Первое поколение выведенных монстров было обычными таранами, не способными летать, но обладающими магией драконов. Пусть, и не самой сильной. Именно они дали начало «Танкам», самому отработанному типу драконидов. Но впоследствии уже из практики выяснилось, что чудовища должны были составлять пары, причем, как правило, с обычными людьми или их полукровками с другими народами. Обретя пару, драконид неожиданно поднимался на следующую ступень эволюции демонов, обретая крылья и раскрывая в себе полноценную драконью магию. Попутно он преображал партнера, преобразуя его в демона, имеющего боевую форму, виверну, но не обычную, а демоническую и имеющую вторую ипостась (вполне себе внешне прошлую человеческую, хотя и определенно улучшенную внешне). Потому новый вид и получил название вивернии. Это оказалось, в итоге, одной из причин, по которой людей в этом мире еще не истребили и даже дали возможность сохранять иллюзию самостоятельности. Хотя порой люди умудрялись доставлять Императору Демону головную боль. Подумать только, они именовали остатки своих поселений Империей и считали СЕБЯ хозяевами этого мира! Точно насмехались. И даже с переменным успехом пытались воевать с демонами, перед которыми пасовали вампиры и эльфы. Но оказались, при всех своих недостатках, весьма интересным и ценным генетическим материалом.
На сегодняшний день Император-демон просто хотел бесперебойной доставки самок людей для рождения бесов и юных претендентов на преображение для его драконидов, но люди этому упорно сопротивлялись. Хуже всего, что было непонятно, по каким критериям происходило определение пары драконида. Это понять до сих пор не удалось ни одному из тех демонов-изыскателей, кто занимался этой проблемой. Равно, как и сломить воинственный пыл человечков. Впрочем, последнее было забавно, потому как на них он тренировал легионеров и молодых бесов.
Но главное оставалось все же в том, что среди многочисленного балласта скрывались жемчужины, будущие вивернии! Они находились внезапно: просто в какой-то момент драконид понимал, что встретил… именно то, что нужно.
Обычно это был маленький мальчик, реже - подросток. Конечно, чаще всего сирота и почему-то непременно полукровка с вампиром или эльфом. Такие в своем обществе всегда были изгоями, и что эльфы, что вампиры таких бастардов всегда с удовольствием продавали или выгоняли, а порой и уничтожали. Как правило, избранник какое-то время был служкой дракона, как бы его денщиком, пока не привыкал к нему. Когда малец подрастал, то по закону жанра вступал со своим господином в более плотную связь, и с этого момента начиналось его перерождение под воздействием демонических соков. После первых признаков, появляющихся уже на следующий день после соития дракона с таким служкой, было ясно, станет ли тот парой окончательно. Изредка пары не складывались или складывались не сразу. А уже через год после первой полноценной течки ничто не напоминало в мальчике о прежнем облике. Больше всего поведением он напоминал виверну. Причем, самку. Признаком его созревания становилось появление хвостика, который обычно «вытаскивал» из плоти виверния сам дракон, действуя на уровне инстинкта; у его основания располагались железы, выделяющие сильно пахнущий секрет в период течки. Хвостик защищал анус виверния и одновременно не давал ему закрыться, служа своеобразной стимулирующей мышцы анальной пробкой и одновременно гигиеническим естественным приспособлением. Ведь драконы обладали немалыми габаритами. В период течки становилось возможно оплодотворение виверния. Вивернии оказались ничуть не худшими воинами, чем дракониды и даже драконы. Пожалуй, они порой были более жестоки и коварны.
В среднем, взрослый виверний приносил одно яйцо в два года, из которого вылуплялся потом маленький драконид. Когда яйцо созревало для оплодотворения, то виверний начинал брачный сезон, привлекая к процессу случки порой до нескольких драконидов, хотя отдавал предпочтение своему дракону-паре. Само оплодотворенное яйцо мог вынашивать как сам, так и магически «подкидывать» его носящим самкам людей.
Но эти пары складывались не так уж просто, множество претендентов-человечков просто не переживало первого соития. Но некоторых отпускали с почетом, потому что, несмотря на то, что они перенесли любовь драконида, знак перерождения на них так и не появился. Таких с почестями отпускали, и они богатыми людьми возвращались в свои края. Это медленно делало определенную рекламу для жадных до богатств людей, и поток желающих стать денщиком легионера из покоренных краев не иссякал, хотя и не был столь полноводен, как хотелось бы.
Но преображение драконидов в драконов, и людей в виверниев было выгодно Императору. Именно поэтому люди все еще существовали в этом мире как вид, хотя и приносили немало головной боли. Порой, выслушивая очередной неприятный доклад, Император только усилием воли успокаивал себя, уговаривая принимать лишь меры устрашения к человечкам.
В конце концов, коротко живущие люди были неиссякаемым источником живого материала для его игрушек.
========== глава 4 планы ==========
Глава 4. Планы.
Хель искренне ненавидел людей. Да и за что ему было бы любить их? Еще больше он ненавидел город, из которого был родом. Он жаждал мести. Даже не так, он хотел всем своим существом уничтожить это место, опору человеческой империи и лично императора и его советников. А попутно - занозу в лапе демонов. Потому как именно этот город снабжал оружием всех повстанцев и недовольных, перепадало даже эльфам и вампирам для их заговоров!
К тому же в последнее время остроухие определенно что-то замыслили. Они даже почти договорились между собой, решив породниться.
Большого труда демонам стоило расстроить их планы. Для этого специально подосланный вампир соблазнил невесту из эльфийского дома. Однако скандала не случилось. Байстрюка куда-то припрятали, и дипломатический брак был заключен. Хотя сам факт рождения такого ребенка говорил, что в благородной эльфийке есть примесь человеческой крови. Чистокровный эльф от вампира родить не мог. Это вызвало некоторые трения. Но ребенок предъявлен не был, и слухи остались слухами.
Лорд-Демон развлекался всеми этими дрязгами, к тому же ему в один прекрасный день тайно доложили, что его средний наконец нашел себе партнера. По правилам, он должен представить мальчика после того, как тот примет в себя соки сына, окажется им помеченным. Но вампир-лекарь утверждал, что ребенок очень слаб и искалечен. Поэтому сын его не трогает, опасаясь навредить.
Лорд хмурился, но сыну доверял. Тот не мог выбрать неполноценного или недостойного. И приказал не вмешиваться, наблюдая за озабоченным средним, по возможности, незаметно. Тот развил бурную, не свойственную демонам деятельность. То метался между кухней и лекарней, то куда-то таскал, точно озабоченная мамаша, сверток шкур, по некоторым подозрениям и являющийся тем самым сокровищем, особенно тщательно упакованным от посторонних глаз. Демонпринца просто разбирало естественное любопытство, впрочем, как и весь темный двор. Но под горячий коготь Второго никто попасть не хотел, тот славился своим взрывным темпераментом, унаследованным от самого Демонпринца. Поэтому все только строили догадки и следили с расстояния. Безопасного.
Между тем, Дуарг был действительно полностью озабочен Хелем. Уже то, что на его лице появилась кожа виверна, означало, что он принял его всем своим существом. Но вот пометить он пока избранника не мог. Тот был слишком слаб и неподготовлен для такого. Потому все существо дракона, требующее пока невозможного воссоединения, работало на благо гнезда. Лечение, питание, физкультура. Выгул на свежий горный воздух, посещение лечебных источников в южных горах… Хелю казалось, что он в раю. Все, чем он пока мог отблагодарить своего «ангела», так это преданностью и поцелуями. Тот с испугом пресекал даже попытки сделать ему минет в благодарность за заботу. Дракон боялся, что у него снесет крышу, и он навредит своему сокровищу.
А Хель, между тем, пестуя свою привязанность и благодарность к демону, лелеял планы мести людям. Он не был глупой куклой и прекрасно видел, кем его покровитель является, и порой сам отмывал своего… кхм… «ангела» от кровищи и остального, когда тот возвращался… явно, не с прогулок. Он, нежно щебеча, осматривал всего демона на предмет ранений и, если таковые были, обрабатывал их, а затем смывал «рабочую» грязь с его тела и крыльев, которые демон распахивал специально для него в купальне. При этом дракон тихо урчал в блаженстве, подставляясь под поглаживания губки, которые все чаще сменялись поцелуями. Пока еще робкими. Но мальчик рос, и это радовало.
