обгладывал кости знаменитостей. - Серый помолчал и добавил: -Можно, конечно, привести в порядок Москву. Москва стала краше.

америка

Я нашел для себя Америку. Америка танцует. Америка поет. Америка смотрит на меня открытыми газами.

- Америка, - сказал я, - давай решать, что нам делать.

- Давай решать, - ответила Америка.

И тут было тяжелое решение. Я заколебался.

- Как хорошо послать мою родину на хуй! - сказал я. - Как хорошо спрятаться в Сан-Франциско.

Там так ветрено. Там так по-американски. Я завис. Ты приехала, чтобы меня увезти. Там у тебя яхты. Компьютеры. День рождения. Но что мне делать с тобой? Жизнь - не резина.

любовь серого

Серый влюбился в надзирательницу. Веселая такая надзирательница, нескучная. Она стала его тайной невестой. Она его выкупила. Он освободился. Жили вместе в пригороде. Играли в дурака. Вместе совершили вооруженный разбой, чтобы сыграть свадьбу. Кого-то убили, кого-то покалечили. Менты почему-то их не поймали.

имена-отчества

У каждого русского, на удивление иностранцам, есть не только имя, но и отчество.

- Русский без отчества, как мужчина без трусов, - сказал мне старый римский профессор филологии.

Поверхностное наблюдение. Но даже мой русский друг, большой любитель имен-отчеств, который знает всех русских по именам-отчествам, относится к именам-отчествам как к вспомогательным элементам. В отличии от него, я уверен, что имя-отчество, соединяясь цугом, создает картину человека и представительствует за него даже при полном его отсутствии.

Россию погубили имена-отчества. Именно благодаря отчествам могла возникнуть такая пагубная идея воскрешения отцов. Русский таскает на себе отца в течение всей жизни в качестве отчества.

Мертвый груз.

мат

- Зачем у нас мат? - спросил я его.

- Мат надо хранить как зеницу ока, - наказал Серый. - Мат - наше топливо. Как керосин. Его нельзя разбазаривать.

- Россия развалится?

- Ты что, журналист? - удивился Серый. - Россия хороша как раз тем, что непредсказуема. Это ее конституция, и кто этого не понимает, тот мудак. Россия может развалиться - запросто! А может не развалиться. Россия может победить немцев, а проиграть финнам или еще каким папуасам.

Я посмотрел на Серого. Вид у него был берложий.

новая встреча

Потом я его долго не видел. К каким бы ухищрениям ни прибегал, я не мог его видеть. Я познакомился с ним случайно, в том измерении жизни, в которое боялся зайти, не зная из него выхода. У меня есть такие завороты головы, когда мне думается, что мои мозги делают мертвую петлю. В той жизни, где метро, булочная, издатели, дети, Серого нет и быть не может. Гений места никогда не имеет места быть. Есть только напряжение, схожее с ясновидением. Не повод обращаться ни к анаше, ни к героину. Я и сам - героин.

Тогда я стал путешествовать. Я видел разные вещи. Я видел миражность Мали, пингвинов с розовыми бровями на скалах возле Кейптауна и вертикальную аскезу Индии, я ушел на Тибет, потому что там живут самые правильные люди этой земли.

И когда возвращался, я думал о Сером, мне хотелось ему задать несколько вопросов. Я встретил Серого совершенно случайно, на автобусной остановке, когда, отдав в ремонт на улице Обручева свой неновый автомобиль, собирался ехать домой.

- Отъездился? - сказал он.

- Я был на Тибете, - не без гордости сказал я, может быть, даже желая его чуть-чуть уязвить.

- На хуй мне твой Тибет? - сказал Серый. Он сел в автобус и уехал.

живое средневековье

Агенты по торговле недвижимостью, участковые врачи - все те, кто имеет каждодневный доступ к простому народу, поражаются степенью его одичалости.