При Мауэсе существовала система сатрапов. В упомянутой надписи из Таксилы говорится о некоем Лиаке Кусулаке, который в правление Мауэса был кшатрапом (сатрапом) в г. Чукша. Лиака именуется и «Кшахарата», что, очевидно, указывает на его принадлежность к известному шакскому роду Кшахаратов, правившему позднее в западных районах Индии. При Мауэсе сакские сатрапы находились также в Матхуре и Саураштре.

Династическая история после Мауэса восстанавливается на основе нумизматики. У.Тарн приводит следующую последовательность индо-сакских царей: Вонон, Спалирис, Аз I, Азилис, Аз II^[1543].

Аз, величавший себя «великим царем царей» (maharajasa rajarajasa mahatasa Ayasa), вероятно, имел для этого определенные основания: известно, что при нем границы государства расширились. Оно, возможно, включало не только Гандхару, но и Арахосию, Западный Пенджаб и район Матхуры. Судя по пракритской надписи на кхароштхи, недавно опубликованной Г.Бейли, при Азе была введена особая эра, по которой датировались его надписи (Mahārāja Aya)^[1544]. Было высказано мнение, что это была эра, известная затем под именем Викрамы^[1545] (на основании других источников уже раньше она датировалась 5857 гг. до н. э.). Громкий титул Аза мог говорить и о том, что в его подчинении находились более мелкие правители. Об этом нам известно и по данным нумизматики, и по надписям. Эпиграфика сообщает, например, о сатрапе Раджувуле, правившем в Матхуре. На его монетах текст наносился не только греческим письмом и письмом кхароштхи, как на монетах остальных индо-сакских правителей, но и на брахми^[1546]. В одной из надписей он называется «кшатрапом», позднее, когда ему удалось на время распространить свою власть и на Таксилу, он стал величать себя «великим кшатрапом»^[1547]. Однако после Аза и его наследников власть индо-саков ослабевает^[1548].

В конце I в. до н. э. — начале I в. н. э. выделяется династия индо-парфянских царей^[1549]. Ее правителям удалось захватить некоторые области Северной Индии. Наиболее известным индо-парфянским царем был Гондофар. (Его имя, очевидно, иранского происхождения^[1550].) Монеты Гондофара отразили как парфянские, так и индийские черты. Постепенно его власть сосредоточилась в Гандхаре (возможно, после того как ему удалось отобрать некоторые районы у индо-греческих правителей). Когда он перенес свою столицу в Таксилу, то принял более пышный титул — «великий царь царей»^[1551]. Вопрос о границах его государства дискуссионен, но можно полагать, что оно включало Гандхару, Арахосию, Систан^[1552]. Насколько прочной была его власть, сказать трудно; очевидно, ряд областей подчинялся ему лишь номинально.

Современные ученые датируют его правление 19–46 гг. н. э.^[1553], основываясь преимущественно на надписи (в которой упомянуто его имя) из Такт-и-Бахи. Новая надпись, опубликованная Г.Бейли, позволяет уточнить время правления Гондофара — 20 (21) — 45 (46) гг. н. э.^[1554] С Гондофаром христианская традиция (Ориген, Иероним, псевдо-Дорофей и др.) связывает путешествие апостола Фомы в Индию. В «Деяниях Фомы» рассказывается об обращении в христианство этим святым индийского царя Гондофара (некоторые ученые сомневаются в синхронности правления Гондофара и визита Фомы в Индию для проповеди христианства)^[1555]. У христианских авторов сохранилось также сообщение о том, что Фома проповедовал и среди парфян, вероятно, на пути в Индию.

В «Жизнеописании Аполлония», составленном в начале III в. н. э. Филостратом, рассказывалось о посещении Аполлонием (время его жизни относят к 4–97 гг.) царя Таксилы по имени Фраот^[1556], что, как иногда полагают, было искаженной передачей имени Гондофара^[1557] или одного из его сатрапов^[1558]. Описание Филостратом Таксилы во многом согласуется с результатами археологических раскопок в этом городе (на городище Сиркап) — памятников, относящихся к индо-парфянскому периоду.

Династийная история индо-парфян после Гондофара известна крайне отрывочно. Один из последних индо-парфянских правителей, Пакор, несмотря на громкий титул «великого царя царей», владел, очевидно, лишь областями Систана. Преемники Гондофара были втянуты в постоянные междоусобицы и, как сказано в «Перипле Эритрейского моря» (38), «постоянно друг друга изгоняют». Вскоре на политической арене появилась новая могущественная династия — кушанская, которая вобрала в себя многие традиции индо-сакского и индо-парфянского периодов. Более того, кушанская эпоха, особенно на начальном этапе, была непосредственно связана с политическим и культурным наследием «кочевых» народов.

Происхождение Кушан. Изучение археологических памятников и нумизматических материалов кушанской эпохи началось более века назад, но до сих пор многие страницы ее истории остаются неизученными. Благодаря новым исследованиям в советских республиках Средней Азии, в Афганистане, Индии и Пакистане наметились пути к решению некоторых ранее неясных вопросов^[1559], однако наука еще далека от того, чтобы дать точные ответы на многие проблемы политической, социальной и культурной истории кушанской эпохи. Одна из главных трудностей связана с установлением абсолютной хронологии; спорным остается и вопрос о происхождении создателей империи^[1560].

Имеющиеся материалы свидетельствуют о том, что ядром государства Кушан была Бактрия, откуда их власть распространилась на районы Афганистана и Индии. О первом этапе образования кушанского государства сообщают китайские источники. Судя по данным «Истории младшего дома Хань» («Хоу-Хань-шу»), Бактрия была завоевана юэчжами^[1561], образовавшими пять владений, одно из которых, Гуйшуань (Кушаны), вскоре покорило четыре других^[1562]. Эти события происходили, по всей вероятности, между 140 и 128 гг. до н. э.^[1563]

Китайский посол Чжан Цянь в 129–128 (или 126) гг. до н. э. застал Бактрию (Дахя) под властью да-юэчжей^[1564] — «великих юэчжей» (в отличие от «малых юэчжей», живших в это время и позднее в Восточном Туркестане).

Материалы китайских источников о завоевании Бактрии пришедшими с востока племенами можно сопоставить со сведениями античных авторов — Страбона и Помпея Трога (в пересказе Юстина). Согласно Страбону (XI.8.2), племена, проникшие из-за Сырдарьи, отняли у греков Бактрию. Страбон упоминает асиев, пасианов, тохаров и сакараулов; Помпей Трог — асиан, сарауков и тохаров^[1565]. Очевидно, античные авторы знали лишь о конечном этапе движения племен — юэчжей китайских хроник (хотя это название у античных авторов не встречается). Между тем есть основания полагать, что в этом движении приняли участие и племена, обитавшие здесь еще до появления юэчжэй^[1566].

В пестрой и неоднородной группе племен можно с известной долей уверенности выделить ираноязычные племена (асии, асианы, сакараулы, или сакараваки-сарауки, и пасианы)^[1567]. Более сложен вопрос об этносе тохаров, с которыми ряд исследователей отождествляют юэчжей или часть их^[1568].

Сторонники этой точки зрения видят в племенах юэчжей носителей так называемых тохарских языков, к которым принадлежат языки центральноазиатских документов VII–IX вв. н. э. («тохарские» A и B)^[1569]. Индийская, тибетская и другие письменные традиции действительно указывают на параллельное употребление этнонимов «юэчжи» и «тохары»^[1570] и дают некоторые основания для обозначения языков A и B как тохарских. Однако оба эти языка имели, по-видимому, другие названия (язык B в одном; санскритском глоссарии назван «кучинским»), а этноним «тохары» применялся и к ираноязычным племенам.

Если принять предположение, что тохарами первоначально именовали носителей тохарских языков, то надо будет признать факт перемещения на территорию Бактрии центральноазиатских племен, передавших местному населению свое название, но ассимилированных бактрийцами и утративших свой язык.