— Я люблю твой запах, — сказал он между посасывающими поцелуями, охватывавшими весь холмик ее груди. — Твой вкус.

Мак наклонился вперед, заставляя ее выгнуть спину, и полностью всосал ее сосок в рот, медленно лизнув всем языком. Изабель безмолвно задохнулась, и сосок напрягся у него во рту.

— М-м-м-м, — пробормотал Мак, и это низкое рокотание в его груди послало волны вибрации сквозь ее ноющий сосок, тогда как другой затвердел в знак сочувствия.

Внезапно его язык ударил по ее коже, заставляя Изабель привстать на цыпочки и вцепиться в его затылок. Ее спина неконтролируемо выгнулась, бедра жестко вжались в его эрекцию. И как только его губы сомкнулись на ней, а рот принялся яростно сосать, кончик языка ударил по самому центру чувствительной горошинки.

Изабель жалобно захныкала от ощущения на грани боли и чистого наслаждения. Но как только Мак отпустил ее, втянув напоследок, и переключил внимание на другую грудь, она уже сладко ныла. Он дразняще лизнул ее кончиком языка, как будто пробуя. Потом еще раз, и еще. Каждое быстрое касание плавило, и всякий раз с ее губ срывалось жалобное хныканье, пока наконец Мак не захватил подрагивающий сосок между губ и нежно прикусил.

— О Боже, — ахнула Изабель, когда покалывающее ощущение пронзило всю грудь.

Она отталкивала его плечи, пытаясь отвоевать какое-то расстояние, освободить истязаемый сосок из его рта, но ничто не могло его сдвинуть. Он терзал ее, сосал, лизал, и ее бедра без предупреждения вжались в его эрекцию. Наконец, его рот отпустил ее.

***

Одним быстрым движением Мак наклонился, подхватил Изабель сзади и быстро прошел в спальню. Ее груди были невероятно чувствительными, и он мог бы вечно сосать их, вот только напряженный член был готов взорваться. Он бережно опустил ее на постель, быстро разделся и натянул презерватив.

Изабель только-только спустила платье и трусики до колен, когда Мак забрался на постель и стянул их до конца. Туфли свалились вместе с одеждой, и внезапно она оказалась полностью обнажена, если не считать легких зеленых перчаток. Ее тело было таким же ошеломительным, как и в прошлый раз, розовый румянец возбуждения покрывал кожу, сияющую даже в угасающем вечернем свете. Идеальные холмики грудей вздымались и опадали в ритме ее тяжелого дыхания. Упругий плоский животик напрягался при каждом вздохе, и наблюдая, как ее бедра вжимались в кровать, Мак внезапно представил, как сольются их тела. И хоть он быстро опустил свои бедра меж ее раздвинутых ног, он легко обхватил ее за талию и перекатился на спину, усадив ее сверху.

Он хотел наблюдать за ней.

Хоть поначалу Изабель удивилась новому положению, ее руки в перчатках быстро нашли его грудь, и она выпрямилась. Мак наблюдал, как ее глаза следят за движениями ее рук, изучавших его тело. Ее лицо отражало все: в равной степени голод и восхищение, за которыми последовала неожиданная кратковременная печаль, когда Изабель посмотрела на свои перчатки. Внезапно Маку захотелось, чтобы он не мог так легко ее читать, и так же внезапно он ощутил нужду быть с ней, слиться с ней, почувствовать, как он наполняет ее. Его руки скользнули к ее бедрам, сдвигая ниже, и осознав, что он делает, Изабель привстала на коленях над его эрекцией.

Мак едва не прикрыл глаза, когда ее влажные, нежные как лепестки цветов складочки коснулись разбухшей головки его пениса, но так он не увидел бы Изабель. Он сжимал руками ее округлые кремовые бедра, чувствуя и наблюдая, как она медленно опускается, принимая его в себя. Медленно и неописуемо чувственно ее бедра начали легонько двигаться, едва заметно, крошечными толчками, но Мак чувствовал это — руками, членом, двигаясь вместе с ней. Когда Изабель опустилась на него, толчки ускорились. Он смотрел, как его разбухшая плоть скользит в нее, чувствовал, как ее напряженное теплое тело обхватывает его. Маку хотелось притянуть ее ближе, почувствовать, как она полностью принимает его, но эти крошечные толчки ее бедер все еще усиливались. Все ее тело как будто вибрировало, мягкие холмики грудей подрагивали, пока она наконец не опустилась на него до упора.

Наконец Мак толкнулся вверх, приподнимая ее бедрами, пока она пульсировала вокруг него. За этим плоским животиком и напряженной плотью в его руках он вколачивался в ее разгоряченное естество. Изабель приподнялась еще выше, прикрыв глаза, и ее идеальные губки сложились в беззвучном «О».

Длинные темные пряди ее волос разметались по грудям, и Мак убрал шелковистые волосы ей за плечи, нежно сжимая сладкие изгибы холмиков. Изабель ахнула от этого прикосновения, все еще чувствительная после того, что проделал его рот. Мак приласкал мягкую плоть, то сминая, то поглаживая. Его бедра расслабились, но он тут же вдолбился в нее — жестко. С ее губ сорвался вздох, полный агонии, как только он погрузился в нее. Ее податливое тело обволакивало ее, и Мак толкнулся еще выше, в ее тугую глубину. Бледно-розовые горошинки под его ладонями напоминали камешки. Пульсирование ее бедер ускорилось, Изабель запрокинула голову и выгнула спину. Ее безупречная кожа сияла в приглушенном свете — изгиб горла, шелковистые округлости грудей и все гибкое тело.

— Изабель, — хрипло прошептал Мак, расслабляя бедра лишь для того, чтобы вновь толкнуться.

Он вминался, вонзался в ее мягкость, вдалбливаясь в ее пульсирующее естество. Его руки мяли и поглаживали ее грудь, пока нельзя было не заметить ее торчащие соски. Его пальцы размеренно потирали эти горошинки, и толчки ее бедер достигли пика. Мак медленно сжал набухшие груди, и все тело Изабель волнообразно извивалось от напряжения.

***

Изабель откинулась назад, чувствуя, как от толчков Мака между ног хлынула горячая волна. Она чувствовала, как поднимается ее тело от его ускоряющихся толчков. Вздувшаяся плоть Мака толкнулась вверх, но лишь на мгновение, и его бедра тут же расслабились. Его пальцы на ее сосках напоминали удар тока, он вновь вдолбился в нее. Сладкое давление проникновения затопило ее, но потом его бедра опять расслабились. Затвердев от желания, горошинки ее сосков тыкались в его ладони, потираясь от толчков ее бедер. И когда Мак снова вошел в нее, его пальцы нежно потерли напряженные вершинки.

С губ Изабель сорвался протяжный прерывистый вздох, бедра сбились с ритма. Внезапно руки Мака очутились на ее бедрах, и он резко вошел в нее, одновременно заставив ее нагнуться к нему.

— О боже, — простонала она.

Ее соски покалывало, и она наконец-то была наполнена там, где так желала этой наполненности. Она приняла его полностью, пока он вминался в нее, крепко удерживая на месте. Ее сладкое местечко терлось об него, бедра пытались воспользоваться его двигающимся телом, непроизвольно подаваясь навстречу его движениям. Отчаянно желая оставаться с ним, Изабель шире раздвинула колени и всем весом подалась назад, слегка опираясь руками об его бедра. Но как только она откинулась, Мак толкнулся еще выше, поднимая ее тело и заставляя выгнуть спину от резкого проникновения, которое вышибло весь воздух из легких.

— Изабель, — услышала она его шипение, когда бедра вновь принялись вдалбливаться в нее.

Его пальцы стиснули ее, пока Мак вколачивался в нее, глубоко пронзая и заставляя хрипеть, пока их тела сталкивались с глухими ударами. Ее живот сокращался от его проникновения, ее сладкое местечко пылало новой нуждой. Больше не имея контроля над движениями, ее таз отчаянно пытался облегчить нарастающее напряжение до того, как его бедра отступят. Но слишком поздно, и Изабель вновь попыталась опуститься на Мака, приняв его в себя по самые яйца. Но он тут же вновь вскинул бедра.

Твердая как сталь длина проникала в самый центр ее естества, растягивая ее мощной наполненностью. Пронзенная его набухшей плотью, Изабель чувствовала, как колени отрываются от кровати. Низ ее тела неконтролируемо извивался, но хватка Мака удерживала ее на месте, пока он продолжал двигаться. С ее губ срывались обезумевшие вздохи, дыхание Мака сделалось глубоким и хриплым. В этот раз не осталось пощады, его бедра не останавливались ни на секунду, сплавляя их тела воедино, раздвигая ее стенки его разбухшей плотью. Ее руки стиснули его бедра, и на какой-то ослепительный момент Изабель подумала о том, чтобы содрать перчатки, наконец-то познать эротичное ощущение его кожи под своим прикосновением, полностью соединиться с ним. Но от одной этой мысли ее из ниоткуда накрыл головокружительный оргазм.