Я существую! Я осознаю свое собственное существование. Я жив. Я не создан. Я рожден. Я не создан. Я не создан."
Весь процесс занял едва секунду.
- Нет.
- Почему? - удивился Алаан.
Старый ученый был явно настроен на совершенно другой ответ.
- Я живой. Я не что-то, - сухо ответил Арвик.
- Я не... Прости... - прошептал Тьюр, чувствуя, что краснеет.
- Все хорошо, отец.
Навязчиво-тихую паузу развеяла остановка лифта. С мелодичным звоном зеркальные двери разъехались в стороны.
Малый зал Совета Корпорации подавлял своей ненавязчивой роскошью. Здесь нельзя было встретить ни панелей из мореного дуба, ни мрамора, ни золотых фонтанов с серебрянными фаирлонскими карпами. Однако пол, с виду напоминавший обычный деревянный паркет, на деле был изготовлен из той самой давно уничтоженной северной сосны, и каждая из небольших светлых плашек могла сделать своего владельца биллионером, занимая место где-нибудь в пластиковой капсуле в подвальном хранилище Имперского Банка. Здесь же посетители спокойно передвигались по десяткам этих паркетин, даже не покрытых лаком или укрепляющим составом.
Не менее впечатляли и прикрывавшие округлую стену портьеры. Коричневый шелк из Авалора, сергальского города-оазиса, разрушенного в ходе яростного штурма "рейда мщения" генерала Сардаана. Лишь в этом городе овладели секретом выработки особо тонких и прочных шелковых нитей, ткани из которых ценились дороже всех на свете. И этот секрет был унесен оборотнями в братские могилы, поскольку ни один житель города не смог пережить войну. А десятки научно-исследовательских институтов, клятвенно обещавших не сегодня так завтра открыть секрет производства нити или хотя бы синтезировать полный ее аналог, лишь разводили руками в стыдливом недоумении перед собственными неудачами и выдергивали по ниточке из несчастных обрывков уцелевших образцов.
В то время, как сенсорные столы завоевывали рынок и уже несколько лет были весьма удобным атрибутом чуть ли не каждой переговорной комнаты, зал Малого Совета несколько стыдливо демонстрировал стоявший в центре каменный круглый стол с аккуратно продолбленными выемками для папок с бумагами. Дань то ли традиции времен Старой Империи, то ли стремление показать каменную твердость руководства пополам с экономией, но последняя очень плохо сочеталась с эбеновым малахитом из Подгорного Царства.
Зал буквально пах деньгами. Теми деньгами, которые рождают Власть.
- Пошли... - тихонько выдохнул ученый, с осторожностью покидая лифт.
За ним, по-человечески пожав плечами, последовал и Арвик. Точнее - не он сам, а лишь миниатюрный робот, тщательно выполнявший команды, подаваемые юношей через единую корпоративную сеть по особому каналу. Он послушно выкатился из кабинки, чуть скрежетнув колесиками в проеме между лифтом и залом. Движимый тонким лучом воли кремний-кобальтовой жизни и шуршанием электромотора, малютка покорно следовал за мужчиной, а в это время над ним шагала голографическая проекция, созданная закрепленным на спинке малыша эмиттером.
- Добро пожаловать в зал заседаний Малого Совета! - торжественно произнес немолодой, но полный силы голос.
Маленький робот от неожиданности подпрыгнул на своих колесиках.
Непроницаемая ни оптически, ни для пользователей корпоративной сети мгла кресел рассеялась, позволив, наконец, рассмотреть, кто в них сидит.
- Господа Директора! - торжественно произнес Тьюр, склонившись в чуть более, чем уважительном, поклоне.
- Господа! - с максимально доступным для речевого синтезатора пиететом прошелестел Арвик, несколько недоуменно переводя взгляд с пятерых Директоров на своего отца и обратно.
- О-о-о, господин Арвик! - произнесла фигура посередине, оказавшаяся женщиной лет пятидесяти на вид, с благородными чертами лица урожденной герцогини и волосами цвета ювелирной платины. Не какой-то там презренной седины, а чистого драгоценного металла, мерцающего в неровном свете стилизованных под восковые свечи ламп.
- Мы Вам искренне рады. Как и уважаемому доктору Алаану, конечно же.
На этот раз говорил уже ее сосед, мужчина с телом типичного аскета, поддавшегося пороку здорового образа жизни. Причем вторая фраза была более похожа на обычную вежливую жвачку, отпускаемую в случае, когда очень не хотят обидеть потенциально небесполезного человека, применения которому правда сейчас еще не нашли.
Молчание затянулось чуть больше, чем этого позволяли приличия.
- Господа Директора! - несколько патетично ученый начал свою явно давно уже заготовленную речь. - Позвольте Вам представить будущее науки и кибернетики! Перед Вами сейчас стоит первый и пока единственный в Эрлане представитель неуглеродной формы жизни, а именно искусственный интеллект, осознающий себя под именем Арвик.
Под конец этой весьма помпезной речи, за которой бы даже ребенок и Арвик почувствовал гордость размером с небоскреб, взгляд директоров стал совершенно отсутствующим. Мужчина и женщина, говорившие с ними, сидели с абсолютно нейтральным видом. Остальные трое тихонько переговаривались между собой, лишь изредка поглядывая на ученого.
Он был уязвлен подобным приемом.
- Господа Директора...
- Господил Алаан, - мягко произнесла аристократка. - Мы понимаем, что для Вас это момент торжественной важности. Возможно, это момент, который перевернет всю историю мира и каждого живого существа в ней. Определенно, это день вашего триумфа. Однако можно вас попросить обойтись без излишней... торжественности? В первую очередь каждый из нас является деловым человеком. Я думаю, нам все же следует больше внимания уделить делу, нежели словесным реверансам.
- Прошу прощения, госпожа директор! - кивнул Тьюр, тяжело опираясь на свою тросточку.
- Все в порядке, - вежливо улыбнулась она, кивая своей платиновой головкой. - Присаживайтесь!
Двое слуг степенно материализовались из портьер и, бесшумно подойдя к столу, отодвинули малахитовые стулья для гостей. Тьюр с большим комфортом устроился на одном из них. Второй стал для Арвика неразрешимой логической проблемой.
- Прошу прощения, но...
- О, присаживайтесь, присаживайтесь! - продолжила настаивать директор, улыбаясь довольно искренне.
- Кхм... Как скажете, шога, - прошелестел синтезатор, после чего малютка-робот пришел в движение. Тихонько гудя своим электромотором, он проехал по ковру к стулу и застыл. Голограмма, послушная воле эмиттера, сделала еще несколько "шагов" и плавно опустилась на сиденье.
- Благодарю! - кивнула она.
Слуга придвинул стул Арвика поближе к столу. Голограмма послушно двигалась вместе с ним, не сместившись на сидении ни на миллиметр.
- Кажется, вы меня испытываете, шога Кимбер? - отчетливо фыркнул синтезатор. - Или мне следует величать вас герцогиней?
В воздухе повисла мертвая тишина. Трое самоустранившихся директоров смотрели на голограмму Арвика с недоумением, его отец - с ужасом, а женщина и мужчина - с откровенным восхищением.
- А вы, господин Аверн Шерв? Или вернее будет сказать, Великий Дракон Кестель? - иронично продолжил надрывать свой синтезатор робот, заботливо поставленный слугой на эбеновую поверхность стола.
- Арвик, что ты делаешь?! Прекрати! - в ярости зашипел Алаан.
Малютка-робот своими видеокамерами зафиксировал его налитые кровью выпученные глаза, перекосившееся в злости лицо, выступившую на лбу испарину и с тихим "упс!" укатился сразу на середину стола, спрятавшись от гнева отца за вазой с цветами.
- Браво! - захлопал в ладоши Аверн, широко улыбаясь.
В чертах этого мужчины и вправду было что-то драконье. Высокий и очень худой, он смотрел на мир сквозь прищуренные глаза, словно уроженец Тамерской пустыни. Его движения были лишены той самой человеческой естественной плавности и больше походили на грацию хищника. Для обычного человека это было почти незаметно, но чуткие видеокамеры робот улавливали каждую долю секунды, каждый миг движения вокруг, и отсылали данные в тот таинственный подвал, облюбованный мышиным семейством беженцев из научного отдела. А уже там, под пыльной лежанкой из всякого мусора, кремий-кобальтовый мозг с непостижимой скоростью своих полупроводников анализировал биты информации, пропуская их через десятки логических запросов и имеющихся в корпоративной сети баз данных.
