Одна из камер пустует - до сегодняшнего дня Павел не мог понять, почему: сегодня все стало на свои места: днем в эту камеру поместили двух женщин сморщенную, взгляд тусклый, под глазом синяк и девочку...Зеки столпились у зарешеченных проемов, ни одного пошлого возгласа - контраст делает языки деревянными: сморщенное и тусклое в упор смотрит на зеков - оно кутается в халат, у девочки халат небрежно расстегнут...
-Тпырх, тпырх! - пляшут под казенной сорочкой созревающие бугорки.
На спинке кровати сидит вор-рецидивист. Рот у него не закрывается. Любимая тема - ограбление государственных банков. Мы смеемся - не верим понимаем, что ни одного банка он не ограбил. Наговорившись, он спрыгивает, подходит к окну, оттягивает кальсоны и начинает выдавливать прыщи. Шестой день Павел видит его за одним и тем же занятием. Прыщи гноятся. Прильнув к дверному проему, он показывает их санитарам - гнусавит:
-Зеленкой помажьте, зеленкой помажьте, зеленкой помажьте...
-Да это же триппер! - говорит человек со шрамом на лбу.
-Попроси сульфадимизинчик, - говорит другой и хохочет.
Рецидивист хватается руками за прутья и, раскачиваясь всем телом, методично дергает дверь.
-Зеленкой помажьте, зеленкой помажьте, зеленкой помажьте...
О чем-то посоветовавшись друг с другом, игралкинцы открывают дверь, набрасывают на горло рецидивисту крученную простынь, избивают и берут на растяжку: ноги притянуты к левой спинке кровати, руки и голова - к правой...Павел убедился - пять крученных простыней могут растянуть человека, усмирить и сделать беспомощным...
Комиссия назначается два раза в неделю - ее результаты разгадываются легко:
-В зоне будешь валять дурака, а не здесь, - промычал санитар спине уходившего от нас навсегда Карлика...
Вечером "политического" перевели в более отдаленную камеру.Мы курим махорку. Положено три раза в день - ухитряемся чаще. Один из нас сворачивает цигарку и, упираясь лицом в прутья, вытягивает в сторону коридора губы. Дежурный санитар приближается к решетке - пальцы растопырены - рука хлопает по карманам. Зажигается ленивая спичка - скулы курильщика становятся рельефнее - у нас в камере появляется олимпийский огонь.
-Эй, санитар! - голос из противоположной камеры.
-Я не санитар, а медбрат - ну, что тебе? - спрашивает игралкинец.
-Ты знаешь, что человек произошел от обезьяны?
-Что касается тебя, то Дарвин не ошибся!
-Причем тут Дарвин? Мы эту эволюцию еще в школе проходили. Знаешь такого врача - Мечникова?
-Мне сказали, что я в этом году медицинский институт заканчиваю, произнес медбрат-игралкинец, насыщая фразу иронией.
-Так вот, - продолжает голос из противоположной камеры. -Заметил Мечников, что язвенники долго живут. Заинтересовался, почему так, и сделал открытие - кишечник человека не приспособлен к мясу...
-Хочешь стать вегетарианцем? - голос из смежной камеры - сторона правая.
-Дело не в этом - дело в том, что кишечный тракт у человека, как и у обезьяны, длинный - это для того, чтобы растительные клетки успевали в нем перерабатываться, а мясо гниет - ему наша желудочная среда не подходит...
-Тебе диетическую пищу закажут! - голос из смежной камеры - сторона левая.
-А Мечников от диеты отказался - попросил положить себя на операционный стол - прооперировался - ученики вырезали ему треть здоровой, нормальной кишки - двенадцатиперстной называется.
-Ты хочешь, чтоб и тебе отпанахали? - спросил игралкинец, выпячивая безмерное ехидство.
-Смотри! - человек поднимает рубашку и оголяет спину, - видишь шрамы? Это у меня в детстве крылья росли - отрезали их - это вечность мою отрезали - с тех пор у меня душевная язва!
-Ему яйца отрезали! - кричат из глубины коридора.
Хохот...
И новое утро. День солнечный- оконная решетка отражена на стене - падает по диагонали. За окном лает собака, гоняется за воробьями - слышно, как кольцо скользит по натянутой проволоке. В камере концерт - рецидивист бунтует: намотав на руку одеяло, выдавил стекло. Врачи тут же назначили ему серный укол - решили, что он самоубийство задумал, но причина оказалась прозаичнее - он хотел глотнуть свежего воздуха...
И новое утро...
-Распрягайтэ, хлопци, конэй та и лягайтэ спочывать, а я выйду в сад зэлэный тай крыньгчэньку копать, - поет сосед - голос у него широкий и сочный - баритон. Кончает одну песню, начинает другую, - а под Ростовом-на-Дону впервые я попал в тюрьму..., - умолк. -Павлуша, все равно расстреляют! Павел смотрит в окно. Из тупика коридора слышны взволнованные возгласы.
-Марк Твен написал.
-Купер.
-Марк Твен!
-Купер!
-Иди ты к ебаной матери!!!
-Копровин, можно вас на минуточку? - Павел поворачивается на зов подходит к дверному проему, - вы помните, кто автор исторического романа "Пуритане"?
-Книгу с таким названием помню, а кто написал?.. Нет, не могу вспомнить. Я в течение восьми лет интересуюсь только технической литературой.
Зрачки встретились...
-Куюмэ! - даже книги, которые ты взял из магазина, говорят о противоположном; они говорят о том, что ты художник, - между Павлом и лечащим врачом возникает сеанс телепатической связи. -Куюмэ! - в том задании, которое ты выполняешь, основное правило - оставаться нейтральным... Ты нарушил Заповедь Путешественника!
-Меня вынудили!
-Надо быть более волевым!
-Сколько тебе лет? - спрашивает Павел.
-Столько же, сколько и тебе, - отвечает Сергей Сергеевич.
-Зачем ты здесь работаешь?
-У каждого ия свой долг, свои интересы и свои обязанности - я невропатолог!
-Сергей Сергеич! - Сергей Сергеич!! - Сергей Сергеич!!!
После обеда Павла повели на рентген - глаза слепнут - день, цветы, клумбы, бабочки, зелень, ветер и облака - тело пьянеет - рука тянется к цветку... "Легкие без изменений, сердце в пределах нормы", - записывает рентгенолог в регистрационный журнал. Павел возвращается в камеру - в руке у него желтый одуванчик.
-Дай! - к цветку тянется костлявая рука.
Описав дугу, желтый одуванчик летит вглубь камеры. - Отдай! - кричит костлявая рука.
-Не отдам, не отдам, не отдам, - кричит желтый одуванчик. -Тпырх, тпырх! - пляшут под казенной сорочкой созревающие бугорки.
У дверных проемов столпились зеки. Их лица удивленно округлены и вдруг стены, полы, потолок, затхлый воздух и даже санитары-игралкинцы начинают менять устойчивые формы и очертания - источник землетрясения: хохот!
-Пидар!
-Цветочек фильдеперсовый!
-Хреном подпоясанный!
-Винт с бугра!
-Прибацанный!
-Ха-ха-ха, хо-хо-хо... Тю!
Павел лежит не двигаясь - круг замкнут: уголстены - потолок - халат параша - потолок - угол стены... Слова соседа капают ржавчиной, проникают в мозг, остаются там навсегда:
-А утром на работу идти. Разбудили меня ребята. Голова болит и с рукой что-то - в крови она. Двигаю пальцами - не болит. Откуда, думаю, кровь? Одеваю брюки, а они у меня в сперме. Все вспомнил! Кирпичом я... Сама меня в подвал завела. Оба мы пьяные были. Людей на улице полным-полно, а она кричать начала. "Не кричи!" - говорю ей, умоляю, на коленях стою, а она кричит - толкнула меня. Упал я - рука в кирпич упирается. Ладонью я этот кирпич вижу - сырой и шершавый. С тех пор мне каждый день сны снятся. Вот и сегодня мне смерть моя привиделась - вся в белом, по степи кружит, ищет меня. "Спи живой, спи живой, спи живой!" - откликается эхо на ее голос. Я из-за кочки выглядываю и к ней, потому что она на мать мою похожа. Подхожу ближе - одни кости! - точно, как на картинке. "Обманщица, обманщица, обманщица!" - стучит у меня в висках и земля гудит и колотится мое сердце убегаю я, а она впереди маячит. "Потому, маманя, я убийцею стал, что вы мне фамилию такую дали!" - кричу в спину. "Не виновата я, не виновата я, не виновата я", - всхлипывает, будто жалеет. А фамилия у меня, Павел, кладбищенская - Спиживой! Расстреляют меня, - вздохнул и запел протяжно с надрывом, - а под Ростовом-на-Дону впервые я попал в тюрьму - на нары, на нары, на нары!... 45
