Данная книга предназначена только для предварительного
ознакомления! Просим Вас удалить этот файл с жесткого диска после
прочтения. Спасибо.
Эйне Крэбтри
Вор
Архетип — 1
Оригинальноеназвание: Aine Crabtree «The Thief» 2013
Эйне Крэбтри «Вор» 2017
Перевод: Наталья Стренина
Редактор: Анастасия Антонова
Русификация обложки: Ксения Левченко
Переведено специально для группы: https://vk.com/e_books_vk
Любое копирование без ссылки
на переводчика и группу ЗАПРЕЩЕНО!
Пожалуйста, уважайте чужой труд!
Однажды две девушки из противоположных уголков Земли сталкиваются в
обманчиво сонном городке на самом юге. Их невероятная дружба становится
катализатором, который поможет распутать самые охраняемые тайны Хэйвенвуда и
навсегда изменит их жизни.
Джул Грэм не знала чего ожидать, когда ее, после внезапного исчезновения отца,
отправили жить к бабушке, но, определенно, не частную школу, в которой полно
иностранных учеников, и на заднем дворе которой находится волшебное зеркало. Ее новая
лучшая подруга – белокурая девушка, разговаривающая по-японски, а все взрослые,
включая бабушку Джул, обращаются с ней словно с бомбой замедленного действия.
Кроме того, она становится предметом интереса ее новых одноклассников, которые
кажутся не вполне нормальными. Что же скрывает Хэйвенвуд?
Глава 1
Джул
Однажды одна девочка была на пути к дому своей бабушки.
Когда я впервые увидела дом, мне показалось, будто он знает что-то. Что-то, чего
не знаю я, и чего он мне не скажет. Движение жалюзи можно было бы принять за
подмигивание. Старая колода немного просела, изогнувшись кривоватой улыбкой. На
газоне свежеокрашенного двора находилось много вещей и растений, в основном, клевер,
но было и несколько цветущих трав, названия которых я не знала. Я не очень-то
разбираюсь в южных растениях. Три дня назад я даже не знала, что у меня есть семья в
Хэйвенвуде, штат Алабама.
Я вытащила один чемодан из такси. Держу пари, что этот старый дом в
викторианском стиле видел и лучшие дни. Лес надвигался на дом с двух сторон, словно
пытаясь захватить земли. Древнее сельскохозяйственное оборудование выступало из
травы наподобие надгробных плит. Я бы никогда не смогла угадать, для чего эти тонкие,
ржавые, металлические устройства когда-то использовались. Как по мне, они больше
похожи на устройства для пыток, чем на плуги или уборочные машины.
Пожилая женщина вышла из парадной двери и нерешительно спустилась с
крыльца. Это, как я понимаю, моя бабушка. Сердце колотилось в груди. Я не знала, что у
меня есть какая-либо семья, помимо папы. Он никогда ни о ком не упоминал. Но, когда он
исчез, детский центр в Нью-Йорке раскопал информацию о том, что мама моего отца до
сих пор живет в Алабаме. Видимо, здесь он вырос.
Я знала, что он не всегда был профессором университета, но и это было не то, что
я могла ожидать.
Ее морщинистое лицо имело суровые черты. На ней было полинявшее хлопковое
платье с узором геометрических форм, которое, вероятно, висело в шкафу с 80-х годов.
Ее седые кудри были уложены шапкой на голове.
— Беа Грэм, — сказали мне люди из детского центра прежде, чем посадили на
самолет. — Твою бабушку зовут Беа Грэм.
Мне захотелось куда-нибудь спрятаться. Она не могла внезапно захотеть
заботиться о подростке. Кто на Земле захотел бы? Я ведь шумная, неряшливая,
подвижная…
Она нахмурилась, даже не взглянув на меня, прошлась по дорожке к таксисту и
расплатилась с ним за проезд. Она посмотрела на меня лишь после того, как все мои
сумки были выгружены, а машина уехала.
— Джульетта, — произнесла она.
Я сглотнула.
— Да, мэм.
Я не люблю, когда меня называют полным именем, но я не стала ее поправлять.
Она смотрела на меня едва ли больше половины секунды, а потом взялась за сумки.
— Давай занесем твои вещи в дом, — сказала она, начав катить один из
чемоданов на колесиках по тротуару.
С замиранием сердца я последовала за ней с оставшимися двумя сумками. Я
определенно ей не понравилась. Почему? Я вторглась в ее жизнь, пусть и не нарочно. Но
мне некуда было идти.
Интерьер дома был такой, что казалось, я пребываю в музее. Чисто, но всё, что
здесь находилось, чуть ли не разваливалось на части. Мебель, должно быть, когда-то была
великолепна, но время превратило ее в изношенное и выцветшее старье. На стенах висели
черно-белые фотографии в рамках. Ковры покрывали деревянные полы. Старые цветочные
обои завились около плинтусов.
— Прямо кухня, — сказала Беа, указывая на коридор, который проходил по
центру дома. — Твоя комната наверху.
Мы затащили мои вещи на второй этаж, где затхлый воздух чувствовался даже
сильнее, чем на первом этаже. Летающие пушинки пыли были особо заметны в лучах
солнца, светящего в окна. В коридоре было несколько дверей по обе стороны лестничной
площадки. Она привела меня к правой, открыла дверь в чистую, но практически пустую
комнату. Здесь была только самая необходимая мебель: комод, книжная полка, старая
кровать с балдахином, полинявший ковер, маленькая лампа — и это всё. На стенах ничего
нет, шкаф открыт и пуст, и даже книжная полка пуста. Тонкое одеяло и простыни были
сложены на краю кровати. Небольшой электрический вентилятор стоял на полу,
незначительно перемещая воздух. Но даже с ним в комнате было весьма душно. Мне
представилось, что на юге так всё время.
— Я всегда хотела сдавать некоторые из этих комнат, — объясняла Беа. — Этот
дом слишком большой для меня. Но до сих пор никто не останавливался здесь. Надеюсь,
всё хорошо.
— Да, спасибо, — пробормотала я.
— Кондиционер не достает до этой комнаты, так что я принесла вентилятор для
тебя. Там, — она указала на вторую дверь в комнате, — ванная. Она соединена с другой
комнатой. В ней находятся полотенца, и некоторые необходимые тебе вещи.
Она посмотрела на меня, неловко рассматривающую комнату. Моя спальня в
Нью-Йорке не была больше этой, но там у меня было много своих вещей: собственное
мягкое стеганое ватное одеяло, плакаты на стенах, гирлянда, мерцающая разноцветными
огнями по всему потолку. Здесь же не было ничего, кроме пустых выбеленных стен,
скрипящего под ногами деревянного пола и мягкого жужжания вентилятора.
— Хорошо, — сказала Беа, перед тем как уйти. — Я пойду, закончу готовить
ужин. Надеюсь, ты любишь свиные отбивные.
Она была маленькой женщиной, но лестница скрипела ужасно громко, когда она
спускалась. Можно и не надеяться на то, чтобы тихо передвигаться по дому.
Я положила чемодан на кровать и дрожащими руками начала распаковываться.
Беа не хотела находиться рядом со мной. Это было вполне объяснимо. Было глупо,
считать, что может быть по-другому. Я прочла слишком много книг с добрыми
староватыми бабушками, которые кормили внуков пирогами, вязали уродливые свитера
на каждое Рождество и покупали куклы. Не то, чтобы я на самом деле хотела куклу, или
какую-то из этих вещей…но в этом же и смысл. Чтобы кто-то не чаял в тебе души. Я
вытерла глаза рукавом. Это же глупо. Я уже взрослая для подобного. Я открыла один из
