У Рихарда сжалось все в животе, когда он снова представил его под собой, послушного и подставляющегося, интересно, с кем Эрчер здесь ебся. То есть и сейчас ебется, наверно, раз смазку в ванной держит.

Это все неважно, неважно, главное пробраться к кораблю, установить маяки… Он выскочил из медкабинета на улицу и пошел за Эрчером к машине. Накрапывал мелкий холодный дождь.

— Ты сказал своему любовнику про меня?

— Что? — не понял Эрчер, а потом вдруг засмеялся, глядя в серое небо, и Рихарду просто невыносимо стало. — Не беспокойся об этом.

Домой они ехали молча, и на полпути он не выдержал, положил ладонь Эрчеру на колено. Тот не возражал и ухмылялся довольно, гад.

***

“Циклоп” высился посреди кукурузного поля, похожий на огромного кита, выброшенного на берег. Рихард полчаса уже наблюдал из ближайшего лесочка в бинокль, который удачно нашелся в гараже. Вокруг не было ни души, метрах в пятидесяти от корабля была натянута желтая лента, “проход воспрещен”, Рихард понаблюдал еще немного и двинулся к кораблю. Никто не остановил его. Здешняя почва сильно размокла от дождей, он умудрился по колено измазаться, так что пришлось разуться перед тем, как войти.

Эрчер сказал, что “Циклоп” скоро демонтируют, надо было спешить. Рихард ввел коды внешнего доступа, к счастью, их никто не поменял, и шлюз распахнулся, впуская его внутрь. Он посветил фонариком, и опять возникло неприятное ощущение, что кто-то вот-вот бросится из тьмы, интересно, те трупы так и остались лежать в багажном отсеке? Один из маяков был спрятан как раз недалеко. Пахнуло гнилью, и Рихард с трудом удержался, чтобы не включить охлаждение трюма. Ладони у него вспотели, пока он добрался до четырех продолговатых модулей. Они были замаскированы под навигационные приборы, установленные по всему периметру, как и полагалось на современном корабле.

А в трюм так и не заглянул, хотя почему-то очень захотелось. Просто убедиться, что там пусто.

Рихард покинул корабль, завернул свою добычу в промокшую куртку и натянул на ноги грязные кроссовки. Он отошел на несколько километров от места посадки, соединил, как требовалось по инструкции, все четыре загадочные части маяков, округлые и матовые, получилось нечто вроде креста. Положил на землю и отошел. И наблюдал с затаенным трепетом, как вся эта конструкция извивается и неспешно зарывается в мягкую почву, исчезая с глаз. Нечеловеческие механизмы, не зря их чужими называли.

***

Рихард добрался домой посреди ночи, и там его ждал раздраженный Эрчер.

— Где ты был?

— Гулял, окрестности смотрел, — улыбнулся Рихард виновато. — И заблудился.

— Грязные вещи сразу в чистилку, — Эрчер был явно недоволен его отлучкой, и это приятно будоражило почему-то. Как предстоящий скандал.

— Ты меня одного в доме оставил, скучно.

— Иди в душ.

Эрчер так и не дождался его, подло заснул. Рихард не стал его будить, только придвинулся поплотнее. Любовник что-то говорил сквозь сон, про короба какие-то, ничего не разобрать, и прижимался полувставшим членом. А под утро Рихарду приснился бесконечный темный трюм, в котором рядами стояли ящики, и он подходил к каждому и сбрасывал крышку, все искал Эрчера. Но попадались ему только раздавленные трупы с “Циклопа”, некоторые смотрели столь жалобно, что приходилось их убивать по второму разу.

— Просыпайся, Рик, — Эрчер тормошил его, усевшись сверху. И вдруг заржал: — Хочешь, познакомлю тебя кое с кем, чтобы не скучал.

— Я не сплю, — промычал Рихард, почуяв неладное.

В доме Эрчера были две запертые комнаты, Рихард не стал их вскрывать. Вдруг здесь камеры или датчики движения, незачем лишнее внимание привлекать. И вот сейчас Эрчер привел его в одну из этих комнат, торжественно отпер дверь электронным ключом, и Рихард замер, не веря глазам. Прямо на полу, под окном, кто-то неподвижно лежал, сложно было рассмотреть из-за яркого утреннего солнца.

Вот почему он не столкнулся с любовником Эрчера в городе — тот держит его здесь взаперти.

— Ну ты даешь, — прошептал Рихард, этакое наглое нарушение законов Конфедерации вызвало в нем невольное восхищение. Тем более, Эрчер служит в полиции… Какое злодейство творится в этом благопристойном загнившем мирке, у Рихарда ощутимо так встало от этих мыслей.

— Можешь развлечься, — великодушно предложил Эрчер.

Существо под окном не двигалось. “Оно вообще живое?”, запоздало подумал Рихард, может, Эрчер случайно прибил своего пленника, и решает, как от трупа избавиться?

— Это ты его прибил? — он шлепнул ободряюще Эрчера по заднице. — Зарой в лесу и не парься.

— Это кукла, — Эрчер странно как-то на него посмотрел.

— Робот?

— Вроде того. Секс-кукла.

Неужели Эрчер трахал робота. У Рихарда аж волосы зашевелились на заднице. До чего дошли в гнилых зажравшихся колониях, он о таком извращении прежде никогда и не слышал.

— А можно посмотреть, как ты… это делаешь? — он обнял Эрчера сзади и потерся похотливо, тот прижимался тоже. — Пожалуйста, дорогой.

— Сам ее трахни.

— Я только тебя хочу, — зашептал Рихард, — ну давай попробуем. Ты вставишь роботу, а я тебе.

И Эрчер согласился, не стал сопротивляться и отказывать. Рихард тогда мало что запомнил, только как втискивался в узкую Эрчерову жопу, и даже подвигаться не успел как следует. Эрчер включил у робота внутреннюю вибрацию, и она сладко отдавалась в их соединенных телах, или это Эрчер дрожал под ним так сильно.

— Люблю, люблю тебя, — простонал Рихард, кончая, чуть по-альвеймски не ляпнул.

Эрчер Веллинг

— Это что? — Рик с любопытством провел рукой по алой ткани.

— Это парус, ловушка для ветра, — усмехнулся Эрчер, и Рик рассмеялся в ответ:

— Для ветра? А для снов вы ловушки не делаете?

— Нет. Все архаичные лодки должны иметь парус.

— А если ветер подует не в ту сторону или совсем затихнет? — удивился Рик и посмотрел на ялик с подозрением. — Занесет нас ветром куда звезды не светят, выбросит на скалы, и будем месяц прозябать в дикости.

— Загнивать, — хмыкнул Эрчер, это было любимое словечко Рика. И к нему вот привязалось. — Но почему через месяц, пошлем сигнал и нас сразу спасут, если что.

Он отвязал швартовы и прыгнул в ялик, потом обернулся к Рику:

— Боишься — оставайся на берегу.

— Эй, я не боюсь! — возмутился Рик. — Подожди меня.

Алый парус расправился и надулся над их головами, когда Эрчер поймал попутный ветер. Они плыли к Кошачьему острову, охотиться на грифонов, и теперь можно было часок поваляться на дне лодки, ни о чем не думая. Рик пристроился с ним рядом, повозился немного и замер, глядя в небо. От него пахло лесной малиной, наверно, надрал по дороге к причалу. И губы и ладони у него тоже были испачканы малиной, Эрчер рассеянно перебирал его пальцы, а потом целовал их. Рик потерся носом где-то в районе его уха и тихо фыркнул. Он был такой юный и горячий, и рядом с ним немного спадало напряжение, постоянно держащее Эрчера. Рик словно отогревал его, он умел быть рядом, молчать, когда была нужна тишина и забавлять разговором, когда тишину хотелось разбить. Даже то, что в постели Рик предпочитал доминировать, радовало Эрчера избавлением от ответственности. Казалось, они подходили друг другу словно детальки одного механизма. Не то, чтобы Эрчер безумно влюбился за этот месяц, но наверное, когда Рик захочет уйти — без него станет немного холоднее. Зря он за двадцать лет местной жизни не завел ни одного друга.