7.23. Возвращение на сушу.
* * *
В гавань судно входило осторожно, все же маневренность оставляла желать лучшего. Как капитан не старался подойти вплотную к причалу, но все равно, пришлось за брошенные концы подтягивать судно на его место. На пристань перебросили трап и первыми на землю сошла грухьен Картил со своей племяннице и охранником, за ними отправился и я, так как с их помощью я мог бы как-нибудь устроиться в этом мире. Кто знает, сколько продлится моя командировка сюда. Я ни на секунду не сомневался что, когда я полностью восстановлюсь, то смогу вернуться домой. Однако следовало выполнить и мое предписание по командировке. Нужно было найти среди большого количества магов того самого, который проник на охраняемый объект. Меня интересовала только цель самого проникновения. Я должен был разобраться, представляет ли опасность тот самый маг для нашего объекта и вообще, зачем он туда забирался. Пока я об этом размышлял, к пристани подкатила какая-то несуразная повозка без окон. Повозка была рассчитана на два человека, поэтому Картил и Тайшор уселись на сидения, а мы с Тарусом отправились к конечной точке пешком. Я даже не делал попытки расспросить Таруса, куда мы идем, такое впечатление, что он обо всем уже уведомлен, так что сейчас выполняет свою миссию. Солнце припекало нещадно, поэтому я вытащил свою алюминиевую фляжку с водой и приложился к ней. Тарус только завистливо вздохнул. Ведь и ему хотелось пить. Я протянул ему фляжку, тот благодарно кивнул мне и тоже сделал изрядный глоток. Продолжая идти, он протянул мне фляжку, но я только закрутил колпачок на ней прямо в его руке и сказал, что это мой подарок ему, так сказать на память. Тарус оценил подарок по-своему. Вскоре я узнал, что мой подарок был если не королевским, то очень щедрым. Вода нам по дороге не попадалась. Через некоторое время я вытащил еще одну фляжку, точную копию той, что была сейчас в руках Таруса. Тот удивленно выгнул бровь, но я, отсалютовал ему своей фляжкой и сделал очередной глоток. Тарус тоже открутил колпачок и сделал небольшой глоток. Видимо он собирался экономить воду. Как впоследствии выяснилось, вода здесь была очень дорога. Проблема была в том, что хорошей питьевой воды поблизости не было, а та, что привозили, стоила очень дорого. Вот это я попал. А у меня остальные фляжки с армянским коньяком и зангрийским бренди. Ощущаю себя каким-то коммивояжером. Видимо тут люди привыкли терпеть отсутствие воды, вон даже Картил в первый день не просила воды на острове. Может это даже неприлично просить у других воду.
Мы с Тарусом шли рядом с дорогой, которая тянулась вдоль зеленеющих лугов. Я подивился такому несоответствию, отсутствию воды и цветущим травам, и поинтересовался у Таруса, как такое возможно. Оказалось, что корни у трав очень длинные, и они находят крохи воды в глубине земли, а вот люди так не могут, им нужно иметь рядом или ручей или озеро с пресной водой. Вскоре мы свернули на тропинку, которая вела через такой луг. Тропинка петляла среди травы, которая была нам до пояса. Мне все было интересно, и я расспрашивал Таруса обо всем. Тот словоохотливо отвечал, но по лицу было видно, что он удивлен такими вопросами. Картил на острове рассказывала мне об их мире теми долгими вечерами, когда нас накрывал прилив. Но всего не расскажешь, так что следовало усваивать то, что мне мог рассказать Тарус. Тропинка вывела нас к глубокому логу, куда, судя по изгибам тропинки, мы должны были спуститься. Меня удивляло, что пристань, где мы высадились с корабля, была не в каком-то населенном пункте, а как бы сама по себе. Мы так и шли по этой низине, так как тропинка не желала выходить на противоположный край. Я молча топал за Тарусом, всецело доверяя ему, как местному жителю, так как у меня просто не было другой альтернативы. Трава стала немного повыше, так что вскоре мы шли так, что со стороны было видно только наши головы. Мы с Тарусом были примерно одного роста, так что две плывущие в траве головы, очень живописно дополняли окружающий пейзаж. Вскоре показалась деревня. Я пригляделся, и точно, деревня. На город это небольшое скопище домиков никак не тянуло. Дома производили какое-то странное впечатление, и я никак не мог понять, что в них не так. Тропинка так и вывела нас на небольшой бугорок, служащий основанием для небольшой деревеньки. Тарус уверенно направился к одному из домов. Я следовал за ним, приотстав на один шаг, все же Тарус был моим проводником, а не я. Мы поднялись на приставленный камень, который, видимо, исполнял роль крыльца и, пригнувшись, вошли в дом. Тарус прошел вперед и приклонив колени перед пожилой женщиной, стал что-то быстро-быстро ей говорить. Я особо и не прислушивался, а оглядывал странный дом. Все предметы были расставлены вдоль округлых стен. Середина дома была совершенно пустая, ни стола со стульями, ничего. Как будто стол со стульями только что заняли соседям на праздник.
Наконец Тарус закончил говорить и, подогнув под себя ноги, уселся напротив старухи. Такое противостояние длилось не более минуты, потом старуха кивнула, и Тарус подозвал меня к себе. Я подошел к ним, кивнул старухе и уселся рядом с Тарусом. Нужно было что-то делать, но я не знал что, поэтому просто сидел и ждал, когда кто-нибудь из них соизволит объяснить мне, что я должен делать. Посидели, помолчали. Это напоминало какой-то спектакль, когда зрители должны о чем-то догадываться. Но им попался недогадливый зритель, так что я сидел и ждал, когда хоть кто-нибудь из них возьмет инициативу в свои руки. Думаю, что в этом безмолвном разглядывании друг, друга, таился какой-то скрытый смысл. Видимо он был очень хорошо скрыт, так как до меня не доходило, чего это мы таращимся друг на друга.
Наконец старуха хлопнула по коленям и скороговоркой произнесла какую-то фразу, смысл которой ускользнул от меня, да и язык был хоть и похож на тот, которым Картил, да и Тарус общались со мной, но чем-то неуловимо отличался. Внезапно я почувствовал, как на моей груди что-то зашевелилось, я полез за пазуху, чтобы пощупать, кто это там завозился, но старуха хлопнула меня по руке своим толи опахалом, толи веером, толи каким-то магическим атрибутом. А на груди продолжалось какое-то движение, наконец, я почувствовал, как через голову сам собой снимается один из амулетов. О, так старуха, наверное, шаманка или колдунья. По какой-то причине амулет завис на уровне моих глаз и никак не хотел подниматься выше. Следовало что-то сделать, но кроме, как применить мои руки ничего в голову не приходило, поэтому я протянул руки к висящему вокруг моей головы амулету и снял его. Положив на ладонь вместе со шнурком, я протянул руку к колдунье. Та смотрела на меня широко открытыми глазами. Там стоял только один вопрос, как?
- Ну и куда его положить или повесить?
Колдунья остановила меня жестом руки и с трудом поднявшись, поманила меня за собой. Я поднялся и направился за ней следом. Мы вышли из этого домика и направились в центр деревни. Вскоре я разглядел, что один домик несколько отличается от остальных размерами, да и стоит несколько обособленно. Приблизившись к нему, старуха юркнула в него, ну и я решил не отставать. Внутри было темно, так как вход был занавешен какими-то шкурами. Мое драконье зрение не подвело, и я увидел в глубине дома, прямо возле стены сложенные человеческие тела, накрытые какой-то тряпкой до самой шеи. Они были какие-то аморфные, по ним не поймешь, мужчина это или женщина. Старуха кивнула мне, мол, выбирай. Я прошел вдоль всех тел. Вот, наконец, одно мне приглянулось, и я, наклонившись, надел ему на шею амулет. Вдруг кто-то схватил меня за руку и потащил от этого тела.
7.24. Переселение душ.
* * *
Да, вовремя меня старуха оттащила. В центре дома стал разыгрываться целый спектакль в лице одного актера, который стал слегка трансформироваться. Теперь в нем угодывалось фигура, похожая на Таруса. То, что вначале я принял за тряпку, покрывающую все тела, оказалось индивидуальным балахоном для каждого. Воскресший встал в оборонительную позу, он прикрывал кого-то за своей спиной. Сам, выставив воображаемую саблю, смело бросился в бой с тенью. Я-то знал, что за тень, а вот старуха могла только догадываться. Наконец стала наступать кульминация того боя. Было такое впечатление, что воин опустил руки и, по всей вероятности, на него ринулась пасть хищника, и вот тогда он нанес резкий удар саблей вверх. Затем отскочил в сторону, еще минуту он уклонялся от того, кто его атаковал, а затем, схватившись за голову, отлетел в сторону и замер.
