====== Исповедь Героя ======
У-ааа!!! Аааа! Что, опять?!
Это была юбилейная 666 жизнь. Мне уже давно все это надоело, каждый раз: пафосно/геройски/естественно (было как-то пару раз)/романтично/готично и др, и пр, и растопыр… глупо умирать и вновь осознавать себя в младенческом теле в тот самый памятный хэллоуин… 666 раз… это уже было перебором.
Я помнил почти каждый день своего существования и знал все скрытые слабости и тайные тайны своих врагов и пережил все предательства друзей, мыслимые и не мыслимые. Я был обожествляем/ обожаем/ любим/ нелюбим/презираем/ ненавидим/ изгоняем и порой считался просто аццким персом этого/того/сего/ е**ь, мать его, мира.
Я побыл в разных жизнях в разное время супругом всех своих одноклассников и однокурсников обоих полов и даже частенько вступал в браки и аналогичные союзы с большинством своих профессоров и даже с врагами – видимо с глубинной целью – отомстить по полной... надо сказать, что в большинстве случаев это удавалось. Так же время от времени это были люди со стороны, как маги и магглы, так и магики… Надо сказать, что Ференц был неплохим мужем, добрым и заботливым, но второй раз я этот эксперимент повторять не стал. От меня рожали, и я сам рожал, причем не единожды! Я даже пытался как-то побыть вампиром, но на пятой сотне лет, когда я расслабился и решил, что проблема проклятья наконец решена, меня все равно чисто случайно грохнули потомки бывших друзей, выпитых мной за их деяния когда-то, а может просто с похмелья... Как ни странно, но вампиризм никак не отразился на следующем моем возрождении, хотя я нежно и страстно полюбил свежий бифштекс с кровью.
Был я и оборотнем, но мне, естественно, довелось не вполне удачно встретиться с потомственным охотником. Как оказалось, далеко не все зельевары варят волчьелычное по рецепту, а отклонения в оном ведут к красочной и весьма кровавой охоте, завершающейся естественным окончанием существования оборотня. Либо по лицензии на устранение – руками охотников, либо под топорами местных дровосеков. Последнее интереснее, даже где-то азартнее, но неприятнее. Помнится, Драко так шла красная шапочка… ням-ням, чав-чав, трах-тибидох... что-то я не туда… Потом жизней пять пытался избавиться от рефлекса выделения слюны и голодного урчания в животе при одном запахе младшего малфоиша. Вкупе с эрекцией это проблематично, надо сказать.
Пробуждение же всевозможных иных магических сущностей в качестве активного наследия завершались еще быстрее все тем же опостылевшим одеялом в снитчах. И слюнявчиком в красно-золотых тонах. Я уже давно ненавидел это сочетание цветов.
Я пробовал сменить факультеты. Поскольку от красно золотого на двухсотой жизни начали слезиться глаза. Впрочем, к трехсотой мне опостылела сырость подземелий и запахи кухни к четырехсотой. На воронов хватило и вовсе пятидесяти рождений. На пятьдесят первом я сразу разбил горгулью и изгнал обрядом экзорцизма серую даму. Достала – дура своими тупыми шуточками и нерешаемыми заведомо ребусами!
В промежутках были Дурмстранг и Шармбаттон. Но там надоело еще быстрее. Первый я сжег трижды разными способами, второй утопил вместе с половиной Франции четырежды. Были Салем , Китеж, Хаффре и еще какой-то с мудреным восточным названием. Даже запоминать не стал. Там надоело еще быстрее. Хогвартс оказался самым сейсмоустойчивым ну и где-то привычным. Даже мой десятибалльный гнев всего лишь перебил все идиотские витражи в Большом зале и разметал совятню.
Я менял имена, перепробовав все вариации от домашнего опостылевшего «Гарри», благо их хватало, а отсутствием воображения я не страдал. Я входил в другие семьи и роды, часто даже самые неожиданные на первый взгляд, например: Филчев или Спраут. Частенько основывал собственные, или возрождал давно ушедшие в лету. Причем для новых гоблины мне всегда выбирали наиболее зубодробительные и челюстевыворачивающие имена. Наверняка от большой симпатии, но об этом позже.
На этой почве я не единожды переругался со всеми гоблинами и с ними же перебратался попутно, а было пару раз к-хм… ну да ладно, кто не без греха? Я знал все их уловки, они знали все мои слабые места и попутно эрогенные зоны. Суки зубастые.
Хотя кое-что уже и у них путалось. Они с какого-то момента вдруг пришли к убеждению, что я из их племени. Утраченный носитель. Фак им! Совсем отрицать подобное было невозможно. Поскольку явно все дело было в крови гребанных фейри, которой во мне оказалось слишком много, начиная с какого-то возрождения. Но каждый раз ее сочетание непостижимым образом варьировалось, и доминирующее наследие оказывалось иным. Хотя бы в этом был приятный элемент неожиданности. И как я ни пытался, но никак не мог вычислить, какое же было тем самым основным, которое возвращало меня обратно в это гребанное одеяло в снитчах!!!!
Я ненавидел снитчи самой искренней ненавистью, и в одной из жизней перебил даже всю популяцию сниджетов, до последней птички… но это мне не помогло. После закономерной казни за это деяние, предусмотренной законом, я вновь очнулся в окружении летающих и мельтешащих по синему фону крылатых засранцев.
Итак... Уааа…. я в очередной раз с ненавистью взглянул прямо в алые глаза Волдеморта.
В каком-то из возрождений, помнится, подобное привело к даже побегу столь мной нелюбимого (Или слишком любимого, это как рассудить, в некоторых возрождениях… помнится, был даже вариант с полным затрахиванием, учитывая наследие инкуба, так что смотрел я на него давно без малейшей боязни, а скорее плотоядно, вспоминая вкус его сексуальной магии, ничего так, пикантный) мага в шоке, прямо из Годриковой лощины. Но при том, подобное в тот раз не сильно помогло мне. Поскольку мама тоже в тот раз осталась жива и быстренько окрутила Темного Лорда, не будь дура. Он сам нарвался. Нечего бегать по спальням честных замужних ведьм среди ночи, и убивать их мужей авадами. Все тут же благодаря ее красочным показаниям и, главное: данном интервью Рите, решили, что это преступление было совершено в приступе бешеной неконтролируемой ревности. Подобный вердикт для Темного Лорда выглядел почему-то утешительнее, чем политический мотив. Даже Дамблдор был не в силах возразить моей маман. Когда хотела, она могла заткнуть любого.
В итоге Том был просто вынужден признать свое отцовство в отношении меня, сопливого. Что косвенно подтверждалось наличием парселтанга у меня, ненаглядного, и без авады. Впрочем, этот брак, (а он на моей памяти совершался раз десять) ни разу добром не закончился. Самым коротким он оказался, кажется, в пятый раз, когда Лили прибила Тома чугунной сковородкой, одолженной у Молли для какого-то кулинарного шедевра, застав мужа в кабинете за приватной деловой беседой с правой рукой. В смысле – Люциусом Малфоем. Впрочем, разница оказалась не велика. Причем Бэлла ей даже помогла. Вовремя подала сковородку и придержала дверь хрупким плечиком, не дав улизнуть виновнику...
Раз сто, кажется, все складывалось иначе, и я все же становился супругом красноглазого лича на самых разных условиях, начиная от плена и насилия, либо по принуждению света, на условиях гаранта мира, и заканчивая признанием меня истинной магической парой именно с этого самого ненавистного одеяла.
И что оно всем им далось!!!!
Впрочем, не только Том признавал меня своей парой за все это время… бывало и сразу по нескольку претендентов. Иногда я дозволял им бороться, иногда жил в полигамных союзах, как гетеро, так и гомосексуальных... я так и не решил для себя, что же лучше: когда тебя ебут или когда этим приятным, но непосильным геройским трудом занимаешься лично. Право слово, после первых трех сотен повторяющихся сюжетов активная позиция поднадоела и захотелось просто расслабиться…в этом тоже была своя прелесть.
Да, я многому научился в этой сфере! Учителей и учительниц всегда хватало. Самой дотошной была Грейнджер, самым требовательным Снейп, самым извращенным Люциус, самой слюнявой Джиневра, самым нежным – Томми... Ах. Но все уже как-то приелось к моей юбилейной дате.
