Стайлз прищелкивает пальцами, резко разворачиваясь на пятках на девяносто градусов, и целеустремленно идет прямо и прямо, не обращая внимания на проходящих мимо людей, чуть не влетев под машину на проезжей части. Альфа качает головой, усмехаясь, отстает от явно возбужденного подростка еще на полдюжины метров. От Стилински несет азартом, а значит, его восприятие сейчас обострено, может и учуять.

Волчонок сворачивает в какой-то проулок – по неприметной вывеске Питер узнает, что это бар, коротко оглядывается по сторонам, ныряя в здание.

Вряд ли мальчишка решил хлопнуть пару стопок неразбавленного аконитом вискаря, и вряд ли он станет устраивать разборки с кем бы то ни было прямо в баре, - поразмыслив так, Хейл обходит здание, еле успевая прижаться спиной к боковой стене, когда с торца здания вываливается компания из трех человек и, собственно, Стайлза.

- Так это ты у Бейкон Хиллс новенький на первой линии? – гомерический хохот и яркий запах пьяной агрессии. - Что, у вас теперь и девчонок берут в лакросс?

- Сосите, сучки, - Питер почти видит, как Стилински широко улыбается. – Через пару недель мы прилюдно загнем Инглвуд на поле, а я лично каждому из вас вставлю клюшку в задницу. Мамочки заебутся платить проктологам, л е д и.

Хейл в очередной раз думает о том, что люди в большинстве своем крайне тупые создания. То есть, если к трем здоровым подвыпившим лбам начинает цепляться трезвый худощавый подросток, на голову ниже любого из них, здесь нужно заподозрить, что дело нечисто. В лучшем случае у этого подростка может быть ствол. В худшем – он может оказаться оборотнем, но об этой возможности люди давно уже стали забывать. Лет восемьсот как, наверное.

Первый звук удара – влажный хруст сломанного носа. Второй – гулкий удар в грудную клетку. Сильный, мощный удар, не оставшийся бы настолько незамеченным, если бы не пришелся на оборотня.

Питер прислушивается, улыбаясь и впитывая яркие, почти осязаемые запахи. Волчонок выплескивает злость, обиду, агрессию, но продолжает контролировать себя, не обращаясь, не выпуская когтей, сердечный ритм, несмотря ни на что, не превышает допустимых пределов. Стилински вполне держит себя в руках, методично вколачивая голову одного противника в крепкий череп второго. Самый первый - обладатель сломанного носа, на пару мгновений отошедший на несколько шагов от основного поля действия и появившийся в поле зрения Хейла, с ревом бросается обратно, в самую гущу событий, почти ничего и не видя из-за заливающей глаза крови, натекающей из рассеченной брови.

Альфа сочувственно качает головой, подходя ближе к углу здания, разглядывая действо. Продолжается все это недолго – инглвудские школьники срываются с места, таща под руки все еще воинственно настроенного товарища, один, кажется, хромает, второй держится за ребра, третий продолжает грязно материться, размахивая руками. Подростки пробегают мимо оборотня, не обращая на него никакого внимания, Питер же ждет – навряд ли у мальчишки в данной эскападе была только одна цель.

Точно.

- Ты сам понимаешь, что творишь?

Дерек. В баре в полнолуние. Видать, совсем волчата достали своего альфу, раз Хейла понесло сюда. Хотя, кто его знает, может, у него традиция такая, вон, Стайлз вполне уверенно топал в этом направлении, так что встреча эта совершенно точно не была случайной.

- О, я-то думал, разнимать кинешься, - Стайлз тяжело, но явно довольно дышит.

- Я собирался. Рад, что ты не кинулся их догонять.

- Нет, Дерек, серьезно, с меня зайца хватило, охота - это не мое, - мальчишка продолжает рвано хватать губами воздух.

- Ты какого черта шляешься по городу?

- Питер отпустил. Почему нет? Я могу себя контролировать, видишь же.

Молодой альфа глухо рычит на не своего бету, а Стайлз задорно рычит в ответ, почти смеясь.

- Пойдем, - судя по потрескиванию битого стекла под ногами, Дерек делает шаг к волчонку. – Домой. Пойдем, я сказал, - рычит, но недостаточно сердито, скорее возбужденно, как хищник, почуявший сопротивление добычи.

Мальчишке едва ли понравится такая интонация.

Волчонок, почти не отрывая ног от земли, проскальзывает в сторону от альфы.

- Нет. Не указывай мне, черт возьми. Не подходи, - мальчишка угрожающе рычит, чем, кажется, возбуждает альфу еще больше – тот урчит в ответ, подходя, наверное, вплотную. - Я завою, - тихо предупреждает Стилински.

Питер давится смешком.

- Да что с тобой творится, Стайлз? - Дерек устало вздыхает, отходя.

Волчонок упрямо молчит несколько секунд, затем тихо, яростно шепча:

- Ты в меня клыки воткнул, Дерек, я тебе ясно говорил, чтобы ты не смел этого делать.

- И всё? Ты из-за этого себя ведешь как свихнувшаяся сучка?

- Да иди ты! - Стайлз отходит еще на пару шагов, останавливаясь слишком резко, как если бы его схватили за плечо или за руку.

- Ты - мой, я хочу, чтобы все об этом знали. Чтобы на тебе был мой запах…

- Как на твоей собственности, что ли? Да мало ли чего ты хочешь, волчара, ты вообще со мной считаться собираешься? А? Я не твоя собственность.

- Успокойся, - судя по голосу, младший Хейл хмурится. - Успокойся, я сказал, - повышает голос, добавляя немного рыка. - Ты не собственность. Ты просто мой, и я хочу, чтобы это было понятно. Чтобы ты это понял.

Дыхание у Стилински становится тише, ровнее.

- Прости, - коротко выдыхает волчонок. - Я не хочу. Я…

- Ты глупый ребенок, Стилински, - Питер уверен, что на этих словах глаза альфы наливаются ярким алым цветом. - Глупый шестнадцатилетний мальчишка, который сам не знает, чего хочет.

- Чего-то более человеческого? - у волчонка вздрагивает голос.

- Ты не к тому… существу обратился, чтобы требовать чего-то более человеческого. Определяйся - ты придешь ко мне в стаю, просто ко мне, или… или делай, что хочешь, и не донимай меня больше.

Хлопает дверь - кто-то из оборотней зашел в здание, а через пару секунд, по протяжному злому всхлипу, Питер понимает, что на улице остался Стайлз.

Горечь обиды растекается в воздухе вязкой смолой, и альфа качает головой, усмехаясь, прислушиваясь к прерывистому дыханию своего волчонка.

========== Повздорили. Бывает. ==========

- Твою дивизию, ты серьезно? - Стайлз выворачивает из-за угла, сталкиваясь с щелкающим зажигалкой Питером. Альфа поднимает спокойный взгляд на подростка, делая первую глубокую затяжку.

- Ты мне солгал. На что надеялся?

- Я уже говорил тебе, что если ты будешь хотя бы делать вид, что мне веришь… а, ну да. Ты и сделал вид, - Стайлз отводит взгляд, опуская голову. - Так ты все видел? - Питер в ответ неопределенно пожимает плечами. - Но всё слышал.

Старший оборотень кивает, выпуская упругую струю дыма чуть выше плеча мальчишки.

- Я же сказал, что хочу побыть один.

- То, что ты это сказал, вовсе не означает, что ты этого действительно хочешь. Стайлз, твои слова настолько часто расходятся с твоими же мыслями, что это начинает напоминать какое-то заболевание. Хроническую неспособность признаться самому себе в своих желаниях.

Стилински смотрит на Хейла с выражением всепоглощающей скуки и легкого раздражения, вздрагивая, когда оборотень протягивает руку, убирая скопившуюся влагу из уголка глаза, чуть размазывая по виску. Волчонок невольно подается под его руку, прижимаясь щекой к ладони, и затихает, вздыхая.

- Никакой жизни из-за тебя нет, альфа.

Питер усмехается, качая головой, притягивает волчонка к себе, успокаивающе поглаживая по макушке.

- Ну а ты как думал? Я же твой альфа. Мой долг - не давать тебе жить спокойно.

- Нифига подобного, - Стайлз шутливо ударяет оборотня по плечу раскрытой ладонью. - Твой долг… Э, ну я не уверен, на самом деле.

- Успокоился?

- Я и был спокоен.

Питер поднимает взгляд к беззвездному небу.

- Мы возвращаемся к началу разговора, Стилински.

Стайлз молчит, не двигаясь, по-прежнему прижимаясь щекой к плечу своего альфы.

- Но ты молодец, - Питер выбрасывает недокуренную сигарету, задумчиво взъерошивая волосы подростка. - Когти не выпустил, контролировал пульс. Молодец.