- Да мне плевать на Джексона, - Стилински хмурится. - Он придурком был еще в школе. У меня иммунитет.

Лейхи смеется, тихо, но весьма заразительно - Стайлз улыбается в ответ, хоть и закутавшийся в одеяло Айзек наверняка его не видит.

Ночью Стайлзу снится что-то странное - закрытый металлический ящик, испещренный изнутри следами царапин, не открывающийся, сколько Стайлз ни барабанил в крышку; чей-то голос: Стилински не помнит слов, но от них горели уши и стыд раскаленным металлом прокатывался вдоль позвоночника; звон бьющейся посуды. Какая-то мешанина из образов, звуков, запахов, слишком слабая, чтобы в действительности напугать, но неприятная.

Айзек тихонько сопит рядом, по-прежнему обнимая подушку, и Стайлз, усевшись на кровати, задумчиво рассматривает его - худощавого, нескладного, робкого парня. Сон не идет, Стайлз снова откидывается на постель, раздумывая о предстоящей встрече с Кейт. Лейхи совершенно по-собачьи урчит под боком, на расстоянии меньше вытянутой руки, и Стайлз рассеяно поглаживает его по мягким, курчавым волосам, переключаясь мыслями на тот факт, что он, кажется, обречен стать волчьей нянькой. Мысль эта Стайлзу не нравится от слова “совсем”, и он аккуратно выбирается из-под одеяла, и тихо выскальзывает из комнаты, прихватив с собой пачку сигарет и прикрыв за собой дверь.

***

Стайлз даже не удивляется, когда после пары затяжек на заднем крыльце к нему со спины подходит Питер.

- Следишь за мной? - Стилински зябко поводит плечами, отвлеченно рассматривая ясное звездное небо.

- Скорее присматриваю, - Хейл подходит ближе, накидывая на плечи Стайлза его же куртку, висевшую в прихожей.

- Спасибо, - Стайлз делает еще затяжку, зажмуриваясь.

- Как Айзек? - Хейл по-прежнему стоит за спиной, и это немного смущает, если не сказать больше.

- Спит. Вроде бы спокойно. Только не надо мне читать нотацию на тему, что я не должен его оставлять одного…

- Я и не собирался, - оборотень громко фыркает, и Стайлз хмурится, поворачивая к нему голову. - Айзек взрослый парень, просто ему иногда бывает слишком тяжело. Если ты помог ему хоть немного - это уже хорошо.

Стайлз снова отворачивается, поджимая пальцы на замерзших ногах. На руках пальцы, впрочем, тоже замерзли, и оттого сигарета в них ходит ходуном, а огонек мелькает перед лицом, словно пьяный светлячок. Стилински слышит, как волк негромко хмыкает за спиной.

- Что?

- У тебя нет способностей к сверхрегенерации, поэтому мне просто интересно, зачем ты гробишь свои легкие.

- Да ладно, - Стайлз стряхивает пепел под ноги. - А вы вообще с алкоголя не пьянеете.

- Распространенное заблуждение, - оборотень подходит еще ближе, обдавая теплом своего тела, так, что Стайлзу невольно охота податься назад, прижаться спиной к чужой груди.

- Не подходи так близко, - Стилински поджимает губы, оборачиваясь, когда оборотень отстраняется. - Так это что, было приглашением выпить?

- Тебе завтра за руль с утра, так что, это было бы немного безответственно, - Питер качает головой. - Послушай, Стайлз. Для меня и для стаи важно, чтобы тебе было комфортно. Я понимаю, что ты в любом случае не планировал на всю жизнь связаться со стаей оборотней, но, раз так случилось, просто позволь тебе помочь. Я не знаю, как, - оборотень отступает еще на шаг, чуть улыбаясь. - Но мы постараемся, если ты нам подскажешь, что делать.

- Ты убивал людей? - Стайлз делает еще одну затяжку, обжигая пальцы затлевшим фильтром. - Ч-черт…

Питер следит за тем, как подросток запихивает окурок в карманную пепельницу, затем, когда Стайлз снова поднимает на него взгляд, кивая.

- Кто еще из твоей стаи?

- Ты ведь видишь по цвету глаз, - альфа хмыкает. - Дерек, Джексон, Малия. Но это было давно, а в случае с Дереком - было вынужденной мерой. Малия вообще не знала, что она оборотень, как не знали и ее приемные родители. Джексон у нас вообще мутация, никто, включая его самого, не знал, что он стал канимой, Дерек, вообще-то, думал, что он не переживет укуса. А канимы ведомы, так что нельзя сказать, что он убивал по своей воле.

Питер замолкает, ровно глядя на Стайлза, и тот, осмыслив сказанное, уточняет:

- А ты? У тебя какое оправдание?

- А я умер, так что это не считается, - снова усмехается.

- Ловко, - Стилински морщится. - Вообще, очень… мило вот так спокойно говорить об убийствах.

Питер хватает его за запястье, когда Стайлз проходит мимо. Хватает и тянет к себе, наклоняясь к уху, обдавая горячим дыханием замерзшую кожу.

- Никто не говорит, что они об этом не сожалеют, поверь. Даже великолепный засранец Джексон, который не помнит ничего из того, что происходило с ним в то время.

- А ты? - снова повторяет Стайлз, чувствуя под губами теплую, чуть пахнущую хвоей щеку.

Хейл отстраняется, улыбаясь совсем криво.

- У меня была цель. Иди ложись, Стайлз. Замерзнешь.

- Ты не слишком-то откровенен для человека, которому нужно мое доверие, - Стайлз проходит в дом, стаскивая с плеч куртку, и с облегчением вдыхая полной грудью теплый воздух.

- Как и ты, Стайлз, - Питер негромко фыркает ему в спину, и Стилински замирает.

- Я не хочу говорить о своем прошлом. Тебя оно не касается.

- Как и наше не касается тебя, - в голосе оборотня проскальзывают жесткие ноты. Хейл делает шаг вперед, нагоняя Стайлза, и снова наклоняется к его уху. - Я могу выяснить все, что мне нужно, просто задавая тебе прямые вопросы и делая выводы на основе твоего запаха, сердцебиения и прочих мелочей. Но я этого не делаю - не хочу, чтобы тебе пришлось мне лгать. Будь так же корректен. Я ведь не спрашиваю, убивал ли ты кого-нибудь.

Стилински не отвечает, не оборачивается - быстрым шагом поднимается на второй этаж, чувствуя на себе тяжелый, внимательный взгляд Хейла.

***

Айзек по-прежнему тихо спит, свернувшись на постели каким-то очень долговязым калачиком, и Стайлз, невольно улыбнувшись, ложится на остывшую половину кровати, кутаясь в одеяло. Волчонок тянет носом воздух, и негромко фыркает, просыпаясь и осоловело моргая.

- Спи давай, - бурчит Стайлз из-под одеяла. - И поговори уже с Дереком.

- О чем? - Айзек не поднимает головы от подушки, поэтому его голос доносится до Стайлза еле слышным шепотом.

- О чем-нибудь, - огрызается Стилински, сам не понимая, зачем он вообще завел этот разговор. - Ладно, забудь. Я, вообще, о целебной силе обнимашек. Мне всегда помогало.

Эллисон, действительно, будучи весьма чувствительной, сочувствующей девушкой, часто спасала Стайлза обнимашками - их спальни находились через стенку, поэтому чутко спящая Эл всегда слышала, когда Стайлз в очередной раз с неразборчивым хрипом подскакивал с постели среди ночи. Приходила, забавно шлепая по полу очередными дурацкими тапочками в виде зайцев, которые ей неустанно присылала бабушка по материнской линии, зябко куталась в халат, замирая на пороге комнаты, наблюдая за трясущимся парнем, обнимала его, мягко, ласково поглаживая по макушке, нашептывая что-то, чего Стайлз никак не мог запомнить.

Айзек тихо урчит.

- Не знаю, о чем ты сейчас думаешь, но явно о чем-то очень хорошем, - тихо и неуверенно произносит волчонок.

- Угу, - Стайлз невольно улыбается. - Об обнимашках.

- Хорошо, когда есть с кем обниматься, - Айзек зевает, потягиваясь. - Подружка?

- Сестра. Сводная, - зачем-то уточняет Стайлз. - Она замечательная.

- Круто, - Стилински буквально слышит, как молодой оборотень улыбается. - А у меня был старший брат… Только он умер, - голос мрачнеет, и Айзек совсем замолкает.

- Извини, - неуверенно проговаривает Стайлз.

- Да ты ж не виноват, я сам заговорил, - Лейхи фыркает. - Давай спать. Рядом с тобой чертовски хорошо спится… Ну, то есть, вообще ничего не снится.

- А что тебе снится обычно? - осторожно уточняет Стилински, потому что точно знает, что ему то, что снилось сегодня, сниться не должно.

- Неважно, - Айзек снова зарылся лицом в подушку.