Но Макс не стал его гнать, а полез драться. Так легко было закрываться от слабых его ударов, а потом и вовсе повалить на кровать, придавив всем телом. И они снова занимались любовью, будто бы в знак примирения, и теперь, в мягком свете спальни, Максим казался самим совершенством. Вася загибал его в различные позы, целовал и вылизывал всего, не мог оторваться. И вдруг ощутил так остро, что тот не его, чужой любовник. “Но нельзя же у брата родного…” - подумал Васька и кончил.

- Подожди, я сейчас… - взгляд зацепился за толстую ароматическую свечу, стоявшую на полочке рядом с кроватью. Свеча с красивым бантиком как родная вошла в растянутую задницу Макса (бантик остался снаружи), тот лежал на спине, подхватив себя под колени и выставив торчащий член. Вася пошевелил слегка свечкой, наблюдая, как любовник стонет и извивается.

- Отсоси мне, - сказал Максим, его трясло, ко лбу прилипли несколько черных прядок.

- Как пожелаешь, - Вася двинул еще несколько раз свечкой и взял его член в рот.

Потом он почти сразу уснул и слышал сквозь сон, как Максик ходит из комнаты в комнату, запускает уборщика и собирает разбросанную одежду. Сил не было даже в душ зайти, утром помоется.

========== Глава 3 ==========

- Проснись, Вася, вставай, - шипел Макс, - Петька звонил, он на базе уже.

Василий с трудом разлепил глаза. Петька был не просто на базе, он уже открывал дверь, судя по звукам, доносившимся из прихожей. “Я вернулся!” Вася инстинктивно скатился с кровати и залез под нее, Максик умчался куда-то, догадался бы хоть его одежду спрятать.

Брат бодро протопал сразу в спальню, включил освещение поярче и уселся на кровать прямо в сапожищах.

- Максим!

Вася замер и уставился на голые максовы ноги, такие изящные, тот подошел к Петьке и встал на колени, а потом принялся стаскивать с него сапоги.

- Людвиг, иди в душ, я пока завтрак приготовлю, - голос у Макса был ровный, как будто бы и не кувыркался тот всю ночь в постели с другим мужиком.

“Ему не привыкать, - понял Вася, - наверное, за блядки и получает от Петьки”.

Брат удалился в душ, кинув форму на пол, и под кровать тут же заглянул Максик:

- Вылезай быстрее, я дверь не запер.

Вася мигом выскочил из-под кровати, споткнулся о петькины сапоги, подхватил какой-то мягкий пледик, обернул его вокруг бедер и помчался к выходу. Остановился, только когда отбежал на достаточное расстояние.

Было раннее утро понедельника, и коридоры жилой зоны еще пустовали. Все ключи остались в карманах одежды, а ее Макс наверняка выкинул в утилизатор. И комм! Валяется где-то в спальне, Вася очень надеялся, что никто не будет звонить в такую рань. Он шел и улыбался, шлепая босыми ногами по прохладному полу. Наконец-то получилось трахнуть Максима, и тот оказался даже еще лучше, чем Вася мог представить, и они будут встречаться еще, обязательно. Неудобно, конечно, перед братом, но ведь никто ничего не узнает. Выходные удались.

Оставались мелочи - взять дубликаты ключей у коменданта, а перед этим раздобыть одежду какую-нибудь, не расхаживать же по базе в одном пледике. Василий развернул его и рассмотрел рисунок - белый единорог на голубой полянке, а потом замотался поплотнее, так, чтобы рог оказался на причинном месте. И пошел дальше, читая таблички на дверях. “Антон Сергеевич Юрченко”. Вася, не раздумывая, нажал на кнопку звонка. Все равно Тохе на работу скоро вставать.

- Доброе утро!

- Д-доброе… Василий Алексеич… что-то случилось?

- Такое дело, нужна твоя помощь, - Вася засмеялся и вошел, подвинув парня. - Шестой батальон внезапно с задания вернулся.

- Как вернулся? Их же меньше чем на двое суток не отправляли никогда, - проявил Антон неожиданную осведомленность и вдруг, отступив в глубину жилого блока, крикнул: - Катерина, вставай!

Вася скромненько посидел на кухне, пока Тоха провожал даму, взволнованную и растрепанную. Интересно, кому из десантуры ставили рога в этой спальне? Из прихожей доносился сбивчивый шепот и чмоки, а потом хлопнула дверь, и Антон через несколько минут принес Васе брюки и свитер.

- Примерьте, может налезет. Красивый у вас плед, Василий Алексеич.

- Спасибо, самому нравится.

Антон угостил его сносным кофе (чай у Максика в сто раз лучше был) и согласился принять на хранение пледик. Потом они поржали немного над бравым космодесантом, и Вася отправился за дубликатами ключей, бодро шаркая тохиными домашними тапками. Больше из обуви ему ничего не подошло.

***

Максим поспешно содрал испачканную кое-где простыню, постелил новую, разгладил ее трясущимися руками, бросился к утилизатору, прижимая старую к груди. Сердце билось где-то в горле, что Петька сделает, узнав об измене? Перед глазами стояла расстрелянная до зеленых ошметков собака и - сразу за этим - Васька, залитый красной-красной кровью… Нет, Петька не убьет человека, к тому же своего брата, глупости. Хорошо, что он вчера вечером догадался прибраться, Петя ничего не узнает. Но волнение не проходило, он на полном автомате отправился на кухню, готовить кашу.

- Фу, каша, - Петя, с влажными волосами и в одном полотенце, стоял в дверях и недовольно морщил нос.

- Так ведь ничего больше нет. Я за продуктами вчера не ходил, с синяками неловко было, - Макс изо всех сил старался говорить как обычно.

- Нежный какой, - фыркнул Петя, подходя, приподнял его лицо за подбородок: - Уже не видно ничего почти. Прости, малыш, погорячился.

- Да ничего, - Макс осторожно погладил его по груди и животу, обводя пальцами рельеф мускулов. - Петь, я… каша…

- Ну-ну, кашеварь давай.

Петька сидел с закрытыми глазами, прислонившись к стене, и вздрогнул, когда Макс поставил перед ним тарелку.

- Черт, проклятые пауки.

- А что с ними?

- Да как разводит их кто, - Петька замер над полупустой уже тарелкой: - И новые виды постоянно. Прогрессируют. Жопой чую, придется скоро эскортировать очередную экспедицию яйцеголовых.

Макс сглотнул, представив себе, как Петька узнает об измене прямо в экспедиции и в гневе скармливает Васеньку паукам. Потом жалеет, конечно: “я из-за тебя брата потерял, блядина”. Макс вытер влажные ладони об трусы, пытаясь усмирить взбесившееся воображение, и переступил с ноги на ногу.

- Что стоишь, как столб?

- Да так… - Макс поспешно сел.

Петя заснул, а Макс принялся буквально вылизывать их отсек в поисках компромата. Нашел и изничтожил похабно использованную свечку, осколок разбитой чашки, зацепившийся за плинтус, два серебряных волоса в ванной… И васькин коммуникатор, нагло валяющийся на подоконнике! Кошмарище, слава богу, никто не звонил. Макс побоялся выключать чужой комм - а ну как запиликает или взвоет, замотал только в полотенце - и в сумку, подальше от греха. Так что он поспешно умылся, замазал остатки синяков под глазами корректирующей палочкой и выскочил за дверь, как укушенный. Или как Вася, сбегающий из-под кровати. Макс улыбнулся, вспоминая забавное зрелище, потом в памяти всплыло кое-что из ночных безобразий, и он вздохнул, запустив руку в сумку. Какой все-таки Вася ласковый. И веселый…

Интересно, а Вася о нем вспоминает сейчас? Правду ли он говорил про любовь или смеялся - лишь бы уломать на секс? Или может правдой было это “спорим, под собакой кончит, шлюха та еще”? Петя тогда его защищал, даже собаку застрелил. А Васька за задницу лапал и целовал. Но потом… потом Петька его обманул и побил ни за что, а Вася все сразу рассказал, как равному, не то что Петька - как к игрушке…

Макс решил позвонить Васе ближе к обеду, насчет комма. Работать было совершенно невозможно, он то зависал над очередной сметой, то торчал на кухне, нервно трепясь с коллегами за чашечкой кофе. Васька как ослепил его вчера, этими своими яркими улыбками, взглядами… как целовал ему руку, Макс не знал, что его руки окажутся такими чувствительными. Нет, это ужасно, надо будет твердо сказать ему сегодня, отдать комм и сказать: больше подобное не повторится, никогда, он же верный, изменять не будет.