- Вы странный, Георгий Никитич, - выдал он, бесстрашно глядя в глаза. Все-таки он не любил философию и его тоже. – И вообще, отвезите меня уже домой, а то я впустую трачу время, а мне же надо подготовиться к другим важным предметам.

- Дерзишь? – мужчина двинулся вперед, оказываясь нос к носу со студентом. – Безусловно, все преподаватели считают, что их предметы самые важные, так и я. Философия очень важна в жизни, Шастин. И если ты получишь еще одну пару, я тебя накажу.

- И что вы сделаете? Оставите после уроков? – издевательски спросил Саша, входя в раж. Побывав у него дома, он перестал его бояться и теперь чувствовал себя с Герой на равных. Ну или около того. Ему было интересно, что будет, если он его сейчас разозлит. – Интересно, что такой богатый мужик, как вы, делает в нашем вузе на ставке преподавателя. Вы весь университет, наверное, купить можете. Живете в особнячке в закрытом секторе, фанатик философии, а теперь еще и меня угрожаете наказать. В подвале запрете?

Лицо Геры дрогнуло, словно он боролся с собой, затем дернулся вперед, Саше показалось, что он его хочет поцеловать, но преподаватель наклонился к его уху и прошептал:

- Отшлепаю.

Александр покраснел, побледнел, отпрянул от теплого дыхания, обдавшего его ухо, которое, кажется, до сих пор горело.

- Да что вы говорите?! – ошалело переспросил он. Он будто новым взглядом посмотрел на преподавателя, который тихо посмеивался над ним.

- Да пошутил я, господи. Нечего меня дразнить, - Георгий Никитич вышел с кухни в прихожую и позвал оттуда. – Ты собрался тут ночевать?

Саша на деревянных ногах вышел следом за ним, оделся на автомате, все еще слегка сторонясь мужчину, который посмеивался, глядя на него. Они сели в машину и выехали с участка. Саша сидел, словно аршин проглотив, не шевелясь и не глядя на водителя, уйдя в свои мысли. Георгий Никитич несколько раз спросил, докуда его довезти, прежде чем он понял, что от него хотят. Он назвал свой адрес и снова умолк, обдумывая происходящее, все еще краснея и бледнея. Теперь он снова боялся своего преподавателя, потому пулей вылетел из машины, стоило ей затормозить, и довольно скомкано бросил «До свидания». Философ проводил его взглядом и двинул обратно.

Всю следующую неделю до пар философии Саша усиленно избегал своего преподавателя, прячась при его появлении или резко сворачивая в другой коридор или кабинет. Георгия Никитича это, видимо, откровенно веселило, потому что он всякий раз начинал улыбаться, стоило ему увидеть бедного студента. В ночь перед парой философии Александр учил ее так, как никогда в жизни не учил, опасаясь посягательств на свою пятую точку. В итоге он уснул за столом и чуть не проспал свои первые пары. Поэтому весь день был жутко зол на философию и все, что с ней связано. В кабинет он зашел с мрачным выражением лица, буркнул Георгию Никитичу приветствие и уселся за свою заднюю парту. Подняв глаза, он увидел, что преподаватель наблюдает за ним, но тут же отвел глаза, зная, что тот обязательно спросит его по какому-нибудь каверзному вопросу.

Однако когда прозвенел звонок, все оказалось намного хуже.

- Достаем листочки, у нас сейчас будет небольшая проверочная по прошлому материалу, - под гул недовольных звуков произнес улыбающийся философ. Пока все с унылыми лицами доставали чистые листы, Саша лихорадочно перелистывал тетрадь в попытке повторить весь материал за минуту, однако под конец сдался и потянулся за листком. Георгий Никитич уже раздавал варианты и рассаживал по одному. К Саше он подплыл с нахальной улыбочкой и выдал ему задания.

Александр с обреченным видом прочитал первое задание: слова были знакомые, но смысл ускользал, поэтому он с еще более унылым видом принялся писать все, что знает. Как оказалось, знал он немного, поскольку сосредоточился на материале к сегодняшней паре, а прошлое не повторял. Миф про пещеру он написал развернуто, а над остальным завис. Студент глянул на преподавателя, который расхаживал по кафедре, наблюдая за остальными, и потихоньку достал свой телефон, намереваясь поискать ответы. Глянул еще раз – не заметил.

Сгорбившись в три погибели над листом с самым скорбным выражением лица Шастин делал вид, что сильно грустит над заданиями, а пальцами лихорадочно набирал вопросы.

- Шастин! – неожиданно раздался голос. – Встаньте, покажите-ка руки.

Александр вздрогнул, быстро сунул телефон в карман и поднялся.

- Ничего, Георгий Никитич, - с ухмылкой отозвался он.

- А в кармане у вас не лежит телефон с открытым гуглом? – спросил Гера, принимая строгий вид.

- Конечно, нет!

- А если я попрошу вас вывернуть карманы? – сощурился философ.

- А вы не имеете права, это незаконно, - весело произнес Шастин.

- В таком случае, сдайте вашу работу, - на губах Георгия Никитича заиграла улыбка, не предвещающая ничего хорошего.

- Но ведь я ни в чем не провинился! – возмутился студент, который даже найти ничего не успел. – Вы не имеете права!

- О, я имею все права выставить вас за дверь, - лицо философа приобрело жесткое выражение лица. – Осталось пять минут, - остальные студенты, с интересом наблюдающие за перепалкой, уткнулись в свои листы, лихорадочно дописывая.

Шастин со злостью собрал свои вещи, спустился вниз, кипя от ярости и надменно вручил свой лист преподавателю.

- Зайдите ко мне в кабинет после пар, - произнес философ.

- Конечно, Георгий Никитич, - плюясь ядом, медленно выдавил Александр и, громко хлопнув дверью, вылетел из аудитории.

Проклятый философ! Надменный, противный, придирающийся, выгнавший его ни за что! Шастин лихо спустился по лестнице в кафетерий и плюхнулся там на стул. Теперь еще и сидеть половину пары в ожидании выговора от этого гада. Мелькнула шальная мысль не прийти к нему в кабинет, но он отмел ее, поскольку ему не нужно было проблем. Он решил поесть, взял себе что-то в столовой, и провел всю пару, играя в телефон и просидев в соцсети.

Прозвенел звонок, и столовая стала наполняться студентами. Это была последняя пара для многих, поэтому в коридорах почти не было народу к ее концу. Шастин специально поднимался медленно, оттягивая неприятный момент. Кабинет у философа имелся пополам с каким-то другим преподавателем и находится на четвертом в углу. Еле передвигая ногами, Саша подошел к нему, занес руку, чтобы постучать, но потом не стал стучаться (много чести) и просто зашел. Философ обернулся и кивнул. Он, видимо, только что пришел.

- Явился-таки, - произнес он. - Пойдем в мой кабинет.

Кабинет был двойной, две крошечные комнатки совмещались закрытой сейчас дверью. В этой части кабинета стоял стол, несколько книжных шкафов и пара стульев. Гера отпер дверь, и они оказались в еще более маленьком помещении, куда был втиснут стол, шкаф, чайник и каким-то неведомым образом кожаный диванчик.

- Присаживайся, - закрывая дверь на ключ (этот факт заставил Сашу насторожиться) и садясь за письменный стол, сказал философ. Саша, за неимением других плоскостей, плюхнулся на диван.

- Ну и? Зачем вызвали? – нагло спросил он.

- Обсудить твою последнюю работу и твое наглое поведение на паре, - спокойно произнес мужчина. Он соединил пальцы и поставил на них подбородок. – Скажешь что-нибудь в свое оправдание?

- У меня ничего не было, а вы меня ни за что выгнали, - стоял на своем студент.

- Хорошо, - вздохнул Георгий Никитич, поднимая голову и доставая из стопки бумаг листок. Шастин узнал в нем свою проверочную. – Я проверил ее. И ставлю вам два.

- За что? – взвыл Саша. Он был уверен, что там лучше оценка!

- Вы не ответили ни на один вопрос корректно и полно, только миф о пещере написали, но не обозначили его смысл и значение для философии, – отозвался мужчина. – А теперь, что важнее, как вы собираетесь исправляться? Помнится, недавно я вам говорил, что если вы будете учиться плохо, я вас накажу.

Студент похолодел, глядя, как с равнодушного выражения лицо меняется на хищный оскал.

- Отшлепаю, если точнее, - смакуя каждое слово, произнес Гера. – Что ж, вы сами себя наказали.