- Не бойтесь, - мягко сказал Йорд, подходя ближе к ней. - Наклоните голову, закройте глаза, и вы услышите голос моей родины, Гармонии.
Легкий трепет на мгновение охватил миссис Крисуэлл и тотчас улетучился, когда она, перед тем как закрыть глаза, прочла во взгляде Йорда любовь и в тот же миг поняла, как редко ей доводилось встречать такой полный любви взгляд. Раз Йорд просит, значит, все в порядке. Старушка закрыла глаза, склонила голову и в таком молитвенном положении почувствовала, как что-то нежное, невесомое обволакивает плечи. Казалось, опустился полумрак и окутал ее. И тут зазвучала музыка. В темноте под закрытыми веками музыка набирала величия и мощи, сияла разноцветьем красок, каких старушка отроду не видела и даже не предполагала, что они существуют. Мелодия распускалась подобно цветку... целым зарослям цветов. Запах, исходивший от них, пьянил и наполнял ее сердце радостью. Миссис Крисуэлл не могла бы сказать, эта ли смесь ароматов рождает в ее душе музыку, или сама музыка создает эти цветы и благоухание, волнами льющееся из них. Впрочем, для нее это не имело значения. Ей только хотелось вечно слушать эти краски. Как это "слушать краски"? - возможно, недоумевающе спросит кто-то, но, сказала старушка про себя, в конце концов разве для нее не странно видеть краски во всем их великолепии?
Так и сидела она с закрытыми глазами в окружении молодых людей. Но вот музыка смолкла. Йорд спрятал в потайной карман плетенье волокон и громко рассмеялся, заметив удивленный взгляд миссис Крисуэлл.
- Ну как, мама Ида, понравилось?
Он опять примостился рядом с ней и нежно погладил ей морщинистое лицо, раскрасневшееся от волнения.
- Ох, Йорд... Какая красота! Скажите мне...
Но командир перебил ее:
- Простите, мама Ида, время не ждет, давайте перейдем к делу. Вы не могли бы ответить нам на несколько вопросов? Это очень важно...
- Отчего же, - сказала миссис Крисуэлл. Она еще не вполне опомнилась. Если смогу, то пожалуйста. Если это не трудней радиовикторин, хотя я в них не очень-то смыслю.
Молодой человек тряхнул головой.
- Нам приказано разведать и доложить об истинном положении дел на этой пла... в этом мире... - Командир показал рукой на сверкающий в солнечных лучах самолет. - На этой тихоходной машине мы побывали повсюду и собрали самые точные сведения, так что нам, видимо... - он запнулся и с глубоким вздохом добавил: - ...придется дать неблагоприятный отзыв о здешних порядках, хотя во многом все будет зависеть от результатов нашего с вами разговора. Хорошо, что мы натолкнулись на вас. А то уж хотели было совершить налет на какое-нибудь селение и захватить "языка". Это наша последняя задача. - Командир улыбнулся. - И Йорд скоро перестанет грустить, он ведь давно скучает по своим родным. Командир вздохнул, и остальные тоже.
- Каждый вечер, - сказала миссис Крнсуэлл, - я молю господа сохранить мир на Земле. Душа разрывается, как подумаешь, что где-то такие же мальчики, как вы, стреляют и гибнут, а дома отцы и матери, братья и сестры ждут не дождутся их возвращения... - Старушка оглядела внимательно лица пришельцев. - И скажу вам прямо, я, например, даже врага и того не способна ненавидеть...
Парни закивали.
- Теперь можете задавать мне ваши вопросы. - Она покопалась в кошелке, отыскала начатую салфетку и занялась вышивкой.
Сидевший подле нее Йорд при виде недоконченной вышивки издал восторженный крик. Старушка от этого прониклась к нему еще большей симпатией.
Командир начал свой серьезный разговор. Вопросы были простые, и миссис Крисуэлл отвечала без запинки. Верит ли она в бога? Верит ли она в высокое призвание человека? Считает ли, что человек должен иметь чувство собственного достоинства и никогда ни перед кем не унижаться? Вправду ли она ненавидит войну? Верит ли, что человек способен любить ближнего своего? Вопросы сыпались один за другим, а миссис Крисуэлл отвечала, продолжая работать.
Наконец, когда командир полностью исчерпал свои вопросы, а старушка закончила вышивку, Йорд первым нарушил томительное, дремотное молчание:
- Мама Ида! Можно мне взять на память эту штуку? - И паренек указал на салфетку.
Миссис Крисуэлл, польщенная, протянула Йорду салфетку, и он, словно маленький мальчуган, схватил ее и запихнул в другой секретный карман. Потом тронул ее туго набитую кошелку.
- Мама Ида, можно посмотреть, что у вас там?
Старушка снисходительно протянула ему сумку, пусть поглядит, он же чистый ребенок. Йорд открыл сумку и высыпал на землю ее содержимое. Внучки миссис Крисуэлл уставились на него с выпавшего снимка. Йорд улыбнулся при виде симпатичных детских мордашек, слазил в нагрудный карман и достал свои фотографии.
- Вот смотрите, - с гордостью сказал он. - Это мои младшие сестренки. Разве они не похожи на ваших девчушек? Давайте поменяемся. Я все равно скоро вернусь домой и буду вместе с ними, так что карточки не понадобятся. А ваши я сохраню на память.
Миссис Крисуэлл готова была отдать Йорду все, что есть в кошелке. Она взяла фотокарточки его сестер и залюбовалась милыми детскими лицами, Йорд по-прежнему копался в кучке вещиц из ее кошелки. К тому времени, как старушка собралась уходить, он выпросил у нее три вырезанных из иллюстрированных журналов кулинарных рецепта, несколько лоскутков материи и две пачки мятных лепешек.
Командир помог миссис Крисуэлл снять металлический шлем. Ей очень хотелось оставить у себя этот изящный головной убор, но она была уверена, что Клара этого не одобрит. А потому нахлобучила свою громадную, как тележное колесо, соломенную шляпу, чмокнула Йорда в щеку, остальным помахала на прощанье рукой и чуть ли не вслепую потащилась обратно мимо ежевичника. Она двигалась почти на ощупь, потому что глаза ее заволокло слезами. Прощаясь с ней, мальчики с великими церемониями отдали ей честь.
Когда старушка возвратилась назад, в доме, обычно спокойном, царил переполох. Все радиоприемники и телевизоры были включены на полную мощность. Даже Клара сидела, склонившись к одному из репродукторов в библиотеке. Миссис Крисуэлл услышала с улицы крики мальчишки-газетчика:
- Экстренный выпуск!.. Экстренный выпуск!..
Горничная второго этажа побежала за газетой и чуть не сбила старушку с ног. Разомлевшая от зноя, миссис Крисуэлл лениво предположила, что, должно быть, это опять что-нибудь насчет войны.
Только она шагнула на лестницу, направляясь в свою комнату, как высокомерная гувернантка с другой газетой в руках бегом спустилась вниз, на кухню. Отлично, значит, дети одни. Старушка решила заглянуть к ним на минутку. И тут до нее донеслись возбужденные голоса.
- Говорят тебе, я видела их!.. - кричала кому-то кухарка. - Я как раз выносила мусор, смотрю, а он висит прямо над моей головой...
Миссис Крисуэлл приостановилась, озадаченная непривычной суматохой, и в этот миг вернулась горничная с экстренным выпуском газеты в руках. Миссис Крисуэлл спокойно отобрала у нее газету:
- Спасибо, Надин.
Горничная так и замерла, разинув от удивления рот, а старушка пошла вверх по лестнице.
На полу в детской сидели Эдна и Эвелина, между ними лежала раскрытая коробка шоколадных конфет. Бабушка появилась в разгар бурной ссоры, девочки кричали друг на друга, а на секунду умолкнув, набивали ргы конфетами. Их лица и переднички были вымазаны шоколадом. Вдруг Эдна изо всех сил вцепилась Эвелине в волосы и завопила:
- Свинья!.. Свинья!.. Ты уже три съела, пока я одну!..
- Дети, тише! Уймитесь. Что за драка?
Миссис Крисуэлл была на седьмом небе от радости: наконец-то можно заняться воспитанием внучек. С детьми она умеет управляться. Без лишних разговоров она отвела их в ванную и умыла чумазые мордашки.
- Переоденьтесь, - сказала она, - и я расскажу вам, что со мной сегодня было.
Пока она просматривала газету, за спиной слышался сердитый шепот: девочки все еще не могли помириться. Ничего, все будет хорошо, повторяла себе миссис Крисуэлл, при бабушках дети быстро успокаиваются. А заголовки в газете кричали аршинными буквами:
