Васин отсек сиял лабораторной чистотой и нежилым минимализмом, точно так же, как его кабинет. Контейнер с максовыми вещами, который робот в коридоре сгрузил, выглядел неуместной кучей барахла, наваленной в парадном зале. Макс нервно покрутился вокруг него, потом задвинул в угол. Все равно ужасно.

Он позвонил в больницу, Васю отпускали завтра с утра. Значит, можно его встретить блинчиками и… и массажем наверно. В эротичном костюме! Бедный Вася, что там его мама говорила, “опять нос чинишь”? Наверно, Петька уже ломал ему, а теперь вот снова из-за Макса… А может, не Петька, все же у Васи тоже опасная профессия, экспедиции разные в дикие места. Он заглянул на кухню.

- Наполни меня хозяин, внутри такая пустота, - интимно проворковал низкий мужской голос.

Макс подпрыгнул от неожиданности:

- А… что?..

- Твой верный холодильник тоскует без тебя, такая пустота, - трагически сообщил голос. - Выбери, хозяин, чем заполнить ее.

Макс уставился на холодильник, по нему ползли изображения разных продуктов. Он подумал, а потом ткнул пальцем в простоквашу и яйца.

- Чужак! Как смеешь ты!? - возмутился холодильник.

- Я гость твоего хозяина, глупая железяка!

Холодильник рассыпался в извинениях и принялся давать разные советы насчет выбора продуктов к блинчикам:

- Хозяин икорку любит, с водочкой.

- Ему нельзя водки, - Макс чувствовал себя крайне по-идиотски, советуясь с мебелью.

Но, в конце-концов, холодильник же и правда знал, что Вася больше уважает из еды.

Он разогрел стандартный обед, для одного себя готовить было лень, пообщался с плитой (рулетики “Очаровашки” из крабовых палочек, начинка из горошка и морковки в бульонном желе “Магия”, соблазняла плита, но Макс не поддался). А потом решил позвонить Васе. Как он там поживает? Макс приготовил скорбное выражение лица, Васенька почему-то чувствовал себя перед ним виноватым, и это было так здорово, хоть кто-то не обвинял его во всем происшедшем. Жаль, это долго не продлится, скоро и Вася поймет, какое Макс нелепое создание.

Но сейчас Вася улыбался, и сиял глазами, и так очевидно любил его, что у Макса на душе свернулся пушистый солнечный хомяк.

***

Сны ему снились тоже пушистые, хоть и постыдные, Вася в виде огромной собаки платинового окраса творил с ним такое… Макс проснулся, додрочил, а потом подумал: хорошо, что не собака в виде Васи, вот это был бы настоящий кошмар.

До васиного прихода оставалось часа полтора, и Макс засуетился, надо было все приготовить, блинчики, икорка, костюм. Он едва успел, ужасно долго возился с брюками: делал меховые штанины из своего старого пальто. А сверху ничего не было, голая задница, штанины держатся на резинках, срам прикрыт передником, и короткая, до половины спины, меховая распашонка. Он подобный наряд в одной порнухе видел, давно мечтал воплотить, но не решался. А Вася такой ласковый, перед ним не страшно. Наверняка он обрадуется, вчера Макс целый день ломался, строил из себя неприступность и строгость, а сегодня эдакий сюрприз. Макс смущенно хихикнул, разгладил передник и бросился в коридор, заслышав шум.

- О, Макс, какие запахи, - улыбался Вася, красивый даже с пластиковой полумаской.

А Макс в ужасе попятился: за васиной спиной торчал смутно знакомый тип, коллега.

- Это Владимир, мой зам, я вас кажется представлял.

- Рад встрече, Максим.

Зам протянул ему руку, Вася тоже подался вперед, вроде обнять хотел, а Макс отшатнулся, сейчас они подойдут и увидят все подробности его развратного костюма, какое позорище. Он наткнулся на прозрачную колонну с водорослями внутри, что за нелепый дизайнерский выверт поставить ее здесь, попытался обогнуть ее и смыться задом, но запутался в ногах и упал.

- О, боже, Василий Алексеич, - выдохнул зам, тараща глаза.

Макс закрыл лицо руками и вжался в пол, даже не пытаясь поправить задравшийся передник.

“Володя, давайте позже обсудим этот вопрос”, говорил Васька. А Володя похабно хихикал:

“Да-да, Василий Алексеич, вижу, я не вовремя.”

“Совершенно не вовремя, удивительная чуткость с вашей стороны, Володенька.”

“Все-все, ухожу, Василий Алексеич.”

- Уф, еле выставил, твоя задница его заворожила, - засмеялся Вася и погладил его промеж ягодиц, по яйцам.

Макс страдальчески застонал.

***

Вася потрогал меховушки, а потом опять переключился на лысую максову промежность. Тот попытался отползти и прошептал что-то вроде “не надо”, Вася не расслышал, устроенное представление завело его не на шутку, все эти меха, выставленная напоказ задница…

- Еще как надо, - он перевернул Макса на живот и навалился сверху, прижимая к полу.

Расстегнул штаны одной рукой и попытался вставить. Было непривычно сухо и немного больно, как раз на грани, в паху тягуче пульсировало, и как всегда невозможно было оторваться от такого покорного тела, Максик и сейчас старался выгнуться, подставляясь. Он провел по дрожащей спине, любовник под ним всхлипнул и толкнулся назад, насаживаясь на член, значит сам хотел, чтобы его драли. Вася посильнее сжал руку на максовом горле, это была прекрасная власть, и главное, Максим сам позволял ему все это, не вырывался и не просил прекратить. Только вздрагивал, когда Вася проталкивался внутрь, и скреб руками по полу, коленки у него так трогательно разъезжались.

- Подожди, подожди, любимый, - Вася опомнился просто чудом, нельзя же вот так насухую, ему и самому стало больно.

А может, Максу нравится, когда больно? Как у них там было с Петькой…

Вася нащупал в кармане мазь от синяков с осветляющим эффектом, в больнице выдали, чтобы под глазами мазать. Он выдавил на припухший анус немного и принялся медленно растирать, любуясь.

- Не щипет?

- Давай уже, - Максик послушно стоял раком, вздыхал и стонал, и Вася не мог больше терпеть, смазал себя и радостно засадил по самые яйца.

В какой-то момент показалось, что мазь все-таки жжется, но было уже все равно, удовольствие становилось таким сильным, невыносимым просто. И тут еще Макс под ним вскрикнул, кончая, боже, у Васи потемнело в глазах, но он спустил, кажется, прежде чем вырубиться.

***

- Вася, очнись, я медиков вызову…

- Не надо, это от радости, что ты со мной, не надо медиков, - фыркнул он и скорчил рожу.

Они лежали на полу недалеко от входной двери, надо было встать и принять душ, или перебраться на кровать хотя бы. Вася лениво размышлял, что набросился на Макса, как псих, точно, как маньяк. Даже попытался заглянуть тому в задницу - нет ли крови. Но Макс вильнул попой и потащил его в ванную, а потом обедать.

- Вкусно, - говорил Вася с набитым ртом, блинчики были просто объеденье. - Ты готовить где учился?

- Я с детства любил, - застенчиво улыбался Максик и совсем не сердился на жесткий отдер.

Но вещи свои так и оставил в коробке, та сиротливо стояла в углу в коридоре.

- Дорогой, тебе завтра выписку оформить из закрытого блока, или после праздников уже?

- Завтра, у меня как раз и больничный закончится.

- А чем это ты болел, - забеспокоился Вася, - и почему мне не сказал?

- Переутомление…

Неудивительно, столько трахаться. Вася доел последний блинчик и задумался. Как все быстро случилось, зря он оформил Максика в закрытый блок, как бывшего в прямом контакте с аборигенами, все по инструкции. Теперь держать его взаперти не имело смысла, да и опасно, а ну как отдел контроля за порядком докопается. Петька вполне может натравить, подлец.

- Я скажу, чтоб тебе продлили больничный, а выписку на вчерашнее число оформили, - решил он. - Нечего тебе в контору таскаться, как бы снова не переутомиться.

- Вместе будем болеть, да? - развратно заалел Максик и облизнулся.