Шевелиться мужчина не спешил. Он не помнил ничего из своего прошлого, но все еще способен был оценить обстановку – например, понять, что в жилом доме, даже самом поганом, такого безобразия с потолками не будет. Вывод? Там, где он оказался, люди живут вряд ли.

Кто живет?

А вот это уже вопрос…

Но, кто бы ни жил, хорошего от него (или них) ждать не стоит.

«Только сумасшедшие да отчаянные захотят ночевать в подобных развалинах», – констатировал мужчина.

Подумав еще немного, он пришел к выводу, что лежать без движения тоже небезопасно. Что, если прямо сейчас к нему крадется какой-нибудь… м-м-м… недоброжелатель с явным намерением навредить? Зачем ему вредить? Да черт его знает. Но то, что мужчина ничего не помнит, не значит, что он никого не обидел. Совершенно не значит.

Нащупав руками бетонный пол, мужчина с трудом перекатился на бок, оперся на локоть и сел. Голова моментально закружилась, и неизвестный обхватил ее руками, дабы попытаться удержать мозги на месте. Кажется, удалось… вот только картинка перед глазами все равно подрагивала, будто мужчина находился внутри новогоднего сувенира, который тряс не в меру энергичный ребенок.

Но вот злопыхателей поблизости не было.

«И на том спасибо, как говорится…»

Убедившись, что опасности нет, он крепко задумался, что же делать дальше. Мужчина уже знал, что одет в зеленый китель, брюки того же цвета и потрепанные черные ботинки. Плохо только, что в карманах ничего не нашлось – ни оружия, ни еды, вообще ничего.

«Хоть бы имя для начала вспомнить… – массируя виски указательными пальцами, с грустью подумал мужчина. – Может, его вспомню – и все остальное само собой восстановится? Вспомню, например, где я… и почему так одет…»

Какое-то воспоминание, крохотное и очень зыбкое, почти призрачное, нырнуло к нему в голову: «Кажется, так одеваются военные».

«Выходит, и я – из них? – озадачился мужчина. – Но где я воевал? Или воюю? И почему, черт возьми, совершенно не помню все, что со мной связано?»

Логика подсказывала, что, сидя на месте, ответов на все эти вопросы не найти. В то же время отправляться на их поиски без какого-либо оружия казалось довольно сумасбродной затеей.

«Но если я военный, куда делось мое оружие?»

Гадать можно было до бесконечности, и потому мужчина, скрепя сердце, все-таки поднялся. Пол под ногами тут же принялся раскачиваться, точно палуба корабля в шторм. Боясь упасть, мужчина нашарил левой рукой холодную поверхность стены и побрел вперед, опираясь на нее.

К счастью, каждый новый шаг давался ему легче, чем предыдущий. Вот мужчина поравнялся с каким-то узким проходом и почувствовал, как в правое ухо дует легкий ветерок. Повернув голову, безымянный вояка увидел маленький прямоугольник выхода, которым заканчивался длинный коридор.

Вот она – ближайшая цель! Выйти из этого дома и оглядеться.

«Хотя, может, лучше через окно вылезти? – мелькнула шальная мысль. – Дверь может простреливаться… С другой стороны, если дом в разработке, то снайперов и к окнам приставят…»

Рассуждать о том, что может ждать снаружи, не зная, кто ты и где ты, было чертовски трудно.

«Пожалуй, надо готовиться к худшему, а там – будь, что будет, – после недолгих колебаний решил мужчина. – Пристрелят так пристрелят, значит, судьба у меня такая – помереть среди развалин».

Он уже всерьез подумывал вылезти через окно, но тут услышал рычание, как будто бы собачье. Нахмурившись, мужчина окинул помещение взглядом – надо все же чем-то вооружиться, а то кто его знает, что тут за псины бродят? Может, это и не псины вовсе, а какие-нибудь волки… или, например, шакалы?

На глаза попалась только проржавевшая труба, торчащая из груды кирпичных обломков, словно легендарный меч короля Артура из не менее легендарного камня. За неимением лучших вариантов мужчина приблизился к находке и, ухватившись за нее обеими руками, потянул наружу. Труба шла с трудом, будто неохотно, однако безымянный вояка все-таки справился и выдернул ее из плена камней. Новое орудие оказалось довольно увесистым; взмахнув им пару раз, мужчина подумал, что такой штуковиной запросто можно проломить череп-другой – если удачно вложиться в удар.

«С собаками, если что, точно справлюсь».

Держа свой новый «инструмент» обеими руками, мужчина пошел по коридору, к заветному светлому прямоугольнику.

«Странно, что псы не услышали моей возни с трубой, – подумал он. – Значит, слишком заняты своим делом… наверное, что-то жрут?»

С каждой секундой рычание становилось все громче. Судя по всему, треклятые псины находились в ближайшей комнате; мужчина как раз подходил к дверному проему, в нее ведущему, когда его огорошил яростный лай: похоже, невидимые твари что-то не поделили.

«Что же там происходит?» – мелькнуло в голове.

Шумно выдохнув, мужчина шагнул в проем… да так и замер от неожиданности.

Посреди комнаты, усыпанной строительным мусором, старыми прогоревшими головешками и прочим хламом, две гигантские крысы грызлись рядом с бесхозным рюкзаком. Его болотно-зеленая ткань уже была истрепана до дыр, через которые с трудом проглядывалось содержимое – нечто серое и, пожалуй, стальное. На полу валялась консервная банка со следами острых зубов. Вероятно, одной твари не понравилось, что другая первой вцепилась в заветную добычу, и завязалась яростная драка.

Свидетелем которой невольно стал мужчина с трубой.

К счастью для него, монстры были слишком заняты друг другом, и он, никем пока что не замеченный, смог относительно спокойно осмыслить открывшуюся ему картину. Приглядевшись к тварям, безымянный вояка понял, что это все же не типичные крысы, а какая-то жуткая их помесь с дворнягами. Именно поэтому рык напомнил мужчине о собаках – обычные грызуны такие звуки издавать не могут.

«Мутанты какие-то, – подумал вояка, со смесью любопытства и беспокойства наблюдая за дуэлью монстров. – Странно: вроде впервые на них смотрю, а кажется, что уже видел не раз!»

Списав это жалкое подобие дежавю на потерю памяти, мужчина поудобней перехватил трубу и направился к диковинным крысособакам. Особого желания ввязываться в бой у вояки не было, но при виде помятой консервной банки желудок ожил. Мужчина, разумеется, не помнил, когда ел в последний раз, но, судя по ощущениям, случилось это очень и очень давно. Казалось, если вояка сейчас развернется и покинет комнату, несолоно хлебавши, он попросту умрет, даже не дойдя до заветного выхода. Вероятно, это впечатление было обманчиво. Но один факт являлся совершенно неоспоримым: мужчина действительно безумно хотел есть.

Именно поэтому он не сбежал, а продолжил мелкими шажками идти к рюкзаку и консервной банке, которую крысособаки так и не смогли поделить.

Одна из тварей, кажется, наконец заметила его. По крайней мере, мужчина несколько мгновений чувствовал на себе ее взгляд, полный ненависти и злобы… пока второй монстр не воспользовался заминкой противника и не впился ему в глотку.

Это было подло, но очень своевременно.

Зазевавшаяся крысособака взвыла дурным голосом, стала извиваться, точно уж на сковородке, однако ее соперница не собиралась упускать перехваченную инициативу. Подмяв незадачливую тварь под себя, хитрая псина продолжала вгрызаться в ее глотку, покуда противница не перестала содрогаться. Выждав для верности с полминуты, крысособака подняла свою окровавленную морду, дабы взглянуть на вновь прибывшего незнакомца…

…и тут же получила трубой по голове.

Мужчина ударил бы и раньше, но не хотел промахнуться, а посему сначала мелкими шажочками сократил расстояние до минимума и только потом, когда на него обратили внимание, решил дать волю рукам.

Как выяснилось, черепа странных крысособак едва ли намного крепче, чем у обычных псин. По крайней мере, одного удара увесистой трубой хватило, чтобы размозжить твари голову.

Мозги вперемешку с кровью брызнули во все стороны, заляпав не только черные ботинки безымянного вояки, но и достопамятный бесхозный рюкзак. Постояв с пару секунд, тварь завалилась набок и осталась лежать, поверх незадачливой «сестрицы».