– Заметил, как шеф ловко ушёл от ответов? – сказала Иса, разливая чай. – В результате исповедоваться пришлось тебе, а он опять отмолчался.

– Заметил, – подтвердил я. – Всё же он зубр СИБ. Монстряка. Сколько он уже в Конторе работает? Лет триста? Хрен его переиграешь на его же поле.

С научниками всё же пришлось пойти.

Нас растащили по разным комнатам, меня уволокли местные пси-специалисты. Сначала попросили ещё раз рассказать про встречу со Свечением, сунув в руки светящийся изнутри полупрозрачный шар. На вопрос: «А не детектор лжи ли это?», виновато развели руками «Ну вы же понимаете, инструкции, правила, протоколы. Мы просто обязаны. При обращении с подоп… в смысле, с пациентами, иначе нельзя», сослались на какой-то формуляр. Пришлось повторить рассказ. После этого издевательства меня оклеили датчиками, и попросили пролевитировать разные предметы, зажечь огненный шар, и даже выйти из тела, с последующим полтергейстом. Я выполнил, жалко, что ли. Судя по озадаченным физиономиям, обследование зашло в тупик. Два часа меня мурыжили, в конце концов я решительно содрал с себя все эти штуковины и отправился искать Ису. В соседней комнате, где мариновали мою невесту, дело продвигалось не в пример лучше. Научники, с горящими от сенсации глазами, просвечивали Ису какой-то дрянью, что-то усердно тыкали на сенсорной панели, сразу видно, люди при деле.

– Павел, погляди, полностью искусственный желудок, глазам поверит не могу. Считалось, что это в принципе невозможно, а тут на тебе, готовый прототип.

– Это кого ты тут назвал «прототипом»? – возмутилась Иса. – И поосторожнее с сенсациями! Моё тело – моя собственность.

– Сударыня, вы просто не понимаете. Это же революция в протезировании!

– Да? – прищурилась Иса. – Вот оно как? И на сколько кредов тянет эта революция?

Научники замерли на месте. Такая идея им в голову не пришла. Хых, бессребреники, люди чистого знания.

– Так ребята. – Иса была непреклонна. – Я сейчас делаю заявки на патенты, в случае коммерческого производства десять процентов мне, по закону всё равно больше не дадут, и не менее сорока Дэйву. Ясно? Возражения не принимаются.

Какая она у меня стала хозяйственная. «Домовитая», подсказал внутренний голос из глубин памяти. Хм, а что, неплохое слово.

– Иса, но ведь это мы первые вас обследовали, – взмолился Павел. – Давайте всё обсудим.

– Вот с этого места и надо было начинать, – промурлыкала моя наречённая. – Итак, давайте прикинем…

Вечером мы собрались на семейный совет в спальне.

– Дэйв, – заявила Иса, – у нас тут действительно научная революция. Разработкой и продажей, что вполне естественно, займётся госкорпорация «Биотех», но патент на изобретение за мной. И представь себе, мне удалось отжать вполне приличные роялти с этого дела, так что нам теперь будет периодически капать денежка. Интересно, а сколько удастся получить с чертежей оборудования «Искателя»?

– Иса, – я удивлённо покачал головой. – Ты стала такой деловой, просто прелесть.

– А что не так, Дэйв?

– Да всё так, моя ненаглядная, просто я горжусь тобой. У меня бы так никогда не получилось. Я просто удивлён, вот и всё.

– Да? – Иса потёрлась об меня, словно кошка. – А ещё я умею вот так…

На следующий день к нам пришёл вызов от шефа. Особо не торопясь мы позавтракали и привели себя в порядок, пусть подождёт, не всё ему нас мариновать.

Шеф выглядел слегка раздосадованным.

– Служба прослушки на вас жалуется, – заявил он, когда мы появились на пороге. – говорят, вы издаёте слишком много неприличных звуков. Поимейте совесть, люди работают, им надо всё задокументировать. В противном случае у сотрудников сорвётся квартальная премия, а у них семьи, дети. Неужели вам не стыдно?

Я посмотрел на шефа исподлобья.

– Если ваша служба подглядки выложит всё это в гигас, клянусь, я подам на вас в суд.

– Ладно, Стэллар, я пошутил.

– Шеф, – произнёс я, садясь в кресло. – я вас не узнаю. Совсем недавно вы на меня орали, грозились нулями, кидались сигарой, а сейчас прямо добрый дядюшка. Вас что, подменили таргонцы и передо мной биомех-засланец?

Шеф даже хрюкнул от неожиданности.

– Тебе что, хочется старых-добрых времён? Кстати, не ври на счёт сигары, не было такого. Просто наши психоаналитики решили, что такой стиль общения подойдёт сейчас лучше всего.

– Как-то всё подозрительно в последнее время, – я закинул ногу на ногу. – Во мне проснулась здоровая паранойя. Я ведь так и не получил ответа на тот вопрос, по поводу моей излишней охраны.

– А оно тебе надо? Просто радуйся, что о тебе так заботятся.

– Босс, я начинаю нервничать. А когда я нервничаю, мои псионные силы начинают шалить, и в астрале начинается нехороший тремор, что грозит смертью всему живому в Галактике.

– Ты ведь пошутил?

– Пошутил. Итак?

– Это моя реплика.

– Борис Всеволодович, не соскакивайте с темы.

– Хорошо, – сдался шеф. – Если я скажу, что от тебя сейчас зависит судьба Империи, ты мне поверишь?

– Естественно, нет. Вы ещё мне скажите, что я Избранный.

– Тогда я просто промолчу. Да, к вам посетитель. Встретите его на внешнем уровне, в садах.

– И где эти сады?

– Ты ещё не обзавёлся картой? Открой доступ, я солью тебе информацию.

«Сады» действительно оказались садами. Под огромным куполом из стеклостали росли самые разнообразные растения из всех уголков империи.

– Как красиво, – удивилась Иса. – Никогда бы не подумала, что на свете есть такие замечательные цветы. Вон, смотри, это что такое?

– Гавеналия блоссом, – авторитетно заявил я.

– Что за дурацкое название?

– Почём я знаю? Я только что придумал.

– Дэйв Стэллар, это вы? – донеслось из дальнего конца сада.

Похоже, это нас. Точно, на скамеечке под каким-то раскидистым деревом, сидел сам Громозекян, великий археолог, киборг, в своём неизменном круглом скафандре.

– Здравствуйте, Ашот Евграфович, – поздоровался я.

– Вы меня знаете? – удивился киборг.

– А кто вас не знает? – удивился я.

– И то правда. Знаете, я тут по двум причинам. Во-первых, надо утрясти кое-какие права собственности…

– Это к Исе, – категорически заявил я. – Она мой импресарио, я же человек творческий, только и умею, что таргонцев убивать.

– Импре… что? – не понял Громозекян.

Я мысленно выругался. Похоже, я окончательно слился с этими огрызками воспоминаний, и теперь уже не могу отличить свою память от чужой.

– Она ведёт все мои финансовые вопросы, – пояснил я. – Я в этом деле, по сравнению с ней, полный младенец.

Иса от удовольствия покраснела.

– Ну хорошо, – вздохнул Ашот Евграфович. – Давайте обсудим.

Они там перетирали что-то примерно полчаса, и наконец, к явному удовольствию обоих сторон, хлопнули по рукам.

– … и все патроны к пушке тоже наши, – закончила Иса.

– Да пожалуйста, – пожал плечами Громозекян. – Нам они совершенно ни к чему. Нас больше интересует корабль, он представляет собой музейную ценность, и полученная информация. Кстати, именно о ней я и хотел с вами поговорить.

– Я вас очень внимательно слушаю. – я сел на скамейку, напротив. – Кстати, вы в курсе, что нас подслушивают?

– Я бы удивился, если бы было по-другому, – хмыкнул Громозекян. – Итак, информация. Вы ведь, наверное, слышали о экспедиции «Сердце»?

Я чуть не подпрыгнул на месте. Что, опять дримскейп? Не может быть. Или есть ещё один Ключник?

– Это та самая экспедиция по поиску прародины людей? – щегольнула эрудицией Иса.

Ах вот оно что. Совпадение? Или нет? А может это опять паранойя?

– Да, она самая, – продолжил Громозекян. – Как вы, наверное уже знаете, она завершилась полным провалом. На месте предполагаемой планетарной системы ничего не было, один тёмный космос. Если бы там произошла какая-то катастрофа, остались бы следы, но и этого не было найдено. И вот, когда надежд, казалось бы, не осталось, вы находите этот корабль поколений.