В последнее время моим сказочным лесным друзьям неслабо досталось от разрушительной энергии Учихи. Так что пусть они порадуются, распуская вокруг себя флюиды счастья и добра. Кстати, раньше такое происходило только рядом с Кибой. Как там? Душевная близость? Хотя, может быть, одинаковый уровень сумасшествия. Черт знает.

- Ну, рассказывай, - испытующе осмотрев мое лицо, Гаара наливает виски в стаканчик. Себе берет дорогое нефильтрованное пиво в бочонке. - В «Каллапсо» сегодня кроме вашей репетиции ничего нет, так что я свободен.

Залпом осушаю небольшой сосуд. Я редко пью, потому что на вечеринках становлюсь центром внимания - в такие моменты оплошать нельзя. В первую очередь беспокоит известность и некоторая популярность. Кто-то из гостей может знать Саске, а значит, рассказать об эпическом провале пьяного Узумаки. Ни для кого не секрет, что наше состязание перескочило за рамки разумного…

Почему мысли всё время соскакивают на выродка, как игла граммофона с поверхности поврежденной пластинки? Мозг тут же прокручивает в голове произошедшее. Как на ускоренной перемотке, останавливаясь только на поцелуях.

Я ни с кем и никогда не чувствовал столько эмоций сразу. Ярость, отторжение, удивление, глупая радость, принятие, жгучий интерес. Чувства сплелись тугим клубком, свернулись, сжались, атаковали изнутри, как змеи.

- Я схожу с ума, - ровным безэмоциональным голосом отвечаю на вопрос Гаары. - Мучительно, но безостановочно соскальзываю в пропасть.

- Саске?

Ладно, чего уж скрывать? Он уже сам всё заметил по нашим стычкам.

- Угу.

- А что, собственно, тебя пугает? - рыжий глотает золотистый напиток, налитый в обычную чайную кружку. Конспирация, мать её.

- Он мужчина. Иногда бывает сильнее меня. Когда он злится по-настоящему, то становится похож на стальные тиски. Ломает, разрушает, и остановиться не может.

- Да уж, проблемка. Он такой только рядом с тобой?

- Даже не знаю, - вопрос действительно озадачил. Понятия не имею, как ведет себя Саске, когда меня нет рядом. Никогда не интересовался.

- А насчет того, что мужчина… Если нравится, то какая разница?

С подозрением щурюсь. В таком стиле говорят люди, испытывающие тягу к обоим полам.

- Ты бисексуал?

Гаара пожимает плечами. Походу его это вообще не волнует.

- Может быть. Я стараюсь не влюбляться, а в сексе меня устраивают и те, и другие.

Молча протягиваю стаканчик. Вот только не надо говорить о сексе! У меня слишком живая фантазия для таких вещей. И тут, как по заказу: убийственное «повтори», пробирающий до костей взгляд, вездесущий запах парфюма. Меня от одних воспоминаний бросает в жар. Хочу оказаться ближе, хочу этого обжигающего тепла. И отыметь Учиху как следует. Безумие какое-то.

Но! Самое важное в произошедшем - у Саске та же проблема. А значит, я тоже могу пользоваться его одержимостью.

Взяв стаканчик с насыщенно янтарной жидкостью, опрокидываю в себя так же быстро, как предыдущий. Мне нужно расслабить тело и избавиться от барьеров разума. Гаара может помочь разложить все по полочкам.

Проходит примерно полчаса. Говорим о всякой ерунде, обсуждаем поведение директора «Каллапсо». Смеемся. Ощутив приятное головокружение, вдруг спрашиваю:

- Каково заниматься сексом с парнем? - и стараясь не смотреть в сторону светотехника, упираюсь спиной в диван.

- Смотря в какой роли.

- Ты по-всякому пробовал? - все, я достаточно пьян, чтобы не смущаться.

- Ага, - забавляет его совершенно умиротворенное лицо. - Сверху по ощущениям почти то же самое. Ну, не считая вид секса. Снизу - поначалу не очень, потом классно.

Который это стаканчик по счету? Ай, неважно… Почему Учиха? Нет, правда, почему именно он? Может быть из-за наших игрищ? Или из-за того, что иллюзионист-тень – мужчина, и должен быть недоступен? Действие от обратного, так сказать!

- Можно тебя поцеловать? - разглядываю профиль рыжего парня с необычайно яркими глазами. - Тебе же все равно?

- Валяй, - улыбается. Придвигаюсь, почти порывисто ловлю губы своими. Теплые, с привкусом хмеля. Гаара нежный, не перетягивает одеяло, простынь и кровать на себя. Не пытается сломать мою инициативу и побороть. Нет, не то.

- Че-е-е-ерт. Я тоже бисексуален, - ною прямо в губы Гааре. – Приятно, конечно, но с ним… иначе.

- Вы уже целовались? - светотехник спокоен, словно водная гладь в тихий безветренный вечер. - Ну, ты даешь.

- Что? - ворчу и хмурюсь.

- Обычно, когда люди впервые целуют человека своего пола они… ну… чувствуют к себе некоторое омерзение. Нет такого? - он как добрый дяденька психолог. Да с Гаарой даже целоваться все равно что с самим собой или с отражением в зеркале. Интересно, а Учиха приревновал бы?

- Я не думал об этом, когда целовался с Саске, - пьяно хихикаю. – Просто надеялся, что он не убьет меня.

- Чудесные отношения, - пожав плечами, снова прикасается губами к моим. Так же невесомо, легко. - Губы у тебя классные. Мягкие такие. Круто.

- Специально выращивал, - хмыкаю. - Как думаешь, что я должен делать? Сам не знаю, чего хочу.

- Хочешь затащить повелителя теней в постель?

Медленно, но осмысленно киваю.

- Тогда так, - Гаара смело припадает к моей шее. Втягивает кожу, долго посасывает.

- Щекотно же, - жмурюсь от чуть болезненных ощущений. - И что это даст?

- Посмотрим. Вы завтра встретитесь?

- Днем надо к Неджи зайти, посмотреть на готовый вариант плакатов, - потираю покрасневшую кожу. - Зачем мне засос?

- Раз вы целовались, значит, он имеет на тебя виды. Если имеет виды, значит, хочет заполучить. Если хочет заполучить, значит, приревнует.

- Какая четкая цепочка.

Фыркнув, Гаара залпом допивает успевшее выдохнуться пиво.

- Только не говори, кто это сделал. Я еще немножко пожить хочу.

***

Давненько я не напивался на голодный желудок, да еще и посреди рабочей недели. А все из-за него, да-да.

Утром очень долго привожу себя в порядок. Голова болит, таблетки помогают далеко не сразу, а внешний вид красноречиво намекает на вечернее времяпровождение. И чего я, спрашивается, расклеился? Как будто трудностей в жизни не испытывал. Слабак.

Надев рубашку с высоким воротом, застегиваю до последней пуговицы. Понятия не имею, чего хочу. Задеть его. Зацепить, вывернуть на изнанку, как он меня в той гримерке. Хочу увидеть его слабым и беспомощным. Совсем чуть-чуть хочу, так, что зубы дрожат.

Приезжаю первым. Обычно Учиха старается перегнать меня даже в такой ерунде, но сегодня опаздывает. Мы не здороваемся, так привычнее. Хьюга, сдержанно кивнув, ведет нас в мастерскую и указывает на два приготовленных стула.

Ситуация похожа на первую встречу в «Каллапсо». И в то же время не совсем. Во-первых, потому что Саске одет шикарно и дорого. Издалека видно, что всё идеально выглажено. Чего это он прихорошиться решил? А как же «вы все недостойны»? Где твоя спесь, Учиха?

Я - наоборот. В поношенной рубашке, любимых мешковатых джинсах и потрепанных жизнью кроссовках. Вкупе с взъерошенной физиономией выглядит, наверное, красноречиво.

- Какой-то ты помятый, Узумаки. Проиграл и напился с горя? - тон напряженный. Как будто чьи-то бледные яйца зажаты между отбойным молотком и полом.

Ах, значит, он думает, что в тот раз победа осталась за ним?! Ну, всё. Держите меня семеро.

- Это была ничья, - естественным движением приподнимаю воротник повыше. - А отдыхать после работы я могу как угодно.

Саске внимательно следит за плавными движениями. Мне это и нужно. Как раз когда в его глазах появляется огонек подозрительности, Неджи кладет на стол четыре плаката. И одну фотографию, где я отпрыгиваю от паучьего выродка с ужасно смешным лицом. Учиха там тоже хорош, с закрытыми глазами и жуткой гримасой. И между нами сперматозоид-переросток в полете.

Первым делом осматриваю эту эпичную фотографию. Всеми силами стараюсь сдержаться, но даже Саске сдержанно смеется. Определенно заберу себе и повешу в рамочку напротив кровати, чтобы вставать и ложиться с хорошим настроением.