***

Еще никогда Райли так не мучился от безделья. Камеру ему предоставили вполне комфортабельную, достойную принца, так сказать… Чистую, с жостойной обстановкой, подальше от других преступников. Вместо решеток – полупрозрачное силовое поле, в котором три раза в день образовывалась прореха, и хмурый солдат молча ставил на пол поднос с едой. Теперь силверин даже завидовал людям, которые могут убивать время, просто засыпая. Принцу такое было не под силу. После той ночи, когда ему мысленно удалось связаться с Илис, принцу так больше и не удалось заснуть. Каждый день Райли просил конвоиров о встрече с Говардом, но король все никак не хотел навестить брата. Окон в камере не было, поэтому принц не мог узнать, на месте ли защитный полог, а солдаты с ним почти не разговаривали…

Защитное поле пошло рябью, и в нем стала появляться дыра.

- Сегодня что-то запоздали с обедом, - заметил Райли, не спешив подниматься с кровати.

- Уж простите, Ваше Высочество, - раздался знакомый голос с ехидцей.

Райли вскочил, удивленно глядя на брата.

- Говард? Я уже и не ждал тебя… Решил проведать брата-предателя?

- Отлично, колкостями обменялись, - заключил король, усаживаясь на кровать. – Теперь поговорим?

- Поговорим, - согласился Райли.

- Понимаешь, что ты сделал? Принцесса Ильгардии была у нас в руках! Да с такой заложницей я мог бы вертеть Стэфаном как угодно!

- Зачем, Говард? Зачем все это, объясни? Рушить то немногое, что осталось у нас… Да, согласен, Стэфан был груб и задел твое самолюбие, но это не повод начинать войну. Чего ты добился, брат? Ильгардинцы уже продемонстрировали, что способны влиять на защитный полог, который ты считал несокрушимым. Рано или поздно они найдут способ вовсе разрушить его, и что тогда? Их армия уже собирается на границе. И я могу понять кроля, ведь на нашей территории его подданные. Ты заигрался в жесткого правителя, Говард.

- Райли, я лишь хотел справедливости…

- Почти двести лет, Говард… Ты можешь представить, сколько это? Даже наш отец, пострадавший в той войне, не испытывал ненависти к ильгардинцам, так почему ты упорно хочешь отомстить? Кому?

- Знаешь, Райли, я всегда тебе завидовал…

Принц немного опешил от такой перемены темы разговора.

- Ты о чем? – недоуменно спросил он.

- Завидовал твоей свободе. А еще искренности, рассудительности, способности проявлять чувства. Отец не позволял мне этого.

- Я запретил себе проявлять чувства после смерти матери…

- Понимаю… Но все же ты мог страдать, мог плакать на руках у Лауры, а я… Будущий король, сильный и твердый… Так говорил отец, и я хотел таким стать. Но езе больше я хотел быть тобой…

- Мной?

- Хотел быть свободным… Потому что боялся, ужасно боялся ответственности, что не справлюсь, не оправдаю надежд. И, похоже, уже не оправдал…

- Говард, еще не поздно все изменить, - вкрадчиво сказал Райли, положив ладонь брату на плечо.

- Ты действительно единственный близкий мне, Райли… Я смотрю в тебя, будто в зеркало, оцениваю собственные поступки и ужасаюсь иногда. Ведь ты намного лучше меня, и это очень сложно осознавать. Наверное, поэтому я и запер тебя здесь, чтобы… чтобы забыть о том, кто я есть.

- Ты король, Говард, а, значит, так и должно быть, - произнес принц. – Я верю, что ты справишься, ведь ты мой брат и… самый близкий мне.

- Райли, принцесса… она что-то значит для тебя?

- Я люблю ее, - тихо ответил принц, ни на секунду не задумавшись.

- Когда ты успел? Разве бывает так?

- Значит, бывает… - отозвался Райли, откинулся спиной к стене и прикрыл глаза.

Илис… Мой белокурый ангел…

- Послушай, Говард, я больше всего на свете хочу быть с ней рядом, - прошептал принц. – Но это будет невозможным, если ты не наладишь отношения с ее отцом.

***

Я совсем потеряла счет времени. День за окном сменял ночь, а мне было все равно. Я не хотела никого видеть, ни с кем разговаривать. Только лишь спать и спать бесконечно. Марта заходила часто, приносила еду и пыталась меня растормошить. Я заставляла себя поесть, а потом снова засыпала. Там, во снах, я видела силверина, и мне не хотелось возвращаться. Из новостей, которые приносила горничная, узнала, что Финлана скоро будут судить, а лорд Кингстон поспешно покинул страну, даже не заботясь о судьбе собственного сына. В Парламенте происходили глобальные перестановки, и короля сейчас больше заботило это, нежели снятие полога. Отец и Амарис тоже навещали меня, но разговаривать с ними мне совсем не хотелось, поэтому я неизменно их прогоняла.

В какой-то момент я поняла, что больше так продолжаться не может. Надо жить дальше, как-то возвращаться в реальный мир, пусть в нем меня мало что радовало. Для начала заставила себя встать с постели, надеть красивое платье и причесаться. Выбирала наряд и думала, понравился бы он силверину… Вышла из комнаты проветриться, прошлась по коридорам. Во дворце сегодня было необычайно тихо. Отыскала Марту на кухне. Увидев меня, горничная взвизгнула от радости и кинулась меня обнимать.

- Госпожа Илиссандра! Неужто оттаяла! Как же я рада видеть вас!

Я поцеловала Марту в щеку и улыбнулась.

- А где все? Дворец будто вымер…

- Вы же ничего не знаете! – воскликнула горничная, всплеснув руками. – Заложники сегодня возвращаются.

- Что?

Я вскочила и бросилась к окну. Защитный полог был на месте, но потемнел и стал почти багровым.

- Мутанты сами согласились отпустить всех, представляете? Сказали, будто коридор какой-то откроют… Вот все туда и улетели. И отец ваш, и Его Высочество, и солдаты все там… Госпожа, куда же вы?

Я бегом возвращалась в свою комнату. Быстро переоделась в удобный брючный костюм, надела ботинки на плоской подошве. Надеюсь, мой флайкар в порядке… Взгляд наткнулся на куртку Райли, с которой я по-прежнему не расставалась. Я провела пальцами по черной коже и улыбнулась, вспомнив силверина.

- Куда вы, госпожа? – воскликнула Марта.

- Я должна это увидеть!

Помчалась к ангару, и, к счастью, обнаружила свой флайкар в полном порядке. Взлетела над дворцом, сделала пару кругов, осматривая окрестности. На южной границе обнаружила скопление людей, а еще интересное новообразование в пологе. Там, в небе, стекло стало ярко-багровым, и даже молнии сверкали, что выглядело очень странно при ярко сияющем солнце. Я полетела туда и зависла в воздухе, выбрав самую лучшую точку обзора. Внизу рядами стояли солдаты с оружием наготове, образовывая своеобразный коридор. Прямо в воздухе будто образовалась светящаяся дверь, по контуру которой пробегали искры. По ту сторону двери тоже стояли солдаты, только сангрионские – в серебряной форме. С их стороны приземлились несколько флайкаров, из которых появлялись заложники. Они проходили сквозь светящуюся дверь, свободно, будто в пологе проделали дыру, давая возможность людям пройти беспрепятственно.

При этом солдаты с обоих сторон были наготове, словно ждали от друг друга нападения в любую секунду. Я видела внизу отца и брата, которые следили за процессом. Освобожденных заложников провожали в пассажирские флайкары. Все люди были в чистой одежде, выглядели здоровыми. Я вгляделась в силверинов с той стороны, в надежде увидеть лишь одного, конкретного… Но там стоял только король Говард – в шелковой мантии и серебряной маске. В том, что это точно был не Райли, я была совершенно уверена.

Последний заложник пересек границу. Король Говард в сопровождении двух солдат тоже прошел сквозь дверь, заставив наших солдат вскинуть оружие. Отец подошел к нему, и они некоторое время о чем-то разговаривали. Я, естественно, не могла слышать разговор и видеть их лиц, но, казалось, что воздух между ним и искрится от напряжения. Говард повернулся, вскинул руку, и двое солдат перенесли через проход нечто-то большое, объемное, прикрытое тканью. Стэфан медленно подошел и сдернул завесу. Я увидела большой голубой кристалл, испещренный надписями. Неужели Говард решился? Вернул ильгардинцам самую ценную реликвию… Оружие, вызвавшее в прошлом мутации у сангрионцев, а теперь потерявшее силу. Райли ведь обещал помочь, обещал уговорить брата отступиться… Неужели получилось…