- Нет, - Дерек резко выдыхает, мотая головой и делая шаг к подростку - Стайлз инстинктивно отступает, прижимаясь спиной к груди Питера. - Все не так.

Младший Хейл поднимает взгляд на дядю, глуша в себе желание зарычать и вцепиться наконец в эту глотку, стереть сочувственную ухмылку с лица. Питер чуть пожимает плечами, не пытаясь отстраниться от прижавшегося к еще кровоточащей ране подростка и не отводя глаз от племянника - слегка растерянного, словно неуверенного в собственных мыслях и где-то, каким-то краем сознания надеющегося, по всей видимости, что старший родственник сейчас выскажет хоть какую-нибудь мысль - подтвердит или опровергнет слова мальчишки. Но Питер молчит, давая возможность Стайлзу самому додумывать пришедшие ему в голову идеи, молчит, совершенно уверенный в том, что племяннику нечем будет ответить сообразительному не по возрасту волчонку, к тому же явно не обделенному фантазией.

- А как? - Стилински приподнимает брови, неопределенно взмахивая руками. - А как еще объяснить то, что ты делаешь? То, что ты делаешь со мной?

- Стайлз…

- Да поговори ты уже со мной! - в голосе подростка сквозит ничем не прикрытое отчаяние.

- Может, все-таки, наедине? - Дерек поднимает взгляд на Питера, насмешливо изогнувшего бровь.

- Нет, - глухо отвечает Стайлз, мотая головой.

- Ты меня боишься, что ли?

- Говори, - Стилински прищуривает вспыхнувшие золотом глаза. - Сейчас.

Дерек молчит, отступая, под его ногами снова хрустят осколки чашек, на которые Стайлз почему-то смотрит с неизбывной тоской. Стилински чуть дергается, на пару сантиметров отстраняясь от Питера, чувствуя, как липнет к спине пропитавшаяся чужой кровью футболка, собирается обернуться к своему альфе, и Дерек, чувствуя, что если это случится, то к нему волчонок уже просто не повернется никогда, выдыхает еле слышно:

- Прости меня.

Стайлз замирает, отворачиваясь, прижимаясь подбородком к своему плечу - как раз там, где Дерек оставлял свою метку, отстраненно рассматривает следы собственных когтей на белой стене кухни, пожимает плечами.

- За что?

Подождав пару минут, но не услышав ответа, Стайлз с нажимом повторяет:

- За что, Дерек? За что ты просишь меня тебя простить? Тебе станет легче, если я скажу, что ты был прав?

Младший Хейл еще не знает, в чем он был прав, но уже понимает, что легче ему совершенно точно не станет.

- В чем?

- Это все глупости, - Стайлз невесело улыбается. - Это все гормоны и глупости. И я - совсем не то, что нужно тебе, альфе стаи, особенно, если я не хочу быть частью твоей стаи. А я не хочу, Дерек. Раньше - хотел. Не сейчас. Я предлагал тебе себя, а ты отказался. Нечестно ожидать, что я сделаю это снова, нечестно требовать этого от меня теперь… Нечестно продуть свою возможность, а потом заявлять права на результат.

- Стайлз… - произнося это, Дерек невольно переводит взгляд на Питера, пытаясь уловить хоть что-то в его взгляде - настороженность, одобрение, насмешку, но Питер смотрит на племянника совершенно нечитаемым взглядом.

- Да не смотри ты на него, - Стилински устало качает головой, оборачиваясь к своему альфе. - Что он хочет от тебя услышать?

Питер опускает потеплевший взгляд на своего волчонка, пожимая плечами.

- Это ваш разговор, Стайлз. А ты что хочешь от меня услышать?

Стилински задумывается на секунду, кивая, снова отворачивается, не отстраняясь, будто альфа за спиной придает ему уверенности в себе. Это странно, уж чего-чего, а уверенности в разговорах Стайлзу не занимать.

- Что ты хочешь мне сказать? - почти холодно произносит подросток.

- Что плохого ты видишь в моем предложении? Я… - Дерек коротко, зло рычит, снова бросая взгляд на дядю. - Я тебе предлагаю себя, ты этого и хотел, что тебя не устраивает?

- Да нихрена ты не предлагаешь, - Стайлз сутулится, низко опуская голову, неприязненно морщась. - Ты требуешь. Ультимативно.

Дерек не знает, что ему еще сказать. Не сейчас, не под холодным, безразличным взглядом Питера. Не сейчас, когда нельзя подойти к мальчишке и обнять, потому что тот жмется спиной к кровавой ране на груди своего альфы, потому что тот знает, чьи когти эту рану оставили, потому что знает, что причина - он сам и несдержанность Дерека. Потому что глаза мальчишки вспыхивают золотом по краям радужки. И потому что Стайлз бы сейчас его, Дерека, боялся, если бы не чувствовал поддержки своего альфы.

- А теперь ты мне скажи, Дерек. Скажи уже, наконец. Зачем ты все это делаешь? - волчонок смотрит на мужчину отстраненно, невидяще, но ждет ответа.

Младший Хейл делает шаг вперед, затем еще один, с садистским удовольствием кроша в пыль осколки, Стайлз не двигается, выжидающе глядя на оборотня. Дерек подходит вплотную, наклоняясь к лицу мальчишки, с неудовольствием отмечая про себя, что сердечный ритм у него не сбился ни на долю секунды - ни испуга, ни желания, ничего, и, глядя во вспыхивающие золотом глаза, тихо произносит:

- Ты хотел, чтобы я был твоим. Я хочу от тебя того же. Если уж у нас здесь сеанс семейной психотерапии в присутствии третьих лиц, то давай будем говорить оба.

- Но ты не хотел, - Стайлз криво улыбается. - Что изменилось после моего обращения?

Молчание затягивается, и Питер с тихим, скучающим вздохом поясняет:

- Он чувствует вину, потому что ты сделал то, от чего он тебя пытался оградить. И, поскольку я в его мироощущении - персона нон грата, давно уже получившая свой вотум недоверия, он пытается защитить тебя от меня. Простите, мальчики, просто вы все ходите вокруг да около, - Питер насмешливо кривит губы. - Опять таки - это лишь мое мнение.

- Я не просил тебя вмешиваться, - Стайлз медленно оборачивается к своему альфе.

- Ты не мог не ожидать, что я вмешаюсь рано или поздно.

- Правда? - волчонок снова оборачивается к Дереку, хмурясь. - А как же там… не знаю… Свобода выбора? Скажешь, что мне шестнадцать - я постараюсь вцепиться тебе в глотку.

Дерек уходит молча, так и не ответив на вопрос волчонка, просто разворачивается на каблуках, убирая руки в карманы разодранных джинс, и выходит из кухни, а через несколько мгновений Стайлз слышит, как хлопает входная дверь.

Стилински молчит, снова оглядывая кухню.

- Мне нравился мой синий стакан.

- У меня их еще три, - спокойно отвечает альфа, почему-то сразу понимая, о чем говорит волчонок.

- О. Три - это хорошо. Я думал, он один.

Стайлз оборачивается, шумно сглатывая, проводит пальцами по груди альфы, не касаясь подсыхающих на ткани джемпера темных пятен крови.

- Я могу чем-нибудь помочь? - поднимает взгляд на Питера.

Тот медленно качает головой, осторожно проводя ладонью по щеке мальчишки.

- Переоденься и ложись спать.

- Я не ребенок, Питер. Я хочу тебе помочь.

- Ты моя бета, волчонок. Ты в любом случае мне помогаешь.

- Ты ведь придешь? - Стайлз устало трет виски. - Не вздумаешь спать на диване или еще какую глупость?

- Ты думаешь, я тебе позволю выселить меня из моей же кровати? - подросток улыбается насмешливому тону волка. - Иди.

***

Стайлз по-турецки восседает на кровати, терпеливо дожидаясь, пока альфа выйдет из душа. Хейл не заставляет волчонка ждать долго, сразу проходит в спальню, вытирая мокрые волосы полотенцем, садится на кровать, позволяя волчонку сходу прижаться грудью к своей спине. Стайлз задумчиво оглаживает пальцами еще не разошедшиеся шрамы на груди старшего волка, трется щекой о его шею, тихо вздыхая.

- Поговори со мной, - ровно произносит Питер, и в голосе его совершенно не чувствуется ни просьбы, ни приказа - Стайлз не чувствует себя как на приеме у психолога, только отклик на невысказанное даже самому себе желание волчонка.

- Мне не нравится то, что я чувствую. Мне кажется, что это нечестно, но… - волчонок скрещивает руки на груди Питера, пристраивая подбородок ему на плечо. - Я не хотел говорить с Дереком наедине. Это тоже нечестно.

Питер чуть наклоняет голову, опуская взгляд на руки мальчишки, поворачивается, кося на него взглядом.