Уинзор. Этому молодому вертопраху непозволительно везет. Сегодня его лошади выиграли в двух заездах. А сам богат, как Крез.
Леди Адела. Да-а? А когда я ему платила, он так держался, как будто продавал мне ковер.
Уинзор (снимает башмаки и надевает туфли). Его отец и в самом деле торговал коврами. Оптовая фирма в Сити.
Леди Адела. Правда? А ты еще говоришь, что у меня нет интуиции. (Прикладывает палец к губам.) Тсс! Там Морисон.
Уинзор (подходит к двери и затворяет ее). Ронни Дэнси все ж таки сорвал с него десятку перед обедом.
Леди Адела. Не может быть! Как?
Уинзор. Держал пари, что вспрыгнет без разбега на книжный шкафчик высотой в четыре фута. Ну и пришлось Де Левису раскошелиться, хоть он и съязвил насчет тех, кто добывает средства фокусами в гостиных. Не вызывает к себе симпатии этот еврейчик.
Леди Адела. А это у тебя не предубеждение?
Уинзор. Ничуть. Я люблю евреев. В наше время это для него не минус, скорее наоборот. Но он чересчур о себе возомнил, всюду хочет пролезть. Генерал говорит, что он спит и видит, как бы пройти в Жокей-клуб. (Развязывает галстук.) Смешно смотреть, как он обхаживает старика Сент Эрса.
Леди Адела. Если лорд Сент Эрс и генерал Кэниндж его поддержат, он пройдет, хотя бы даже и сам продавал ковры.
Уинзор. Лошадки у него есть хорошие, ничего не скажешь. (Снимает жилет.) Ронни Дэнси, видно, опять сидит без гроша. Уж если человек начинает держать пари на деньги — верный признак. И на скачках ему сегодня отчаянно не везло. Почему он ушел из армии?
Леди Адела. Говорит, скучно там, когда нет войны.
Уинзор. Так ведь нельзя жить тем, что ставишь на безнадежных лошадей.
Леди Адела. И как это на него похоже — именно сейчас жениться! Честное слово, самый беззаботный человек на свете.
Уинзор. Да. Очень странный. Он мне всегда нравился, но раскусить его я так и не смог. А как тебе понравилась его жена?
Леди Адела. Славная девочка. И ужасно в него влюблена.
Уинзор. А он?
Леди Адела. До неприличия — и он и она. (Кивает на правую стену.) Они тут, рядом.
Уинзор. А кто за ними?
Леди Адела. Де Левис и в самом конце Маргарет Орм. Чарли, ты представляешь себе, у них на четверых одна ванная?
Уинзор. Я знаю.
Леди Адела. Твой дедушка был, верно, не в своем уме, когда планировал это крыло дома. Шесть комнат в ряд с балконами, как в отеле, и всего одна ванная — если б мы не пристроили еще отдельную для себя.
Уинзор (глядя на свои часы). Половина двенадцатого. (Зевает.) После Ньюмаркета всегда так хочется спать. Отпусти Морисон, поздно уже.
Леди Адела уходит к себе, послав мужу воздушный поцелуй. Чарлз идет к туалетному столику и принимается расчесывать волосы щеткой, побрызгав на них эссенцией. Стук в дверь из коридора.
Войдите.
Входит Де Левис в пижаме и цветастом халате. Это красивый молодой человек, смуглый и черноволосый, несколько восточного типа. Лицо мрачное, встревоженное.
О! Де Левис! Чем могу служить?
Де Левис (говорит с легким акцентом, сейчас еще более заметным из-за звучащего в голосе волнения и досады). Простите, Уинзор, мне очень неприятно, но я подумал, лучше уж сказать вам сразу. У меня только что… гм!.. украли порядочную сумму денег.
Уинзор. Что-о?.. (В его тоне и взгляде оттенок оскорбленности, как если бы он хотел сказать: «В моем доме?») То есть как так — украли?
Де Левис. Я положил бумажник под подушку и пошел в ванную. А когда вернулся, денег уже не было.
Уинзор. Бог мой! Сколько?
Де Левис. Почти тысяча фунтов — девятьсот семьдесят, насколько помню.
Уинзор. Фью-ю! (И опять в его тоне оттенок оскорбленности, как если бы он считал не совсем приличным иметь при себе столько денег.)
Де Левис. Я сегодня на скачках продал мою Розмэри букмекеру Кентмену, и он уплатил мне наличными.
Уинзор. Как? Эту клячу, которую Дэнси весной отдал вам даром?
Де Левис. Да. Но я с тех пор заставил ее здорово поработать, и теперь она пойдет на кембриджширский приз. Меня всего пятнадцать минут не было в комнате, и я запер дверь, уходя.
Уинзор (снова оскорблен). Вы заперли…
Де Левис (не заметив этого тонкого нюанса). Да, и ключ у меня был вот здесь. (Похлопывает себя по карману.) Посмотрите! (Протягивает ему бумажник.) Он оказался набит моей бумагой для бритья.
Уинзор (колеблясь между чувством, что таких вещей не бывает, и сознанием, что придется все-таки в этом разобраться). Какая неприятность, Де Левис!
Де Левис (со стальной ноткой в голосе). Да. Я желал бы получить свои деньги обратно.
Уинзор. Вы не записали номера банкнот?
Де Левис. Нет.
Уинзор. А какого они были достоинства?
Де Левис. Одна в сто фунтов, две по пятьдесят, остальные по пять и по десять.
Уинзор. Что вы хотите, чтобы я сделал?
Де Левис. Если нет кого-нибудь, кто, по вашему…
Уинзор (глядя на него). Разве это возможно?
Де Левис. В таком случае, я считаю, полиция должна осмотреть мою комнату.
Уинзор. Бог мой! Мы же не в Лондоне; в такой час ближе Ньюмаркета никого не найдешь — четыре мили!
Дверь из спальни внезапно распахивается, и на пороге появляется леди Адела.
Она в халатике и в кружевном чепчике поверх уложенных на ночь волос.
Леди Адела (затворяя за собой дверь). Что случилось? Вам нездоровится, мистер Де Левис?
Уинзор. Хуже. У него украли кучу денег. Почти тысячу фунтов.
Леди Адела. Да что ты! Как? Откуда?
Де Левис. У меня из-под подушки, леди Адела, а дверь была заперта, я был в ванной.
Леди Адела. Как интересно!
Уинзор. Интересно! Ты лучше скажи, что нам делать? Он хочет, чтобы их вернули.
Леди Адела. Разумеется. (Внезапно поняв.) О! Но… Как неприятно!
Уинзор. Вот именно. Что я должен сделать? Вызвать всех слуг из их комнат? Обыскать сад? Ведь это будет грандиозный скандал.
Де Левис. Кто там рядом со мной?
Леди Адела (холодно). О! Мистер Де Левис!
Уинзор. Рядом с вами? С этой стороны Дэнси с женой, а с той мисс Орм. Какое это имеет отношение?
Де Левис. Может, они что-нибудь слышали.
Уинзор. Сейчас их спросим. Но Дэнси был внизу, когда я уходил. Адела, позови Морисон. Нет! Слушайте. Когда это случилось — точно? Установим как можно больше алиби.
Де Левис. Точно? Во всяком случае, в течение последних двадцати минут.
Уинзор. Морисон давно у тебя?
Леди Адела. Я поднялась наверх ровно в одиннадцать и сейчас же ей позвонила.
Уинзор (глядя на часы). Полчаса назад. Значит, она ни при чем. Пошли ее за Маргарет и за обоими Дэнси. Больше никого нет в этом коридоре. Нет. Отошли ее спать. Чтобы не было лишней болтовни. Ты не сходишь ли за ними сама, Адела?
Леди Адела. Посоветуйся с генералом Кэнинджем, Чарли.
Уинзор. Правильно. Адела, ты не могла бы и его позвать? Вы в самом деле хотите, чтобы я вызвал полицию, Де Левис?
Де Левис (он уязвлен чуть заметной презрительной интонацией в голосе Уинзора). Да. Хочу.
Уинзор. Хорошо, Тогда вот что. Пройди тихонько в мой кабинет и позвони в Ньюмаркет, в полицейский участок. Кто-нибудь там да будет, в такой день наверняка задерживали пьяных. А я пока вызову Трежера и поговорю с ним. (Нажимает кнопку звонка.)
Леди Адела уходит к себе и затворяет дверь.
Уинзор. Послушайте, Де Левис! Это ведь не отель. В приличном доме такого не бывает. Вы уверены, что не ошиблись, что их не украли у вас еще на скачках?
