Якобсен развернул кресло к Карлу и посмотрел на него с той безысходностью, которая присуща родителям, отъехавшим на десяток километров к югу от Копенгагена, чей ребенок двадцать пятый раз интересуется с заднего сиденья, скоро ли они приедут в Италию.

– Ну и как оно, Карл? – спросил он, как будто не был в состоянии предугадать ответ. Ему явно надо было о многом поразмыслить.

– На нашей улице праздник, я гляжу, – заметил Мёрк, кивая через плечо в направлении фронт-офиса. – На когда намечается фейерверк?

– Уф-ф, посмотрим… Как Голландия? Что-то приблизило нас к раскрытию дела об убийстве строительным пистолетом?

Карл покачал головой.

– Приблизило? Я лишь приблизился к пониманию того, что не только у нас в управлении сотрудники халтурят с этим делом. Если они называют проделанную ими работу планом скоординированного доклада обо всех убийствах, совершенных в наших широтах с помощью строительного оружия за последние несколько лет, то я назову себя великим магнатом Митпэкинга[7]. На основании их сведений я не могу сделать никаких выводов. На самом деле только рапорт Плуга об убийствах в Сорё и на Амагере составлен как полагается. С сожалением я вынужден констатировать, что работа голландцев поистине выдающаяся в своей паршивости. Отсутствие технического анализа орудий убийства, неполноценные следственные отчеты, запоздалое вмешательство… Честно и откровенно, все это чертовски бесит. Так что больше не пойдем по этому пути, если только с их стороны не появится каких-либо новых фактов.

– Вот как… Значит, мне не следует рассчитывать на один из твоих фантастически подробных отчетов с разбросанными тут и там самородками, так, Карл?

Одно мгновение Мёрк переваривал ироническую интонацию Якобсена. Что-то не то творилось сейчас в шефском бункере.

– Я вообще-то пришел по другому поводу.

– Хорошо. Чем обязан, Карл?

– У меня проблема. Ассад пока не совсем оправился, поэтому мы слегка парализованы, вот я и решил воспользоваться возможностью навести порядок в своем портфеле. – Ему нравилось это выражение. Менее содержательное высказывание сложно было придумать. – Но это сложно, когда мы не работаем над делом, так как Роза постоянно меня отвлекает. В связи с этим есть идея убить одним ударом двух мух и использовать это время на повышение ее квалификации. Ты не мог бы отправить ее куда-нибудь с кем-то из твоих парней на пару дней? Мне нужно, чтобы она поднаторела в таком рутинном занятии, как поиск и опрос свидетелей, вот я и подумал – может, пристроишь ее к команде Терье Плуга или Бенте Хансена? До меня дошли слухи, что они жалуются на нехватку кадров.

Карл с надеждой прищурился. Пока он отсутствовал, Роза уже подготовила кучу вариантов дел, к работе над которыми они могли бы приступить. Если б он в срочном порядке не перенаправил этот огромный танкер, залитый чистой энергией по самые борта, нераскрытые дела погребли бы его с головой за десять секунд.

– Нехватка кадров, да… Ничего нового под солнцем, Карл. – Маркус Якобсен сухо улыбнулся и потеребил пачку сигарет на столе. – Давай ты сам озадачишься учебной программой для Розы. Ты должен быть готов к тому, что эти люди будут недовольны тем, что она их притормаживает. Все-таки Роза не имеет соответствующего образования и подготовки, Карл. Ей нечего делать на улице; мне кажется, ты совсем про это забыл.

– Ни хрена я не забыл. В том числе не забыл и то, что после Нового года благодаря Розе мы расправились с двумя делами, и это все учитывая то, что Ассад пока работает по полдня. Так что ж, разве Роза уже не достаточно образованный полицейский? Я считаю, достаточно. Тем более в данный момент мы в своем отделе «Q» пока не приступили к работе над очередным расследованием. Я просматриваю скопившиеся у нас дела в своем собственном темпе и потому не желаю, чтобы Роза там ошивалась. Это действует на нервы.

Маркус Якобсен выпрямился.

– Поскольку ты сам напросился, Карл, боюсь, у меня как раз есть дело, с которым ты мог бы нам помочь. Но прежде чем отправишь ее на улицу в одиночестве, я прошу тебя поработать с ней еще пару дней, ладно?

Он вытащил папку, лежавшую на десятисантиметровой глубине в полуметровой стопке документов. Если Маркус действительно взял нужное дело, глаз у него был точно алмаз.

– Вот, – протянул он папку Карлу как само собой разумеющееся. – Сверре Анвайлер. Главный подозреваемый в поджоге хаусбота[8] в Южном порту. Я не успел основательно изучить рапорт, но, вероятно, имеет место страховое мошенничество, и, к сожалению, есть жертва. Анвайлер являлся собственником хаусбота и исчез после того, как судно взорвалось и потонуло. Особенно прискорбен тот факт, что его любовница Минна Вирклунд, находившаяся в тот момент на борту, преставилась во время пожара.

«Преставилась», типичное словечко Маркуса Якобсена… Звучало оно немного цинично, даже для этих стен.

– Что ты подразумеваешь под «преставилась»? Сгорела? Утонула?

– Откуда я знаю… Знаю только: то, что некогда было ее телом, превратилось в обугленный комок, который плавал на поверхности где-то посреди остатков судна.

– Ты сказал, Сверре Анвайлер. Иностранец?

– Да, швед. Его поиски не дали результатов. Как сквозь землю провалился.

– Так, может, он тоже лежит где-нибудь на дне в виде обугленного комка?

– Нет, на этот счет все тщательно исследовали.

– Ну, тогда он наверняка в Швеции, скрывается на заброшенной ферме где-нибудь в Норрботтене.

– Да, можно было бы так и подумать, но дело в том, что спустя полгода после этого несчастья он вновь объявился в Дании. Случайно попал в поле зрения одной из камер на Эстерброгэде на прошлой неделе, а именно во вторник, третьего мая. Смотри!

Начальник отдела убийств протянул Карлу запись и фотографию подозреваемого. Обладателя этого открытого лица можно было искать очень долго. Высокий лоб, жидкие светлые волосы, синие глаза смотрят из-под лишенных ресниц век. Почти как у обессиленного болезнью ребенка. Такое лицо можно изменить до неузнаваемости, стоит только нарисовать на щеке родинку.

– Запись с камеры? Откуда она?

Шеф пожал плечами:

– Имеются и другие.

– Черт, Маркус, это будет не так уж легко. Как вообще можно опознать эту странную восковую куклу? Да это может оказаться кто угодно… или вообще никто.

– Просмотри запись, почитай рапорт, тогда узнаешь.

Карл покачал головой. Это было совершеннейшим вздором.

– Если это лучшее задание, которое ты можешь мне предложить, я, пожалуй, поработаю вместе с Розой, но только один день, предупреждаю сразу. Похоже, на это придется убить немало времени.

– Да-да, решай сам, как тебе надо, Карл. Поступай как хочешь.

Вновь какое-то отстраненное отношение, мало свойственное прежнему Маркусу Якобсену.

– Правда, прекрасно, что Ларс Бьёрн вернулся? – попытался Мёрк повернуть унылую беседу в позитивное русло.

– Да, и еще одна вещь, Карл. На завтра назначено совещание по бюджету, и тебе необходимо иметь в виду, что пока что все идет как обычно, однако в будущем, возможно, пойдет иначе. Сейчас, когда Бьёрна вызвали обратно, мы распределим роли несколько по-другому, пока все окончательно не устаканится.

Карл не понял.

– Его вызвали?

– Да, он должен был остаться в Кабуле еще полтора месяца, но так оказалось более рационально.

– Не понимаю. Ты сказал, пока все не устаканится. Что более рационально? Что происходит?

– А-а, действительно, ты ведь был вчера в Голландии, поэтому отсутствовал на совещании руководителей отделов… Ну да, ты же не в курсе, я совсем позабыл. Я уже спрашивал, как все вчера прошло в Роттердаме, Карл?

Мёрк пожал плечами.

– Что происходит, Маркус?

– У-уф… всего лишь то, что мы с супругой решили, что уходим на пенсию, пока правительство не лишило нас такой возможности.

– На пенсию? Насколько мне известно, ты для этого слишком молод.