Что, несомненно, есть очень даже хорошо: скорость у всех более-менее равна, и нет необходимости в боевом ордере тащиться со скоростью самого мощного, но самого слоупочного линкора или тяжёлого крейсера.

Увидеть бы ещё эти самые сьюты вживую...

Мне они почему-то виделись сильно уплотнёнными гидрокостюмами, оснащёнными этакими призрачными, почти невидимыми на фоне постоянно движущейся волны и облачности, обвесами. Не в духе рисованных раскоряк, когда тот же авик имел все шансы получить дифферент на борт и на полном ходу зарыться в волну из-за излишне длинной имитации взлётной палубы, а словно бы силуэт корабля мелькает на миг позже тебя, незримым носом разрывая волны и, повинуясь твоим рукам, как жестам дирижёра -- наводящим орудия на цель.

Но ничего. Сестрички просветили, что, как правило, неделю-две гоняют в тренировочных унитарных сьютах, а после уже происходит и первичная инициализация родного оборудования. Так что полтора-два десятка дней я уж точно потерплю.

За такими мыслями совершенно не заметил, как уже полностью оделся. С удовольствием окинув довольным взором Свирь и Гнейзенау, одетых в юбочную форму, поправил галстук и, запихнув в рюкзак бельё, гигиенические средства и полотенца, направился на выход:

-- За мной, мои отважные леди. Наш враг -- ужин, и он будет уничтожен до последней крошки хлеба!

-- Это точно, -- оживлённо констатировала Грейс, синхронно с Кариной проурчав пустыми желудками. -- А ещё лучше -- было бы получить удвоенный спецпаёк.

-- Мечты... -- Свирь, закатив глаза, пожала плечами и, пристроившись в кильватер Грейс, последовала за мной.

Флагман, етить твою коромыслом.

Если хочешь быть здоров...

Я сидел на кровати и пустым взглядом смотрел то на гидрокостюм, то на собственные руки, комкающие похожий на гладкую кожу материал.

Руки ощутимо дрожали.

-- Отходняк?

-- Он самый, -- я посмотрел на Свирь. На сохнущие волосы накинуто полотенце, глаза блестят, сама светится от счастья так, что напоминает маленькое рыжее солнышко.

Студсовет устроил нам сразу же после завтрака полноценное культурно-массовое мероприятие. Особо впечатлило перетягивание бакена. Точнее тот факт, что вместо каната использовалась цепь толщиной звена в мой кулак.

Совершенно неожиданно простенькая, вроде бы, игра оказалась чертовски увлекательной. Даже не смотря на то, что против нашей стайки первокурсниц выставили сводный отряд второго и третьего курсов, мы таки превозмогли и под конец знатно пробуксировали полтора десятка красавиц по акватории первого водного полигона. Инерция, все дела.

Потом долго разглядывали звенья цепи: деформированные, с глубокими отпечатками наших нежных ладошек и тоненьких пальчиков.

Впечатляет. Ещё круче, чем фото последствий канмусовских срывов и душевных порывов. Там -- фото, тут -- можешь сам пощупать и убедиться. И понять, что будет с человеком, если ты его потискаешь.

Карина, вытянув ноги, шевелила аккуратными розовыми пальчиками, с явным интересом разглядывая их.

-- Слушай, вопрос есть...

-- Они у тебя хоть когда-нибудь отсутствуют? -- и улыбается так, что сразу понятно -- без подколок сказано.

-- Когда сплю, -- пожав плечами, тоже уставился на лапки Свири. Изячные, красивые. -- Вопрос: почему для нас вообще возможна та же баня?

-- А, цепочкой впечатлилась? Ну, если бы веником промахнулась -- была бы хана полкам.

Попытался представить... Почувствовав, что мозг готов выкипеть от картины "хрупкая девочка ломает веником пачку толстых досок", потряс головой, словно бы это движение и в самом деле было способно выкинуть из мыслей представленный образ.

-- Да всё просто, -- тихонько рассмеялась Свирь. -- Поле, имеющее место быть в и возле нас, распространяется в каком-то смысле и на предметы, находящиеся в непосредственном контакте с нами. Потому и одежду повредить может только точное попадание основательным бронебойным или добротным фугасом, потому и те же веники нами могут ощущаться. Это поле -- штука крайне своеобразная. Мы точно знаем, что оно позволяет нам взаимодействовать друг с другом почти как люди, оттого и можем посетить сауну, ощутить удовольствие от чужого прикосновения, понежиться на солнце, наслаждаясь теплом и ветром, различать вкусы и запахи -- то, что осталось в нас от людей, словом. Но, на примере того же веника: окажись вместо Грейс или меня на том полке человек, хоть голый, хоть в десантно-штурмовом экзоскелете сверхтяжёлого класса -- после одного-двух твоих нежных ударов получившуюся органическую кашицу можно было бы опознать исключительно по ДНК. И то -- её пришлось бы сначала выделить из той кровавой пыли с вкраплениями дерева, металла и керамики, что витала бы по всему объёму парилки.

Умеет девочка описания давать... Тут не то, что кровь в жилах стынет -- тут на горшок бегом хочется.

Но кое-что всё же осталось непонятным.

-- Но раз поле распространяется на то, с чем соприкасаемся -- и, видимо, включает это в наш набор физических констант, -- почему нам с человеками-то нельзя?

-- Льзя, -- Свирь, освободившись от полотенца, потянулась. -- Но это как с грибами -- можно все, но некоторые -- только один раз в жизни. Экстраполируя на Дев -- с людьми можно отношаться... относякаться?.. иметь отношения, в общем. Но для них это будет первый и последний раз. Не в состоянии наше поле вобрать в себя человека полностью. Даже чуть-чуть прикрыть не может. Умные головы над этой проблемой какой год уже впустую бьются, а решить не могут. И объяснить толком, словами, тоже не могут, бо не понимают сами -- как оно в слова умещается. На подготовке старшие показывали математические модели работы поля... -- Карина, вздохнув, покачала головой. -- Двадцать четыре листа формата А2, с двух сторон заполненные одним уравнением -- и это только базовое введение в попытку понять, что же за выверт эволюции мы есть. Ну а поле... Знаешь, Ника, проще смириться с тем, что оно есть и не распространяется на остальной вид homo sapiens sapiens в любом из его представителей. Катастрофических последствий гораздо меньше будет.

-- Понятно...

Бросив взгляд на часы, тоскливо прислушался к основательно опустевшему после азартных соревнований желудку. Ещё два часа... А НЗ как-то не додумался отзаначить.

-- Пойдём обедать?

-- Время... Или тут есть кафешка какая-нибудь?

Карина потрепала меня по волосам:

-- Кафетерий через пару недель запустят. Сегодня какой день?

-- Воскресенье.

-- Во-о-от! Методичка 1-12, страница номер три, последний абзац.

Пошарив в кипе методичек, выловил нужную, открыл по заданному адресу. И как мог проморгать? В выходной по расписанию только завтрак и ужин-С, причём первый -- исключительно в те дни, на которые запланированы мероприятия. Время принятия пищи не имеет жёсткой фиксации, можешь хоть на второй завтрак сбегать, хоть отобедать сразу же перед ужином.

-- В Школах Империи Девы называют этот день Днём обжорства. Так пойдём?

-- Спрашиваешь ещё! -- и, повесив гидрокомбез в хранилище, я отправился одеваться.

***

Глупо было бы считать, что утренним перетягиваем канатов всё закончится. Да, часть девчонок открестились от работы с цепью, но загремели под строгим взглядом Нагато на водный футбол, обещавший затянуться до наступления стандартного времени обеда.

А Влада, озвучив благодарности всем сторонам тягания бакена, предложила или присоединиться к болельщикам, или отдыхать.

После того, как мы со Свирью изрядно удовлетворили пищевые потребности, перед нами встал в полный рост вопрос: а теперь-то что делать? Времени свободного оказалось в преизбытке, что, после нагрузок последних двух недель, казалось чем-то шокирующим и откровенно странным.

Однако -- вскоре по общаге пробежалась посыльная от Мутсу с опросом о приёме пищи и наличии планов, и, расчеркав что-то в блокнотике, умчалась на доклад.

Минут через десять дежурные по этажу оповестили о сборе свободного состава первого курса.