32
– Проезжай! – тот был неумолим. – И не заставляй меня вызывать по рации
эвакуационный автомобиль!
– А что случилось? – поинтересовался Крид. – Английская королева, что ли, заглянула в собор?
– Король Непала! – не полез за словом в карман полицейский. – Тебе-то какая
разница?
– Так я же его двоюродный племянник! – воскликнул Крид. – Вот хорошо, что ты
мне сообщил о приезде дорогого дядюшки! Значит, я разворачиваюсь?
– Сеньор Пашоат! – произнес дорожный патрульный. – Можете быть уверены, я по
достоинству оценил ваш юмор. Однако проследовать вам придется все-таки прямо. Или
вы хотите, чтобы я имел неприятности по службе?
– Нисколько! – ответил удивленный Крид. – И откуда вы меня знаете?
– Полгода назад приобретал у вас подержанный «Рендшуф». Кстати, покупкой
доволен. При случае рекомендую вашу фирму приятелям.
– Спасибо!
Он прекрасно понимал: даже разреши ему полицейский развернуться, вряд ли это
уже что-нибудь даст. За те несколько минут, что они мило препирались, можно удалиться
в любом направлении на довольно значительное расстояние.
– Скажи, если этим не нарушишь присягу, что за переполох?
– Серьезное ЧП на вольфрамовом руднике, и сейчас здесь должен проследовать
кортеж правительственных машин. О том, что именно случилось, не спрашивайте: и сам
не в курсе. Подразделения подняли по тревоге и разбросали по всему городу. А теперь –
проезжайте, а то я, действительно, за здорово живешь схлопочу выговор!
«Может, террористы бомбу взорвали?» – размышлял Крид, направляя «Сиг» прямо.
Надоедливой мухой зажужжал «мобильник». Интересно, кому его персона
понадобилась с утречка?
– Алло! – приложил аппарат к уху.
– Кр... ? – еле донесся сквозь треск слабый женский – в этом он был уверен –
голос.
– Слушаю!
– …юби… уми… ай…
Только тут он обратил внимание на красный огонек у кнопки включения,
свидетельствующий о том, что аккумулятор требует срочной подзарядки. Но разве
последние несколько суток ему было до подобных мелочей?
– Алло, слушаю! – проревел в трубку. – Говорите громче, блок питания разряжен!
– Э… я!
– Кто «я»?
– Х-х... не... тр... гл… – изображала из себя сумасшедший симфонический оркестр
трубка.
– Если вы меня слышите, перезвоните через полчаса! – Лицо Крида стало похоже
на русскую галошу, вывернутую наизнанку.
Между тем, трубка запищала снова.
– Ну, что..? – проформы ради произнес Крид, понимая, что вряд ли что услышит.
– Др... пс... ш-ш-ш... – ответил мобильник.
– Алло! – он готов был впиться в ни в чем не повинное устройство зубами. – Кто
звонит?
– Хл... вж... бу-бу… – на той стороне как будто одновременно пилили дрова и
вращали барабан не смазанной дробильной машины.
– Еще раз спрашиваю, кто говорит?
– …то …н!
– Кто, кто?!
– …н! Др-р... пк... хр... – хрюкнула в последний раз трубка и снова умолкла.
33
Очередная загадка! У кого из его близко знающих женщин имя заканчивается на
букву «н»? И кто из них только что звонил? Марон? Лилиан? Элен?
– ...Специальный выпуск «Унидад»! – раздался у самого уха дискантирующий
подголосок уличного торговца газетами. – Сенсационные факты из жизни политической
элиты! Организаторы операции «Антивзятка» сами погрязли в коррупции!
Откровенно говоря, газету коммунистов Крид никогда особо не жаловал. Однако
события, в которые непонятным образом оказался втянутым и он, не исключено, могли
подбросить дополнительную пищу для размышлений.
– Амиго! – остановившись, поманил пальцем паренька. – Экземпляр!
– Двадцать песо!– улыбнулся тот щербатым ртом.
– Почему так дорого?
– Сенсационные разоблачения! Такая информация стоит того, чтобы
раскошелиться.
И, уже не обращая на Крида никакого внимания, завопил:
– Только в «Унидаде»! Операция «Антивзятка» – предвыборный блеф
правительства! Покупайте…
Крид развернул газету. И никакой сенсации не нашел. Кроме рассусоливаний о
том, что
разрекламированная властями кампания по наведению порядка – не более чем
попытка ввести общество в заблуждение. И что недавнее убийство прокурора с
ритуальным отрезанием носа означает не что иное, как сигнал для всех, кто принял
очистительную акцию за чистую монету и при расследовании тех или дел слишком
глубоко копает. Статья без обиняков так и называлась: «Сунул свой нос – остался без
носа».
Дальше следовала подборка крылатых фраз. На одной из них задержал взгляд.
Следует запомнить! Чтобы не проиграть игру, которую неизвестно кто и с какой целью с
ним ведет и правил которой он пока не понял.
«Сиг», послушный воле хозяина, свернул направо, потом – еще раз направо. Крид
возвращался домой. Рядом с ним на сидении белел печатный орган компартии Боливии.
На верхней странице выделялась подчеркнутая зеленой пастой фраза: «НЕУДАЧИ
преследуют всех, но ДОГОНЯЮТ лишь НЕУДАЧНИКОВ».
XXIII
Вернувшись, первым делом заглянул в спальню: жена еще дрыхла. Ну, и отлично!
Можно поразмышлять в одиночестве. Направился на кухню. Выпить кофе? Или чего-
нибудь холодненького? Остановился на последнем варианте. С баночкой «Бласки»
подошел к окну, воззрясь на окружающий мир сквозь перископ оконного блока.
Ливень, на удивление, прекратился. Сквозь прохудившееся одеяло туч
выглядывало солнце. Мириады дождевых капелек, застывших на деревьях и кустарниках, влекомые силой земного притяжения медленно сползали по оконному стеклу, переливались в лучах света, словно невиданной красоты неземные бриллианты. Те же, которым было суждено упасть на дорогу, превращались в грязные ручьи, не вызывающие
ничего, кроме досады. Исходный материал один, а результат?
Не так ли и женщины? Изначально каждая – дождевая капелька. Чистая и
непорочная. Увы, одна попадает в горную реку, пополняя ее кристальные воды; другая –
на цветок, позволяя тому расцвести; третья – на пересохшие губы путника, утоляя жажду
и спасая от смерти; четвертая уходит бесследно в песок или находит вечный покой в
34
затхлой сточной канаве. И все ли возможное делают они, мужчины, чтобы «сточных
канав» на земном шаре оставалось меньше?
Ладно, хватит лирики, есть темы посерьезнее и поважнее...
Взять хотя бы следующую: правильно ли он строит отношения с женой? Да, они
вроде счастливы. Так считает он, в этом убеждены окружающие.
А что думает по этому поводу Марон? Интересовался ли он когда-нибудь ее
мнением? Увы, все как бы само собой подразумевалось. Да и неудовольствия их браком
она никогда не высказывала.
Но если откровенно, то в последние годы Крид, если и произносил «любимая», то
звучало это, скорее, как дежурная фраза. Что-то вроде «Рота, подъем!» Целовал ее по
возвращению домой и перед отходом ко сну, чего скрывать, тоже больше по привычке, чем из-за переполнявших чувств.
Они оба (оба ли?) словно играют в некую игру, в которой важен не результат, а
участие. И, как ему кажется, прекрасно это понимают.
А оценивают? С одинаковой ли легкостью? Или Марон с подобным положением
вещей внутренне не смирилась?
Лишний раз сказать жене ласковое слово он тоже считал излишним: мол, не дети –
и так все понятно. Забыл, что женщины любят ушами. Точнее, даже не забыл, а
изначально посчитал сей постулат неумной прихотью.
Иными словами, мерил супругу на свой аршин, исходя из того, что она – суть его
клон. Или, на худой конец, копия. Выполненная талантливым художником.
Безусловно, так проще. Ему...
А ей? Ведь, как ни изворачивайся, выходило, что он, Крид, пусть и неосознанно, подавлял индивидуальность самого близкого человека. И если на его «а» звучало ее «б», априори считалось, что ошибается она.