А Вы очень злой человек, ведь говорить женщине о том, что она стала некрасивая, это нажить себе в ее лице личного врага.
Знаете, Елена, иногда нужно сказать человеку гадость, чтобы он хоть немного встряхнулся, выбрался из той раковины, куда он себя загнал, и задумался. Считайте это моим психологическим ходом. Все, мы и так, только теряем время. Еще раз всем спокойной ночи.
Встав со стула, я прижал Мекса к себе, и мы оказались в моей комнате. Мекс тут же растворился в воздухе, видимо переместился во двор. Охрана периметра обоих домов, это теперь была его прерогатива. Мне очень хотелось выспаться. Сегодняшняя чехарда с прыжками в Зангрию и обратно, не то, чтобы высосали все силы, но как-то выбили меня из колеи. Раньше у меня на руках были тела, которые уже уходили в мир иной, и я, руководствуясь своими внутренними ощущениями к этому существу, либо вливал в него свою кровь, либо нет. А здесь нужно было уговаривать, чуть ли не просить, чтобы мне позволили лечить человека. Я был, если честно, к этому не готов. Да и ошибку я совершил. Не нужно было рассказывать о моих способностях и о появляющихся атрибутах драконьего тела. Это все следовало рассказать потом, когда Елена приняла бы решение разрешить моей крови попасть в нее. Сейчас эта информация была в каком-то подвешенном состоянии.
Все, нужно выспаться, ведь я уже дома, так что драконий сон должен проявить себя. Сбросив прямо на пол пленку с кровати, я разделся и, предчувствуя наслаждение, забрался в кровать. Организм одобрил такое мое поведение и буквально через пару минут я провалился в сон без сновидений. Это было неимоверно приятное состояние, я как будто парил где-то в вышине, глаза разлеплять совершенно не хотелось, поэтому я отдался этому состоянию на все сто. Моя охранная система периодически фиксировала, что в комнату заглядывают знакомые ауры, которые признаны системой как свои. Сознание отстраненно фиксировала это и мой сон продолжался. Вот появились еще три ауры, они были из разряда не своих, но безопасных, тем более что присутствовала и четвертая аура, из своих. Это была Наталья. Скорее всего, девчонки собрались и доделывают ремонт, ища огрехи в своей работе. Через некоторое время в комнату ворвалась аура Авдотьи и принялась меня трясти. Как сквозь вату до меня стали доходить слова, что Михалыча арестовали и увезли, но кто и куда, неизвестно. Михалыч, при аресте не сопротивлялся, а вот жене не предъявили ни ордера на арест, ни каких-то других бумаг. Это, наконец, дошло до моего сознания, и я выбрался из моего сна. Авдотья стояла рядом с кроватью и теребила свой передник, который, по-моему, никогда не снимала.
Так, Авдотья, давай еще раз и по существу. - Оказалось, что я проспал три дня. За это время девчонки полностью закончили ремонт, все отмыли и утащили на помойку забрызганные листы пленки, которой они укрывали полы и мебель. Все успокоилось, я спал, Авдотья с Натальей занимались своими делами, когда вчера вечером в соседний дом вломились вооруженные люди. Мекс бросился на них, но те выстрелили в него, он сейчас лежит, залечивает раны. Те люди ворвались в дом к Михалычу и вскоре оттуда выволокли его самого закованного в наручники. Усадили в машину и увезли. Анна с Татьяной рыдают. Что делать не представляют. Наталья бегала к ним, успокаивала. Они расспрашивали обо мне, так как только я могу что-то выяснить о судьбе их отца и мужа. А я, в это время лежал как мертвый, дыхания нет, не шевелюсь. Авдотья терпела, терпела, а потом решила меня будить. Я похвалил Авдотью за находчивость, соскочил с кровати и принялся одеваться. В первую очередь следовало проведать Мекса. Он хоть и может подлечить себя за гранью, но сейчас ему туда нельзя, значит надежда только на мою кровь. Сколько он ее выпил, я не знаю, это ведь было тогда, когда я спал. Если ее мало, то нужно будет ему еще добавить. Я нацелился на его ауру и переместился туда. Да, Мексу досталось. Как минимум пять или шесть пуль попало в тело. Перебита лапа и разорвано ухо. Все начало срастаться, но следы еще были видны. Если пули в теле, то нужно их выводить так же, как я это делал у Людвига. Наш мысленный диалог закончился довольно быстро, оказалось, что Мекс только слизал мою кровь, чтобы возникла наша связь. Нет, так дело не пойдет, я протянул руку к морде Мекса и приказал, пей. Мекс и сам понимал, что сейчас он без перемещения за грань вылечить себя не сможет. Он осторожно прокусил кожу на моей кисти и стал жадно пить мою кровь. В этом состоянии нас и застала Марина, которая лила слезы и тараторила без умолку, что с мамой все очень плохо. Ее рвет, не переставая, они не послушались моего совета и набросились на икру. Она вкусная и еще полезная, вот они в первый день ее много и съели. Все было нормально, так что с утра они еще употребили по большому бутерброду. В обед Елена почувствовала какое-то жжение в области живота, но проигнорировала это. Вечером, когда Марина пришла домой, то они закрепили полученный успех еще одним бутербродом и съели дополнительно по чайной ложечке икры, а ночью Елену стало рвать. Сначала шла пища, что она съела, а потом какие-то непонятные сгустки темно-красного цвета и куски такой же субстанции. Как будто это куски самой печени выходили через рот. Елена отключилась и не приходит в себя. Тут глаза Марины наткнулись на окровавленное тело Мекса, и она разревелась в голос.
Так, Марина, давай не реветь, я сейчас спрошу Михалыча, что там у него случилось, а потом займемся твоей мамой. Да и Мекса бы нужно было перенести в дом, а то вон, небо хмуриться, вот-вот дождь пойдет. Давай, начнем с Мекса. Я оттащил обоих в мою комнату и попросил Марину посидеть с ним, если попросит воды, то дать, если поесть, то тогда сбегать к Авдотье и взять сырого мяса, он его любит.
А как я узнаю, что он просит пить или есть?
А он тебе сам скажет, правда ведь, Мекс?
Тот утвердительно мотнул головой и закрыл глаза, сейчас у него происходило восстановление разорванных тканей и срастались кости. Я показал Марине на его лапу, попросил, чтобы она проследила за тем, как срастается кость. Желательно, если лапа начнет изгибаться, то сделать ему шину из подручных материалов, ведь их учили, как это делать. Марина утвердительно кивнула. Я помахал ей рукой и переместился к Елене. Да, за эти три дня она еще сильнее сдала. Видимо жирная пища нарушила то хрупкое равновесие, которое у нее установилось после того, как Мекс сводил ее за грань. Пока я готовился влить в нее свою кровь, связался с Михалычем. Тот успокоил, что сидит в камере, группа, что его брала, из соседнего ведомства, так что все обошлось без эксцессов. Сопротивляться не стал, когда понял, что брать будут только его. Все бы ничего, но соседнее ведомство, это федеральная служба безопасности, а что же такого можно инкриминировать офицеру специального подразделения, занимающегося охраной секретного объекта, было не понятно. Михалыч предположил, что арестовали и нашего куратора, так что все ниточки идут опять к арке перехода. Кто-то на самом верху пытается подгрести все под себя. Решили, что я пока ничего не предпринимаю, а жду сообщений от Михалыча, когда его начнут допрашивать. Если все будет очень плохо, то плюнем на эту арку, и я перенесу его и Анну в Зангрию, а Татьяна будет жить у меня. Через некоторое время все утихнет, и тогда можно будет вернуться домой
.15. Трудно принимать решение.
* * *
Только сейчас заметил, что тело Елены лежало на боку, и с двух сторон было подоткнуто одеялами и простынями. Девчонка зафиксировала мать в такой позе, чтобы она не захлебнулась рвотными массами. А ведь действительно, пока я здесь находился, она уже два раза пыталась исторгнуть из себя содержимое желудка, но там, по-видимому, уже ничего не осталось. Судорожные сокращения мышц живота и соответствующие звуки, вот и все. Я обвел взглядом комнату, на столе стоял поильник, отлично, вот его и использую для вливания моей крови. Нужно быть готовым, что первая порция, едва попадет в желудок, как будет исторгнута непонимающим ничего организмом. Он сейчас в разбалансированном состоянии и нужно немного времени, чтобы прийти в себя и начать усваивать мою кровь.
