Очнулась от грохота. Вскочила и зашарила рукой в поисках кочерги.
- Прости, не хотел будить. Кажется, миску разбил.
Вольник! Уснула-таки!
- Вот же дура, - отругала себя девушка. - Подожди, сейчас ставни открою и все уберу. Не смей вставать!
Дом наполнился светом. Солнце уже часа три как взошло и успело высушить ночную грязь с застывшими в ней яблоками. Свиньи лениво выковыривали лакомство, уничтожая следы вчерашней истории.
Задернув драные лоскутные шторы, девушка потерла глаза и присела рядом с Важином. При свете он не стал ярче. Серость окутывала вольника дымкой, делая незаметным и бледным. Только глаза продолжали пылать.
- Мне бы...
Девушка сразу поняла просьбу и пододвинула к больному наполовину заполненное водой ведро и чистые тряпки. Сама взяла пустое ведро и как можно беззаботнее дошла до колодца. Поздоровавшись со встреченными жителями и выслушав последние сплетни от бабок Вида вернулась в дом.
Вольник сидел на скамье ощупывая живот.
- Болит?
- Скорее чешется.
- Хорошо, значит заживает. Сейчас сменю повязку и сделаю вид, будто не замечаю ослушания.
- Зачем ты это делаешь?
- Что? Спасаю тебе жизнь?
- Да, - серьезно кивнул мужчина.
- Это моя обязанность, - пожала плечами Видана, снимая со стены пыльный мешочек с травами.
- Так ты целительница? - с заметным облегчением спросил гость. - Тогда понятно.
- Скажешь тоже, - рассмеялась девушка. - Я обычная знахарка. Без способностей и причуд.
Мужчина вновь нахмурил брови и удрученно произнес:
- Значит и помогать таким как я не обязана.
- Что за глупости?! - рассердилась Вида. - У нас теперь помогать только из-за принуждения велено? Да, мне не надо как целителям прятаться от толпы жаждущих получить чудодейственное излечение, бояться истощения сил и скорой смерти. Но и бросать истекающего кровью человека я не намерена!
- Вольника. Не человека.
- Бредни короля. Уж не знаю, чем вы ему досадили, но пусть сам и боится. Лично мне вы в огород не гадили, волков под дверь не насылали.
- Зато солдаты...
- Солдаты пусть захлебнутся своей ненавистью! - сгоряча перебила знахарка. - Ну или хотя бы тиной в болотах, в которые я их вчера послала.
- Они могут вернуться, когда поймут, что их обманула какая-то деревенская девчонка.
Она равнодушно пожала плечами и занялась раной. За ночь края припухли, но кровь остановилась.
- Пару дней не вставать, потерпеть жгучую мазь и припарки. Месяц никаких резких движений и нагрузок. Хорошее питание, восстанавливающие настойки и отвары...
- Ночью я уйду.
- Что?
- Мне нельзя останавливаться.
- Ты переступил порог этого дома и выйдешь отсюда только тогда, когда я разрешу! - проговорила знахарка, угрожающе нависнув сверху.
- Видана...
- Будешь сопротивляться - я для надежности вспорю тебе другой бок!
- Хорошо. Останусь еще на одну ночь.
- На неделю!
- Это слишком долго.
- На две недели! - упрямо возразила девушка.
- Неделя, не больше, - сдался вольник.
- Идет.
Мужчина болезненно скривился и осторожно выдохнул через рот.
- Ты хорошо знаешь повадки целителей, - тихо заметил гость после того как Вида закончила перевязывать рану.
- Пришлось. Сестра не давала покоя, забивая голову наставлениями. А я мечтала гонять гусей и воровать вишню из соседских садов.
- Уроки не прошли даром.
- Спасибо. Только Ангу это не спасло. И нет, это не была болезнь или истощение.
- Тогда что?
- Тебе действительно интересно? - равнодушно спросила девушка из сеней.
- Я давно ни с кем не разговаривал.
- Что ж, я тоже, - улыбнулась Вида, разлив вчерашнюю похлебку в две миски. - Прости, больше ничего нет. Хотела пирогов с яблоками налепить, но не судьба. Значит к соседям за вишней схожу, не зря же деревню Вишенки прозвали, заодно молока принесу. А хочешь пирог с луком и яйцом сделаю?
Важин промолчал, внимательно разглядывая девушку.
- Что? - смутилась та, не донеся ложку до рта. - Опять паутина к волосам налипла?
- Ты давно одна?
- Семь зим.
- А лет тебе сколько?
- Двадцать. Родители от лихорадки умерли, когда мне девять, а сестре четырнадцать было. У Анги через год дар открылся. Она еще долго себя винила, что спасти их не смогла.
- Тяжело было?
- Конечно, но что оставалось? Соседи помогали, да и мы сами на работу напрашивались. Чтобы отвлечься. А потом Анги не стало.
- Что случилось?
- Гронские солдаты. Я до сих пор не знаю, что она им сказала или сделала, - покачала головой Видана. - Анга из города вернулась злая, молчаливая. Я с расспросами полезла, так она мне подзатыльник и метлу в руки, а сама убежала куда-то. Вернулась под вечер вся в слезах, начала вещи собирать. А потом эти пришли. Дверь чуть не выломали, мне в висок ударили, до сих пор шрам остался. А сестру во двор выволокли. Последнее, что помню - громкие крики и как ей лошадь по зубам копытом попала. Крови было...
Знахарка смахнула слезы, успевшие подсолить похлебку.
- А соседи? Не заступились?
- Кому охота с королем ссориться? Они, конечно, потом плакались, приютить предлагали. Но в своем доме привычнее.
- После этого ты решила всем помогать?
- Наверно. Кто-то же должен. Ты ешь давай, иначе замолчу.
- Не хочется, - признался мужчина.
- Может тебе кашу приготовить? Или, - Вида густо покраснела, - вы чем-то другим питаетесь?
- Нет, - рассмеялся вольник. - Просто аппетит пропал.
- Это из-за моей болтовни, да?
- Нет, - повторил мужчина. - Это из-за раны. Все силы уходят на регенерацию. Еда будет отвлекать.
- Анга тоже сыпала подобными словечками. И щеки надувала, мол она в городе учителя нашла, а я так и останусь дурехой.
- Прости. Тело спешит залечить рану и не успевает справляться с едой.
- То есть я не помогаю? - расстроилась знахарка.
- Очень помогаешь. Так заживление ускорится в несколько раз.
- Я же говорю - живучие, - буркнула девушка.
- Ты расстроилась?
- Нет. Расскажи о себе.
Важин отставил нетронутую миску и вновь улегся на лавку. Угольки глаз потухли и Вида решила, что он уснул. Но стоило подняться из-за стола, как мужчина спросил:
- О чем ты хочешь услышать?
- Ну, например кто ты? Волк, кабан, лисица? Или, может, филин?
- Я - вольник, - улыбаясь во весь рот ответил он. - Мы не обрастаем шерстью и не скалим клыки. Это все глупые россказни для детей.
- Врешь! - ахнула девушка.
- Чистая правда. Мы лучше слышим, видим и улавливаем запахи. Раны затягиваются быстрее, резвее бегаем и медленнее устаем. Но мы не становимся другим существом.
- Жаль, - вздохнула знахарка. - А зачем тебе деревянная бусина на шее?
- Это подарок. Оберег.
- И как, помогает?
- Не знаю. Но хотелось бы верить.
- В кусок деревяшки? Верить в себя надо.
- А твой камешек?
"И когда только успел заметить?!" - подумала девушка, кинув на больного встревоженный взгляд. Вслух же сказала:
- От сестры достался. Как память, не более.
- Вида, - голос мужчины стал тревожным, - кто-то идет.
- Не смей вставать, - шикнула знахарка и плотно закрыла за собой дверь в сени.
Постучали. Девушка выждала время и распахнула входную дверь.
- Здравствуй, Видушка, - приветственно кивнул рябой дедок. - Жива, здорова? Ты ж зайтись с утра обещала, вот решил проверить как дела.
Девушка рассыпалась в извинениях и вбежала в дом. Под обеспокоенным взглядом вольника схватила мешочек с травами, понюхала, схватила другой и вернулась к деду.
- Ой, спасибо! Не побеспокоил тебя, лапушка?
- Нет! - воскликнула Вида пытаясь унять колотящееся сердце. - Закрутилась по хозяйству, совсем из головы вылетело.
- Не влюбилась часом? - спросил дед, плутовато оглядев девушку.
- Нет!!!
- А то щечки разрумянились, про больного старика совсем забыла...
