Ненавижу тебя, - шептала Керро, сжимая одеяло со всей силы. – Ненавижу тебя, Шепс! Тряпка! Даже не мог признаться.... А я.... Такая у тебя любовь, да? Дура! Дура! Поверила... Глупая...

Подушка постепенно намокала. Жгучие слезы рвались наружу, стараясь облегчить боль девушки. Но, к сожалению, этого не происходило. Становилось только хуже: дышать становилось нечем, словно в грудной клетке разрослось что-то такое, что перекрыло кислород. Когда до сознания начало доходить, что что-то не так, Керро изо всех сил закричала.

Мэрилин? – дверь в комнату открылась и вбежала Эвилин, подружка эстонки и хозяйка этой квартиры. Девушка зажгла свет и увидела, что подруга держится за шею, как будто на ней невидимая цепь. Мэри извивается на кровати, истерика берет верх... – Мэрилин!

Эвилин кинулась к подруге и упала на колени перед кроватью.

Убери руки! – кричала Эви, стараясь отцепить руки Мэри от ее же шеи. – Ты же задохнешься, Мэрилин!

Глаза эстонки были такими напуганными, что брюнетка опешила. Подруга пыталась захватить ртом как можно больше воздуха, но организм почему-то не давал осуществить подачу кислорода .

Потерпи! – кинула Эви, хватая мобильник.

.....

Через 10 минут примчалась карета «Скорой Помощи». После осмотра врач вколол какой-то препарат в руку Мэрилин.

Нервный срыв, - констатировала медсестра, записывая данные пациентки.

Эвилин, которая стояла в стороне, с волнением посмотрела на подругу, которая после укола затихла и прикрыла глаза.

Действительно, - подтвердил врач, снимая перчатки с рук. – Девушке нужен серьезный отдых. Желательно, смена обстановки. Никаких нагрузок, никакого волнения. Если такое еще раз повторится, последствия будут куда хуже. Девушку придется госпитализировать.

Да, я все поняла, - кивнула Эви, подходя к подруге и беря ее за руку. – Завтра мы уедем из Москвы. На Родину, да, Мэри?

Керро попыталась приподнять уголки губ – на большее сил не хватило.

Еще лучше, - улыбнулся седовласый мужчина. – Откуда к нам приехали такие красавицы?

Из Эстонии, - ответила Эвилин. – Я в Москве уже не один год, а Мэри не так давно приехала.

Мужчина улыбнулся и кивнул своей помощнице. Та молча подошла и протянула листок врачу, а другой – Эви.

Это на случай повтора срыва, - пояснила женщина. – А вообще лучше бы попить успокоительное хотя бы некоторое время.

Хорошо, спасибо Вам большое!

После ухода врачей подруга вернулась к Мэри. Тяжело вздохнув, Эви присела рядом брюнеткой. Керро открыла глаза и посмотрела на подругу.

Мы, правда, завтра уедем? – тихо и как-то нерешительно спросила Мэрилин.

Эви лишь виновато улыбнулась девушке в ответ.

-Да, хотелось бы. А тебе?

Керро кивнула в знак согласия. Все равно в Москве она просто тратила свое время. А дома… Дома будет лучше. Семья, друзья….

А твоя работа?

Уволилась несколько дней назад, - Эви посмотрела в потолок, выдыхая воздух, который сейчас казался таким тяжелым.

Молчание несколько затянулось, но его слушали внимательно обе девушке. Эвилин тоже прикрыла глаза…

Эви? – нерешительно позвала Мэрилин.

Да? – несколько лениво, но с готовностью ответила подруга.

Эстонка чуть помедлила с вопросом.

Ты любила когда-нибудь? По-настоящему?

Эви задумалась на несколько минут. Она была старше Керро на несколько лет. Разница в возрасте составляла почти 7 лет, но это не было какой-то гранью в общении. Наоборот, познакомившись, они сразу поняли друг друга с полуслова.

Да.

А сейчас?

Эвилин вздохнула и открыла глаза. На нее пристально смотрела ее подруга.

А сейчас нет.

Но настоящая любовь не проходит, разве нет? – слегка вскрикнула Керро, приподнимаясь на локтях.

Нет, - покачала головой брюнетка, встряхнув короткие волосы. – Все можно изменить. Свою жизнь, свою профессию… свои чувства.

Мэрилин отвела глаза в сторону, задумываясь о словах подруги. Можно разлюбить? Но как? В ее голове все еще стоит образ Саши…. Как можно разлюбить его? Как вообще можно представить свою жизнь без того, кого любишь всей душой?

А если у нее это тоже произойдет?

«Поскорее бы тогда», - с надеждой выдохнула Мэрилин и вновь вернула взгляд подруге.

Ты любила первый раз, Мэри, - продолжила Эви. – Практически всегда, любовь – это страсть, потом нежность, а потом и привязка. Лишь у нескольких пар – любовь навсегда.

Как понять, что ты разлюбила?

Эвилин хмыкнула, будто ждала этот вопрос, случайно сорвавшийся с губ эстонки.

Это когда, думая о человеке, ты стоишь перед выбором двух чувств.

Каких? – с интересом продолжала расспрашивать младшая девушка, представляя в голове Сашу.

-Ненависть и безразличие. Ненависть – это чувство, которое показывает, что что-то еще есть. Ты ненавидишь, ты злишься. Ты его помнишь.

-А безразличие?

-А безразличие – это тоже чувство. Ты видишь его, думаешь о нем…. А внутри….

Что?

В том то и дело, что ничего, - Эви спокойно легла на кровать, закинув руки за голову. – Ты видишь его, думаешь о нем, а внутри нет вопросов о том, как он. Счастлив ли, женат ли, богат или одинок…. Этого всего нет. Единственное только может волновать, жив он или нет, но это не чувство волнения, это простая человеческая черта. Если ты выбираешь безразличие – ты разлюбила. И в твоем сердце найдется место для нового образа и любви. Давай спать, - подвела итог рассказчица. – Уже глубокая ночь, заболтала ты меня совсем.

Керро кивнула, но, кажется, подруга этого не заметила. Теплее укутавшись в одеяло, Мэрилин повернулась к стене лицом и закрыла глаза. В голове образ Саши еще четче, чем раньше. После укола, девушка спокойно смотрела на него и думала о нем – от былой истерики ни осталось и следа. Прокручивая в голове рассказ подруги, воображение дорисовало до Саши две дороги – Ненависть и Безразличие. Сердце вновь пропустило удар, и одна из дорог загорелась красным….

«Все еще люблю»

Думалось Мэрилин или снилось это – она не понимала даже сама….

Квартира в центре Москвы наводила страх, когда в ней стояла гробовая тишина. Мужчина только открыл глаза и понял, что уже ночь, а в горле ужасно сухо. Сглотнув пару раз, он провел рукой по второй половине кровати – ровное место, холодное одеяло и не смятая подушка.

Мэри? – нашел в себе воскликнуть Александр Шепс. Но ответа так и не последовало. Потерев глаза руками, он со стоном сел.

«Как же я вернулся домой?»

Оглядев себя насколько это было возможным, медиум понял, что раздет только на половину. Не стесняясь своей внешности, он встал с кровати и пошел на кухню.

Мэри? – заглянув по пути в гостевую комнату, вновь позвал он. Никакого ответа.

Придя на кухню, он зажег свет. Все стояло на своих местах. Никакой лишней детали… а жаль.

Хоть бы записку оставила, - укорил Шепс вслух, доставая из холодильника бутылку минералки. Налив полный стакан прохладительной жидкости, парень залпом выпил все до дна. Убрав все по своим местам и погасив свет, Саша пошел обратно в комнату. В груди все же что-то сжалось. Мэрилин всегда предупреждала его, если задерживается или ночует у подруги. Может, что-то случилось?

Найдя в кармане куртки свой мобильник, он включил аппарат. Пришедшая смс уже дала отбой тревоги, но, открыв ее, понял, что напрасно.

«Зайчик, сегодня было просто здорово. Ты у меня самый лучший. Таня».

Он ничего не ответил. Закрыв ее, он нахмурился – почему создавалось впечатление, что она постоянно сравнивает его с кем-то? Это было неприятно. Да еще эти дурацкие обращения….

«За что я ее люблю? Простил измену, вернул отношения….?» В голове образ шатенки сменился на брюнетку. Черт, Керро наверняка где-то гуляет.