Люциус Малфой припомнил все мои косяки с первого дня нахождения в школе магии и строго настрого запретил влезать в любые приключения, как-либо высовываться и особенно лезть к философскому камню. Сам камень, о котором удалось прочесть в разуме Хагрида, когда изучал его ауру, мне не нужен, поскольку могу наделать аналогичных в неограниченных количествах, просто как алхимику интересно сравнить местное творчество и то, что вышло у меня путём продолжительных опытов.

Авроры всё же прибыли в Хогвартс чуть позже отца и опросили меня и прочих однокурсников в присутствии директора, декана и попечителя (крёстного и отца). Авроры признали, что, судя по моим воспоминаниям, которые они просмотрели в омуте памяти перед отбытием в Хогвартс, Хуч действительно могла применить невербальные чары. Так что как ни пытался директор замять это дело, тренер по полётам покинула территорию Хогвартса в сопровождении авроров. На следующий день разразился знатный скандал, но Дамблдор почти сразу умудрился замять это дело, хотя пресечь слухи у него не вышло. Так что вместо того, чтобы угодить в тюрьму, Хуч, можно сказать, отделалась лёгким испугом – её выгнали из Хогвартса. Конечно, в Англии дамочке теперь работы не найти, поэтому она вернулась на историческую родину во Францию. В принципе, я так и думал, что директор её отмажет, ведь он сам отдал приказ и если бы копали глубоко, то это бы всплыло.

***

Из-за отсутствия тренера по полётам эти уроки у нас отменили, из-за этого парочка недалёких учеников с первого курса Гриффиндора попытались меня обвинить в ложном навете на преподавателя, чтобы лишить всех счастья летать на кривой палке, зажатой между ног, ведь они так сильно хотели летать… На что я лишь молча кивнул Крэббу с Гойлом и они провели объяснительные мероприятия. Учитывая, что эта парочка детишек, оказавшаяся не такой бесполезной, как считал раньше, способна продуктивно беседовать лишь при помощи кулаков, то после такой беседы с глупыми обвинениями ко мне больше никто не подходил.

Возможно, какой-нибудь магл мог бы сказать – как так, ты же только что говорил, что детей калечить нельзя, а сам поступаешь как Дамблдор, отдавая аналогичные приказы? Но на самом деле ситуации совершенно разные. Одно дело, когда ты находишься в роли учителя и намеренно первым калечишь учеников, фактически совершая покушение на здоровье и жизнь. Никто не застрахован от того, что при падении можно не только конечности и внутренние органы повредить, ещё имеется большой шанс шею свернуть и помереть. Совсем иное, когда дети сами нарываются. Если бы на учителя набросился с кулаками ребёнок, то учитель не должен стоять и безмолвно принимать удары, а просто обязан наказать наглеца, да так, чтобы тот надолго запомнил, что так делать нельзя. А если бы ребёнок устроил покушение на жизнь учителя, то никто из эльфов и слова не сказал бы, если бы обороняющийся прибил глупца и заодно его родню, чтобы избежать мести. Да и я не в роли учителя, а в роли такого же ученика, а для детей норма выяснять отношения при помощи драки, так они выясняют внутреннюю иерархию, так что я веду себя в пределах норм для социума, в котором проживаю. Ведь кто выше в иерархии? Тот, кто отдаёт приказы самым сильным воинам, даже если при этом слаб физически. Жрецы и вожди редко когда бывают сильными, для них важнее разум, но при этом они находятся на вершине иерархии общества.

***

В субботу с утра родители прислали посылку, в которой оказались сладости, несколько сортов сыра, палка сырокопчёной колбасы и стограммовая банка белужьей икры. Собрав эти восхитительные деликатесы, я избавился от сопровождающей троицы Крэбб-Гойл-Паркинсон и отправился перехватывать Грейнджер. Зная эту девочку, с уверенностью могу заявить, что после завтрака она сразу направится в библиотеку и оказался прав. Через минуту ожидания возле входа в храм знаний в конце коридора увидел приближающуюся девочку.

- Здравствуй, Гермиона, – посылаю девочке широкую улыбку и слабенький ментальный посыл, в который вкладываю положительные чувства по отношению к ней.

- Здравствуй, Драко, – радостно произнесла Гермиона. – Ты что тут делаешь?

- Конечно же, жду тебя! – Тут же перехожу на официальный стиль разговора. – Леди, я тут для того, чтобы пригласить вас на прогулку в местный парк.

- Это ты сейчас запретный лес парком назвал? – спросила Гермиона с долей сарказма.

- Как по мне, то это и есть парк. Парки ведь бывают разные. У сидов такие парки называются естественными. Если бы ты была в настоящем глухом лесу, то поняла бы меня.

- Сэр, я благосклонно принимаю ваше приглашение! – церемонно ответила девушка. Сразу видно, что Гермиона старается и изучает информацию в области взаимоотношений аристократов. Она выполнила почти идеальный книксен, то есть чуть согнула ноги в коленях и сделала лёгкий кивок, защепив руками мантию и разведя её в стороны.

- Неплохо, очень даже. Ты читала книги по этикету?

- Да, – обрадовалась похвале юная волшебница. – А мы что, будем…

- Тц… – перебиваю девушку и прикладываю палец к губам. – Гермиона, коридоры – не то место, где следует обсуждать нечто серьёзное. Портреты и призраки выполняют роль магловской подслушивающей и подглядывающей техники, только более совершенной, ведь они ещё и мыслить могут. К тому же существует масса заклинаний для шпионажа. Поэтому всё, кроме пустяков и учёбы, положено обсуждать, лишь предварительно прикрывшись специальными чарами, заклинаниями или печатями. – Слегка приобняв девочку, придаю ей направление на выход из замка. Накладываю на нас заклинание, защищающее от подслушивания, на ходу всё равно разные портреты не успеют полноценно прочитать по губам.

- А чем различаются чары и заклинания? Что такое печати? – тут же спросила девочка.

- Заклинания – это всё то, что использует волшебник, направляя своей волей силу на определённое воздействие, они могут быть палочковыми, беспалочковыми, словесными, жестовыми, волевыми и иными. Чары – это уже один из разделов заклинаний, накладываемых при помощи волшебной палочки. Печати – это заклинания в ритуальной форме в виде чертежей. Их можно начертать, вырезать, выжигать, в общем, необходимо наносить каким-то способом на какую-то поверхность, после чего наполнить силой. Причём это не обязательно может быть мана, печати при наличии блока-преобразователя можно наполнять праной, то есть банальное жертвоприношение животного. Такие ритуалы доступны даже маглам. Изобразить печать можно при помощи иллюзии, обычно для этого используют или вспомогательные артефакты, или магических слуг-помощников наподобие джиннов. Высший класс – это когда печать создают волевым усилием и делают её невидимой. Магия печатей является подразделом ритуальной магии, которая считается одной из самых сложных в изучении, но при этом зачастую не требует запредельных магических сил и доступна магам любых направлений.

- А что, разве маги делятся по каким-то направлениям? – удивлённо спросила Гермиона.

- Конечно. Маг может иметь склонность к одной из стихий, но большинство из нас являются универсалами. Стихий всего десять, из которых различают шесть высших стихий антагонистов: Порядок и Хаос, Свет и Тьма, Жизнь и Смерть. Ещё четыре низших стихии: Огонь, Вода, Воздух, Земля. Некоторые магии ещё отделяют в отдельные стихии другие. Например, пространство и время, но они ошибаются, поскольку это не стихии, а измерения. Собственные измерения есть у некоторых стихий, о них я тебе уже рассказывал.

Мы вышли из Хогвартса и пошли в сторону озера к опушке Запретного леса.

- Я в одной художественной книге читала о стихии молнии, – вопросительно произнесла Гермиона.

- Некоторые маги выделяют стихии холода, молнии, лавы, дерева, железа, тени и так далее. На самом деле это подразделы прочих стихий. Стихия молнии – это подраздел стихии воздуха, холод – это стихия огня…

- Как? Ведь холод и огонь, это совершенно разные вещи! Они же противоположности! – Возмущенно воскликнула Гермиона.

- Многие так думают, но это всё проистекает из-за недостатка знаний об окружающем мире. Частицы веществ находятся в постоянном движении. Огонь вызывается ускоренным движением мельчайших частиц, холод же, наоборот, вызывается замедленным движением частиц. То есть это две стороны одной медали, в сути которой лежит управление скоростью движения мельчайших частиц вещества.