Если честно, то от этих откровений Гарри уже захотелось немного потерять сознание. Но оно, как назло, стало совершенно ясным и очень даже хорошо все запоминало и анализировало. Пока, конечно, перспективы бытия у мальчика просто-таки были невероятные. Хотелось хоть частично расстаться с таким ясным рассудком. Удерживало одно. Даже стало интересно, что там другие придумают.

И интерес не замедлил получить свое законное удовлетворение.

Следующим по графику был Артур. Гарри вспомнил, что он единственный его пожалел в предыдущем разговоре. И проникся. Зря, между прочим. Через некоторое время у Гарри появился естественный вопрос: и откуда такой приличный семьянин его возраста столько знает о борделях? Такого количества информации и возможных расценках на себя любимого, точнее на одно конкретное место, принадлежащее только Гарри, сам Гарри еще никогда не получал. Больше перспектива частичной потери умственных способностей совершенно не радовала. Он уже примерно знал, что за этим последует. Он понял, что в семье Уизли ничего не пропадет даром. Все будет достойно оценено и использовано по полной.

Следующим «к ложу» прибыл сам Дамблдор. Так сказать, проконтролировать прием лекарств. Которые в него, бесчувственного, перед приходом директора и главы Ордена, профессионально влил Снейп. После чего зельевар убыл. А добрый дедушка остался. Как Гарри не захлебнулся зельями, он так и не понял. Наверное, Снейп все же был специалист в своем деле. Добрый старый дедушка постоял, покхекал. А потом выдал:

– Хороший ты мальчик, Гарри. Я вот думаю, какой ты мне больше нужен – живой или не живой. Если живой, то достанешься ты, Гарри, Волдеморту для первой последней в своей жизни дуэли. Но эту функцию и Невилл, в принципе, может выполнить. Потому, как она изначально патовая. А вот если помрешь, маленький, заберу я тебя себе… Не переживай, хоронить я тебя не буду, я для тебя специальную комнатку сделаю, холодненькую такую.

Чуть вздрагивающая старческая рука поправила прядь волос, упавшую на лоб мальчика.

Гарри понял, что покрывается холодным потом.

– Собственно, она уже есть. Только ты, маленький, ну такой живучий…. Ничто тебя не берет… Я тут тебе благородные и не слишком, травмирующие варианты убытия подбрасывал-подбрасывал, и все зря. Но я терпеливый. Я подожду. Поднимешься, я тебя опять с твоими магглами оставлю. Добьют же они тебя, наконец! И вот тогда…

Старичок ласково причмокнул. Гарри понял, что сейчас упадет из обморока в обморок. Причем в глубокий. Или лучше не надо? А то вдруг решит, что он уже и помер? Вот что тогда делать? К счастью, излияния доброго директора прервал Рон, который пришел на смену, потому что Дамблдора кто-то куда-то вызвал.

Гарри еле смог унять холодную дрожь в ногах. И не только.

Увы, Рон тоже молчал недолго. Его планы на героя мира были несколько проще. Он жаждал адьютантства при герое. Желательно, чтобы шальной авадой случайно не задело за его такой узкой спиной, и соответственно почестей и наград, сопутствующих лучшему другу и соратнику Спасителя магического мира. Правда, через некоторое время более смущенным голосом были озвучены некоторые другие планы. Которые, видимо, в рыжей голове существовали параллельно, и совершенно независимо от основной линии. Надо сказать оригинальностью они не отличались. Половину из них Гарри уже слышал. Только от Дадли. Ну кто бы мог подумать! Какая общность интересов! А может они сговорились? Гарри захотелось выругаться. Правда, под конец своего двухчасового излияния Рон все же поразил оригинальностью. Он собирался поделиться счастьем обладания Гарричкой (именно так и прозвучало) со своими братьями. Со всеми. По-семейному. И те, похоже, были совсем не против. Ох, Мордред! Как-то весь этот дикий процесс в голове Золотого мальчика не укладывался. Становилось даже смешно. Если бы не было так страшно.

Следующего дежурного Гарри ждал уже с ужасом. Потому как на сегодня с него излияний, определенно хватило. Но что-то ему подсказывало, что это еще не конец.

Естественно последним из уже отдежуривших на пост явился Снейп. Ну как же без него! Видимо, в доме все, или уже все, спали без задних ног или отбыли в неизвестном направлении. Рона, судя по звукам, просто выкинули. Гарри мысленно поаплодировал. О времени суток не открывающий глаз Гарри не имел ни малейшего представления. Как, впрочем, и о своем местонахождении. Поэтому от этого визита уж точно он не ждал ничего хорошего. Но до конца все же, он не мог себе представить, что произойдет. Если бы представил, все же выпал бы заранее в обморок. Причем глубокий.

А Снейп тем временем опять напоил его зельями и спокойно так устроился в кресле.

«Неужели промолчит? Ура. Ура!!! Хоть один нормальный мужик в доме» Гарри почувствовал почти облегчение. Почти благодарность…Однако он услышал, как еще кто-то вошел в комнату. Гарри насторожился. – И ты твердо знаешь и уверен, что он без сознания? – голос было не узнать невозможно. Малфой.

Внутри все оборвалось.

«А разве он не…. Выкрутился. Быстро, однако. Интересно, а как он сюда прошел? Что это меня никто не охраняет? А еще утверждали... защита... глаз не спустим…. Вот вам и … Пожиратель в доме! Караул!»

– Да. Хотя, даже если он в сознании, ну, вдруг, случайно. Я дал зелье, так что он обездвижен. – Хм-ы. Ну, показывай, что мы тут имеем. Мордашка, в принципе, не плохая. Особенно, если сравнить с последним, что я видел. – Люц, что ты несешь? Будь он хоть урод! Это же именно тот, кто нам нужен. – Упаковка должна соответствовать содержимому.- Назидательно ответил Малфой. – Мало иметь вожделенный объект, важно, чтобы подарок еще и хорошо выглядел. – Можешь посмотреть. Я уже все вполне видел. И даже щупал.

Ну, ничего себе! Это когда это? Быть ощупанным Снейпом? Сомнительное удовольствие. И даже совсем не удовольствие. Одеяло было отброшено. Гарри чуть не завопил от ужаса. Но решил, что у него сильная воля, и уже ко всему, что он услышал, трудно придумать что-нибудь более заковыристое. Кажется, он и тут ошибся.

Руки прошлись по его телу.

– Неплохо. Ты уверен, что он девственник? – Можешь проверить.

Гарри весь сжался, и чуть не рванул, но тело не ответило. Похоже, его действительно чем-то напоили. В смысле – опоили. Исследование его тела продолжалось. Чужая рука приподняла ему ногу и погладила по заднице. Эдак хозяйски прошлась, где не надо.

– Миленький мальчик подрос. Пожалуй, я с тобой согласен. Если его еще немножко обучить, откормить и подготовить… Получится прекрасный подарок. – К тому же Лорд именно этот типаж и любит. А на Поттере у него вообще сдвиг последнее время. Я немного подержу его на нужных зельях, он сам на Лорда запрыгнет. Еще и силой стаскивать придется. – Север, не перестарайся. У тебя вечно меры нет. Особенно с пленниками. Тут вся пикантность в том, кто это… И вести он себя должен соответственно. – Ладно, все понятно, – лениво отозвался зельевар. – В ближайшее время можно будет организовать похищение. Пока он числится тяжелобольным и нетранспортабельным. При всех раскладах, такая судьба для мальчишки – это лучший вариант. – Для нас тоже. Интересно, как ты такой диагноз для него сделал? – Наш человек из Мунго, ну и еще пара зелий, чтобы никто не сомневался. Дам антидот, будет как огурчик.

Его аккуратно перевернули и ощупали еще и с другой стороны.

– Очень, даже очень, миленькая попка. Вполне себе аппетитная. … – Потрепали одобрительно по оному месту. Как щенка на выставке. – И спинка красивая. – Небрежно погладили, провели пальцем вдоль позвоночника. – Его придется для начала немного откормить. Эти магглы его совсем загнали. – Н-да. Пожалуй. Договорились. Я отбываю. Подготовлю для него … гм… тренажеры. Смотри тут, не шали, до-орогой!

Блондин удалился, судя по всему. А Поттер остался. И Снейп тоже.

В голове героя билась одна мысль: « Только бы не завопить. Только бы не завопить!»

Тем временем ему вновь заботливо поглаживали спинку. И не только.

Ну, с одной стороны, это было довольно приятно, особенно движения в районе поясницы… если бы «не только». Эти «не только» были весьма… неудобоваримы и ощутительны. А главное… Стыдно-то как… Особенно когда «Не только» приобрело контекст «кругом, особенно, где не надо». Окончания двух часов дежурства Снейпа Гарри ждал со смешанным чувством незнакомого удовольствия и унижения одновременно, но в основном, как избавления.