– Нет. Спасибо. Ты же знаешь, я терпеть не могу уродские мусорные картины Малера. Нет никакого удовольствия лицезреть это убожество. А если тебе хочется, что ж – иди. – Он отключил изображение, а звук ещё остался. Никита услышал манерный голос Жанны: "Аленушка, ты, конечно, извини, но у Ники, совсем нет вкуса". И грудной смех жены: "Да мой супруг чуточку консервативен, совсем, как его отец".

Кровь прилила к лицу Никиты. Когда-то Елена считала, что он совсем не похож на отца, а чудовищно-безвкусные картины модного художника раньше не переносила и на дух. Что происходит с женой? В задумчивости он заказал домоуправу суп с грибами и овощной салат.

– Что желаете на десерт? – напомнил ему чуть металлический голос робота-помощника.

– Ах, да. Пирог с вишнями и зелёный чай.

Через десять минут домоуправ сообщил о выполненном заказе. Никита достал готовые блюда из шкафа автоповара и расположился в гостиной. Без аппетита съел суп и салат, к пирогу не притронулся. Запив ужин чаем, отправился в свой кабинет. Он успел хорошо поработать над проектом дома прежде, чем в открытое настежь окно услышал звук садящегося лётнокара.

– Милый, ты где? Ау!

На пороге кабинета появилась жена. Шагнула к нему и покачнулась.

– Ты сошла с ума? Опасно мешать таблетки с алкоголем, – испугался Никита, подхватывая её. От Елены пахло спиртным и духами с сильным приторно сладким запахом.

– Я абсолютно здорова, а таблетки врач отменил сегодня утром. Не будь занудой, дорогой, пошли в постельку. – Жена приподнялась на цыпочки, обхватила его обеими руками за голову и принялась страстно целовать.

У Никиты появилось ощущение, что его целует абсолютно незнакомая женщина, от которой разило отвратительными духами. Он пересилил себя и ответил на поцелуй жены. Они переместились в спальню. Алена по пути ухитрилась избавиться от своей одежды, успела снять рубашку и с него. Вместо нежной и ласковой женщины, на этот раз в постели оказалась рычащая пылкая самка. Она возбудила его невероятно, но ощущение чужеродности только усилилось. После сумасшедшей страсти Никита почувствовал себя опустошённым и обманутым. На этот раз не случилось прежнего единения душ, он ощутил себя обделённым. Их первая после аварии ночь разочаровала и даже слегка напугала его. Он приподнялся на локте и долго изучал лицо спящей жены в мягком теплом свете ночника.

Утром Никита отправился в клинику, в которой лечили Елену. Двенадцатиэтажное здание, построенное в прошлом веке, походило на огромный парусник, летящий на волнах. Он полюбовался на лёгкий силуэт строения и поднялся на второй ярус, где располагалась травматология. По его просьбе медсестра проводила его в кабинет врача. При виде Никиты, доктор встал из-за стола и пожал ему руку.

– Что вас к нам привело? – врач вернулся за стол и уселся в кресло.

Никита с удивлением уловил в дрогнувшем голосе врача признаки волнения. Лицо мужчины стало таким же белым, как его халат.

– Скажите, у моей жены были травмы головы, ушибы головного мозга?

– А почему вы спрашиваете? – Пальцы врача выбивали дробь на полированной крышке стола.

– У неё изменились вкусовые пристрастия, привычки и даже поведение.

– Небольшой ушиб присутствовал, но в основном переломы рёбер, челюсти и многочисленные порезы. – Доктор сложил руки на груди.

Никита вспомнил: Елена выглядела, как мумия, забинтованная с ног до головы. Она не могла говорить, и всё время спала, находясь под действием регенерирующих и восстанавливающих растворов. Когда сняли бинты, увидев жену обновлённой, еле сдержал слёзы. Сорок пять дней он провёл в аду, боясь потерять любимую.

– Ушиб мог спровоцировать изменения? – чувствуя себя последней сволочью, поинтересовался Никита.

– Пути Господни неисповедимы. Всё может быть. Как сейчас чувствует себя ваша жена?

– Спасибо. Хорошо. Она сказала, вы отменили лекарства?

– Анализы хорошие, зачем травить зря организм.

Никита попрощался с врачом и покинул кабинет. В тот день, когда Елена попала в аварию, он находился на стройке в другом конце страны. Прилетел сразу, как только смог, и застал жену уже на больничной койке. Никита в раздумье минут десять посидел в лётнокаре. Потом нажал кнопку вызова бывшей секретарши. Экран остался тёмным, но в телефоне раздался знакомый голос.

– Что вы хотите, Никита Сергеевич. Я у вас, кажется, уже не работаю.

– Здравствуйте, Анна Петровна. Вы не могли бы подсказать мне, полицейские какого участка прибыли на место происшествия с Еленой? Может, вы знаете их фамилии?

– Зачем вам это нужно?

– Хочу поблагодарить их за спасение жены. Ведь это они вытащили Елену из машины и вызвали "Скорую".

"Интересно, почему Анна Петровна не включила видеосвязь?"

– Вам незачем это делать, ваш отец их уже поблагодарил. – И отключилась.

Никита уставился на тёмный экран, даже встряхнул видеофон. Обычно очень корректная и учтивая женщина сейчас довольно невежливо прервала разговор. Он вздохнул: "Вот так и становятся параноиками. – Потом хлопнул себя по лбу. – Дубина стоеросовая". Никита поехал в редакцию газеты "Москва". Через час с небольшим у репортера, прибывшего на место аварии вслед за "скорой", выяснил фамилии и место работы полицейских. А вот дальше его расследование застопорилось. В полицейском участке заявили, что оба мужчины почти три месяца назад уволились. Никита отправился по домашним адресам спасителей жены. Его снова ожидал сюрприз. Бывшие полицейские продали дома и переехали на другое место жительства. Никто не знал, куда. История становилась всё более странной. Как только находил ниточку, она тут же обрывалась. Никита заложил в память лётнокара маршрут до места аварии. Через час он оказался на неприметном извилистом участке шоссе. С трудом отыскал место, не поросшее кустарником, и посадил кар на маленькой лужайке. Потом облазил весь склон, по которому катилась машина Елены, сминая траву и кусты. За прошедшие месяцы на месте вырванной с корнем травы выросла другая, сломанные ветви на деревьях засохли. Никита присел на валун и посмотрел наверх. Упасть с такой высоты и остаться в живых – жене сильно повезло.

– Эй! Ты чего тут шаришь?

Никита от неожиданности подпрыгнул и обернулся на голос. Из-за дерева вышел невзрачный мужичонка, заросший бородой по самые глаза. Его одежду составляли серые синтетические брюки и такого же цвета футболка из настоящего хлопка.

– Три с половиной месяца назад на дороге произошла авария, машина скатилась приблизительно сюда, – Никита обвёл рукой склон.

Мужичок поскрёб бороду. Ухмыльнулся, показав жёлтые зубы.

– Не-а. Машину задержало во-о-он то дерево.

Никита проследил за его рукой и увидел изуродованный ствол берёзы.

– Дамочке полбашки снесло. А жаль, красивая была женщина.

Никита побледнел.

– Почему была? Она выжила.

Мужичок покачал головой.

– Не-а. Она не могла выжить. Мозги по всей машине расплескало.

Никита ощутил чудовищную тяжесть в груди. Тело покрылось липким потом.

– Скорую" вы вызвали?

– Да. Но потом убрался восвояси. А то ещё в полицию затягают. Ну ладно, некогда мне болтать попусту. А ты чего ищешь-то? Всё забрали люди в синей форме с солнышком на рукаве.

"Люди из нашей фирмы", – сообразил Никита. Он чувствовал полное опустошение и тянущую боль в груди. Достал из кармана карточку и протянул мужичку.

– Возьмите. Здесь хватит на месяц проживания в гостинице.

Тот подошёл ближе, посмотрел на карточку и покачал головой.

– Мне это не нужно. Я сбежал в лес пять лет назад, сам могу прокормиться. Мне твой город вот где, – он провёл рукой по горлу. – Ты это… не говори никому, что меня видел…

Никита кивнул и буквально рухнул на валун. Ноги, вдруг ставшие ватными, не держали. Чувствовал: мужичок сказал правду. Его любимая, его Елена прекрасная, его ненаглядная жена погибла здесь. А там, в их доме, под её личиной живёт чужачка, и он это давно понял, но всё не хотел доверять чувствам. С трудом собравшись с силами, поднялся по склону к лётнокару.