Два заэлоха отвели их в довольно объемный отсек с полом, застеленным толстыми одеялами, и приказали на них сесть. Тиоку это сразу не понравилось, появилось ощущение, что их низвели на уровень скота. Хотя они, наверное, и есть скот, держать-то их будут, в пусть и красиво оформленных, но клетках.

Дождавшись, когда они рассядутся, им начали раздавать напитки в стаканчиках, строго следя, чтобы жидкость была выпита. Как и остальные Тиок осушил содержимое под холодным взглядом заэлоха. Внезапно телу стало тепло и как-то легко, он улегся на одеяло и прикрыл глаза. И вроде даже задремал, из расслабленного состояния его вывел недовольный голос инорасника, прозвучавший около двери:

— В этот раз нам продали на две сотни меньше! И товар весьма некачественный, много худых. Куда их? Высокородные не станут есть таких, у них мясо сухое и жесткое!

Тиок похолодел от его слов. Это что же получается, их купили в качестве еды для этих мерзких тварей? Но такого не может быть! Они же разумные, как их можно есть?

— На ферму отправим, откормим, — успокаивающе произнес другой. — Покроются жирком и дадут за них хорошую цену. Да и шкуры у всех неплохие.

С них снимут шкуры, как с каких-то животных… Тиока затошнило. Разъярившись, он вскочил на лапы, оскалился и бросился на тварей, собираясь разорвать их.

— Не спит? — опешил инорасник, но удивление не помешало ему выхватить из-за пояса плазменное оружие и в упор выстрелить в Тиока. Боль огненной волной затопила сознание, Тиок мучительно завизжал и упал.

— Ты испортил такую прекрасную шкуру, идиот, — проворчал заэлох.

— На туфли хватит.

По телу Тиока прошла судорога, и он затих, умерев.

***

Все слуги во дворце Его Величества Экенуита Верле тщательно отбирались из сирот, служба безопасности исходила из того, что нет родных, нет повода для шантажа. Гиах был одним из таких, его, омегу без роду и племени, выбрали гувернером для младшего отпрыска короля. Только вот после года службы у него образовалась привязанность, он, себе на беду, влюбился в одного из знатнейших альф королевства, и тот, к немалому изумлению, тоже подпал под его скромное обаяние. Дроен отем Ланекут признался ему в горячих своих чувствах и оказался настолько порядочным, что не соглашался вступать в любовную связь до брака, дабы не замарать добродетельное имя своего избранника. Наивный Гиах верил каждому его слову и, совершенно потеряв голову от снизошедшего к нему небожителя, уже видел себя стоявшим у алтаря, как вдруг все рухнуло.

По давней заведенной привычке Его Величество Экенуит каждый вечер приходил в крыло, где находились апартаменты его сыновей, и болтал с двумя своими отпрысками до ужина, а потом они все вместе ели.

Этот час перед ужином у Гиаха всегда был свободным, его отсылали отдохнуть — король предпочитал общаться с сыновьями без посторонних. До того как Гиах влюбился, он проводил это время в библиотеке, а после они с Дроеном стали использовать его для прогулок по королевскому саду, медленно идя по дорожкам, они мило беседовали и иногда держались за руки. Невинно и романтично. Сердце омеги пело от счастья, а голова кружилась от любви, и верилось, что это навсегда. Но в этот раз на долгожданное свидание явился не любимый, а незнакомец в закрывающей лицо маске и сообщил Гиаху, что его альфу похитили, и если он хочет увидеть его живым, то должен кое-что сделать. Омега незамедлительно согласился, ради своей любви он и душу продаст, если понадобится. И тогда ему озвучили задание:

— Во время ужина ты бросишь это королю в питье, — в руку омеги перекочевала крохотная таблетка. — Помни, откажешься, и твой альфа умрет.

— Когда я должен это сделать?

— Сегодня, — холодно процедил незнакомец. — Яд действует мгновенно.

Значит, его посылают на верную смерть, похолодев, понял Гиах. За убийство короля его однозначно казнят, тем более, что неприкосновенность с омег Хранители сняли.

— Хорошо, — прошептал он. И пусть ему суждено умереть, зато он спасет любимого. С этой мыслью омега вернулся во дворец.

Только вот чем ближе Гиах подходил к апартаментам принца, тем сильнее трясся от ужаса, жить хотелось неимоверно, ведь он так молод. Сердце бешено неслось вскачь, так что в ушах стоял непрерывный гул, внезапно в глазах у него потемнело, и омега навзничь упал на ковер.

Очнувшись, Тиок удивленно приподнял голову и огляделся. На стенах из полированного камня были прикреплены картины с изображенными на них чудно одетыми заэлохами, чуть выше под потолком висели красивые светильники в виде цветов со множеством лепестков. Как он мог оказаться здесь, когда всего мгновение назад был на борту корабля тех гнусных тварей? И лишь слегка придя в себя от неожиданного сюрприза, он обратил внимание на свое полностью изменившееся тело, оно было совсем как у этих отвратительных гуманоидов. Чудовища зачем-то вселили его в такого же как они! Тиок содрогнулся от мысли, что это тело ело его соплеменников и теперь ему тоже придется это делать. Нет, лучше он сдохнет от голода, чем станет употреблять их в пищу.

— Значит я сейчас на планете заэлохов, — Тиок тоскливо вздохнул, ему до смерти хотелось вернуться назад в приют, в ту спокойную жизнь. Только вот дороги туда ему не было, он теперь гадкий инорасник. Тиок решительно поднялся на ноги и прошептал: — Мне предоставился шанс, а раз так, то надо разузнать про них побольше, а потом полететь на свою планету и рассказать нашим, что эти сволочи творят с проданными им сайвордами.

***

Едва у Анэдо начались предродовые схватки, Вайго поспешно вызвал водителя, с его помощью загрузил хозяина во флаер, и они отправились в медцентр. Медики встретили их у входа с носилками, Анэдо погрузили на них и отвезли в смотровой кабинет.

Боль из неприятно тянущей вдруг стала резкой, и Анэдо показалось, что он теряет сознание. В глазах помутнело, а потом внезапно голову сжало словно тисками. Не выдержав мучений, Анэдо закричал. В сознании вспыхнули синие глаза Хранителя, медленно посветлели, и вслед за этим вихрем закрутилась возвращающаяся память Алены.

Хранителям не была известна тайна, тщательно оберегаемая душами землян: у омег во время родов слетала блокировка памяти прошлой жизни, наложенная Незримыми. Случилось это и с Анэдо. Не стало мягкого нежного мальчика, созданного Хранителем Чоором, Алена заняла свое законное место в его сознании. Открыв глаза, она посмотрела на суетящихся вокруг врачей.

— С малышом все в порядке? — обеспокоилась она. Вспомнился потерянный ею ребенок.

— Конечно, — успокоил ее медик. — Очень активный и нетерпеливый, сразу видно альфа.

— Хорошо, — Алена успокоилась. Вайго погладил ее по руке.

— Не бойся, — произнес он. — Все будет отлично.

— Да, волноваться не стоит, — сказал медик. — И вы и малыш в прекрасной физической форме. Сейчас мы вас переведем в родильное отделение.

Носилки оттранспортировали в соседнее помещение. Большая светлая комната, напичканная всевозможной аппаратурой. Алена восхищено огляделась, да, с таким оборудованием рожать не страшно. Если вдруг случится что-то непредвиденное, ее малыша спасут, с ним не случится ничего непоправимого. Совершенно успокоившись, Алена погладила живот, думая, что совсем скоро она возьмет на руки свое дитя.

Так и случилось, роды прошли легко и без осложнений, хоть и были преждевременными, из-за этого ей пришлось полежать в медкапсуле на восстановлении, медики не захотели рисковать и перестраховались.

А потом, наконец, сбылась ее давняя мечта, она взяла на руки своего малыша. Прижав к себе его тельце, она несколько секунд смотрела на его сморщенное личико и, не сумев сдержать эмоций, разрыдалась, всполошив Вайго, не отходившего от нее ни на шаг.

— Все нормально, Вайго, — прошептала она. — Я просто расчувствовался. Это такое счастье держать его и знать, что он жив и здоров.

— Да, — согласился Вайго. — Намор расстроится, он так хотел присутствовать на родах.