Огромный пень, припорошенный снегом, вызывает смутное ощущение опасности. Стайлз передергивает плечами, подходя ближе.
- Ты звал. Я пришел. Что теперь? - узкая ладонь сметает снег с поверхности пня, почти ласково поглаживая. - Ты всех своих… жрецов… так пугаешь или это специально для меня?
Стайлз понимает, что эта болтовня неспособна привлечь многовековой разум священного дерева, поэтому говорит он скорее для собственного успокоения. Чтобы не чувствовать себя свихнувшимся подростком, оказавшимся ночью в лесу.
- Ты не можешь игнорировать моих просьб, ведь так? Я уже понял, что я не смогу отказаться от предложенной мне роли, потому что ты не хочешь меня отпускать. Ты старый и больной… И одинокий, да? И, я так понимаю, тебе просто нужна связь со мной, такая же, как и со всеми твоими… друидами? Потому что больше Дитон ничего не рассказывал. Никаких шабашей в Бельтайн, а? - Стайлз садится на пень, кусая губы. - Молчишь. То орал, как будто тебе корни жгут, а теперь молчишь. Это нечестно, знаешь сколько мне еще придется выслушать за то, что я сюда пришел? О черт, я делаю из старого, срубленного к тому же, дерева личного психоаналитика. Прекрасно, Стилински, браво. Сходи с ума, не стесняйся, никто не увидит, никто не поймет… Что я несу… - Стайлз нахохливается, как замерзший воробей, и продолжает бухтеть. - Знать бы, ты меня вообще слушаешь? Кто-нибудь меня вообще слушает?
Стайлз замолкает, несколько минут ожидая неизвестно чего.
- В общем так, - подросток поднимается на ноги, неубедительно грозя пню пальцем. - Если ты не оставляешь мне выбора, то я стану советником. Стану друидом. Буду… как там Дитон говорил?.. сопровождать и оберегать?.. этих мохнатых монстров, блин. Но я буду советником у Питера Хейла.
Совсем близко раздается волчий вой.
========== Стая ==========
- Твою волчью мать… - Стайлз пятится подальше от источника звука, обходя дерево. - Тише, Стилински. Не дыши… - Пальцы соскальзывают по обледенелому дереву и Стайлз, вздрогнув от неожиданности, спотыкается, уже обеими руками хватаясь за пень. - Вежливое “здрасте” здесь явно не сработает…
Стайлз вслушивается в ночную тишину, приправленную хрустом снега, шумом ветра и прочими лесными звуками, делающими тишину… весьма насыщенной. Стайлз громко сглатывает, стараясь не заскулить от страха - от рябинового пепла на снегу катастрофически мало пользы, а больше ничего в арсенале подростка нет.
- Я знаю, Питер, я зря тебя не послушал, - Стайлз садится на землю, цепляясь пальцами за холодное, скользкое от подтаявшего под ладонями снега, дерево.
На небольшой пятачок земли перед деревом медленно, крадучись выходит волчица - не совсем волчица, женщина-оборотень. На шее у нее красуется тяжелый ошейник, который Стайлз уже однажды видел на Питере, из-под которого по груди, впитываясь в изодранную ткань рубахи, стекает темная, почти черная кровь. Волчица, принюхиваясь, медленно поворачивается к Стайлзу, сверкая ярко-желтыми глазами, и делает пару шагов вперед.
Стайлза почти тошнит от страха, он с ужасом смотрит на женщину, прокусывая до крови нижнюю губу. От ошейника, почти до земли, тянется тяжелая кованная цепь - ее Стайлз тоже помнит.
- Ты - Адри, да? - заболтать оборотня - вот задача для настоящего Стайлза Стилински. - Адри. Я слышал твое имя. Ты приехала сюда, в Бейкон Хиллс, за Питером. Адри.
Женщина гортанно рычит, нагибаясь, хищно поводя деформированным лицом и скаля клыки.
- Адри, - снова повторяет Стайлз дрожащим голосом. - А твоего парня зовут… Черт, я не помню… Билл? - волчица перестает рычать, уже молча подходя все ближе к подростку. - Ты помнишь меня? Я Стайлз. Стайлз… Стайлз Стилински, неугомонная проблема твоего альфы.
При упоминании об альфе женщина останавливается, неуверенно принюхиваясь.
- Ты ведь стараешься себя контролировать, да? Ну конечно, иначе бы я тут уже валялся с разодранным горлом… Адри… Твою мать! - Стайлз вопит, наверное, на весь лес, когда оборотень делает быстрый рывок, мгновенно оказываясь на расстоянии вытянутой руки. - Можно я упаду в обморок, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста! - Стилински не прекращает голосить, пятясь подальше от волчицы, на минуту отвлекшейся от своей жертвы - спасибо тяжелой цепи, глухо хлопнувшей ее по спине, при маневре.
Рябиновый пепел рассыпается по карману, по дрожащим пальцам, оставшейся в ладони горстки хватит разве что еще больше разозлить волчицу.
Волчицу, замершую и настороженно, почти испуганно глядящую на Стайлза.
Точнее за его спину.
А еще точнее - и Стайлз не хочет оборачиваться просто никогда - на своего альфу.
Не на волка, не на Питера Хейла, а на альфа-оборотня, от которого еще веет остаточным безумием.
Стайлз не уверен насчёт того, кого он сейчас боится больше.
Стайлз отступает на шаг назад, чувствуя за спиной возвышающуюся абсолютно сверхъестественную махину - фиг-знает-сколько-фунтов животной агрессии, ярости и полфунта безумия.
Адри тоже делает шаг назад, но даже Стайлз, в общем-то обладающий хоть какими-то знаниями о диких зверях только благодаря телеканалу Дискавери, понимает, что она готовится к атаке.
Стайлза прошибает дрожью, особенно, когда из-за деревьев тихой тенью выскальзывает второй оборотень, а за ним третий.
- О черт… - у Стайлза подгибаются ноги, когда Хейл, обхватив его поперек груди когтистой ладонью, притягивает к себе, внезапно оглушительно рыча на несчастную волчицу. Адри припадает к земле, зло, но тихо рыча в ответ, рыжий оборотень подхватывает конец цепи, накручивая на ладонь, пока второй пытается то ли успокоить волчицу, то ли заговорить с ней.
Стилински одурело опускает голову, разглядывая медленно втягивающиеся когти на ладони, по прежнему лежащей у него на груди.
- Питер… прости… - дальше Стилински помнит плохо.
Помнит истошный полукрик-полурык “Адри!” - кажется, от Билла, помнит удивленный возглас Тайлера, преходящий в болезненное рычание - цепь, передавив руку, соскальзывает-таки с ладони и волчица делает короткий, быстрый рывок к своей намеченной жертве.
Дальше Стилински не помнит почти ничего, кроме четкого осознания, что Питер все-таки сдержался и не выпустил когтей раньше, чем Стайлз оказался вне зоны его досягаемости.
Потом был вопль Адри - альфа сжимал ее горло выше ошейника, не обращая внимания на рычащего и явно готовящегося к нападению Билла.
Стайлз мотает головой, пытаясь собраться если не с мыслями, то, хотя бы, с конечностями - что-то все-таки есть в этом старом пне, если оборотни стараются держаться подальше от мертвого дерева, на котором Стайлз собственно и оказался. “От полумертвого” - поправляет себя Стилински, молча раскрывая рот, хватая морозный воздух потрескавшимися губами.
Хейл почти даже не рычит - молча, сосредоточенно душит волчицу, наматывая на свободную руку конец цепи.
- Питер! - на два голоса, одновременно - Стайлз пересекается на мгновение взглядом с Тайлером и оба снова поворачиваются к альфе.
Альфа медленно поворачивает голову, глядя на подростка кроваво-алыми глазами. Секунда раздумий - и волчица падает на землю отползая от альфы настолько, насколько он позволяет, по прежнему удерживая цепь в руке.
Стилински соскальзывает на землю, с трудом оставаясь стоять на подгибающихся ногах, делает короткий шаг вперед, к Питеру. От Хейла валит пар, глаза налиты алым, но тело почти человеческое - уже исчезают клыки и когти, он резко, с хрустом разминает шею, чуть приспуская конец цепи, позволяя испуганной волчице распластаться по земле.
У подростка явно отказывает и без того не слишком ярко выраженный инстинкт самосохранения - он делает еще шаг к альфе, не замечая в его взгляде еще не сошедших на нет отголосков внезапного срыва.
А зря - Питер, коротко глянув на растянувшуюся у его ног бету, бьет коротко, четко, наотмашь и по лицу - у Стайлза подгибаются ноги, перехватывает дыхание, вскрикнув, он снова отступает, садясь на проклятый пень, инстинктивно закрывая лицо ладонями.
