Гибсон вздохнул.
– Я выражусь коротко и ясно: мы и так уже опаздываем.
Лорелин наградила Валериана взглядом, в котором явственно читалось: «А я же тебе говорила», затем все дружно забрались в автобус, пытаясь разместиться с максимальными удобствами.
– Майор Валериан, – быстро произнес Гибсон, – вашим связным будет сержант Купер. Он уже на позиции и будет поджидать вас вместе с оборудованием позади магазина подозреваемого.
Не произнеся больше ни слова, Гибсон повернулся и направился к своему месту.
– Эй, – запротестовал Валериан, – я работаю только с моим напарником!
– Да неужели?
– Да, мы команда.
Гибсон взглянул на Лорелин, изогнув бровь. Девушка пожала плечами.
– Забавно. Потому что сержант Лорелин прибудет на точку сбора ровно через двадцать минут, и у вас будет еще десять секунд на то, чтобы произвести обмен.
На губах Гибсона заиграла неприятная улыбка:
– Вы что же, не читали план операции?
– Разумеется, я его читал, – солгал Валериан, добавив в голос точно рассчитанное сочетание раздражения и усталости.
– Будем надеяться. – Скептический тон и несколько обеспокоенное выражение лица Гибсона наводили на мысль, что Валериану не удалось одурачить майора.
Автобус двинулся по пустыне по направлению к месту операции. Он несся мимо бессчетных масс песка, мимо теней, отбрасываемых огромными горными массивами. Внутри изрядно трясло, и агенты то и дело подпрыгивали на своих сидениях.
– Эй, как насчет освежить в памяти детали задания? Ну, знаешь… в последний раз?
Валериан почувствовал, что краснеет, и небрежно пожал плечами.
– Не повредит, – произнес он, пытаясь поудобнее устроиться на неудобном сидении автобуса.
Лорелин вывела на экран планшета карту окрестностей и длинным элегантным пальцем указала на определенное место.
– Четвертый квартал, место сто двадцать два, – начала она. – Подозреваемый – добропорядочный торговец искусством по имени Игон Сайрусс.
Сержант вывела на экран изображение подозреваемого. Подобно большинству людей, Валериан уже давно свыкся с тем, что инопланетяне могут быть любых форм и размеров. Но в этом конкретном случае у него закралось подозрение, что даже собственная мать едва ли смогла бы полюбить такое лицо.
Игон Сайрусс был лысым мрачным типом с красноватой, слегка блестящей кожей и такими крошечными глазками, что они почти терялись за слоями морщин. Но внимание Валериана привлек совсем другой факт.
– Ого! – воскликнул он. – А зачем ему три комплекта ноздрей?
– Он из кодар’ханов, – объяснила Лорелин, – на их планете три времени года. В сухой сезон дуют удушающие песчаные бури, сезон дождей приносит с собой облака ядовитых паров диоксида серы, а вот зимой можно дышать почти без проблем. В каждом комплекте ноздрей эволюционировали собственные воздушные фильтры, которые можно закрыть при желании, в точности как мы можем зажмуриться.
Валериан уже не в первый раз уважительно взглянул на напарницу, восхищенный ее блестящим интеллектом:
– Откуда ты все это знаешь?
– В школе внимательно слушала, – произнесла девушка лукаво, затем посерьезнела. – Когда направишься туда, пожалуйста, будь предельно осторожен. Правая рука Игона – его собственный сын. Известен под именем Младший. Перечень его преступлений не короче списка грехов отца.
– Насколько плох может быть кто-то, кого зовут Младший? – самоуверенно усмехнулся Валериан. – Спорим, его постоянно задирали в кодар’ханской школе.
Лорелин поджала губы.
– Помимо Младшего у Игона хватает личных охранников. Говорят, из-за недостаточного количества самок на их родной планете кодар’ханы стали весьма агрессивны.
Частные телохранители были не редкостью на Кириане. Местное население, сиирты, вроде бы предоставляли услуги по охране, но они частенько не соответствовали принятым повсеместно стандартам.
– Неужели? – улыбнулся Валериан. – А они стали агрессивны, потому что им приходится конкурировать за самок или потому что они редко их видят?
– Знаешь, – как бы между делом сообщила Лорелин, – в школе я выучила еще одну вещь. Говорят, что планеты, на которых у власти находятся женщины, с вероятностью в восемьдесят семь процентов склонны к мирному существованию с окружающими. Это процветающие миры с развитым образованием, и мужчины там обычно думают, прежде чем брякнуть какую-нибудь глупость.
Лорелин похлопала напарника по бедру, а потом, к его вящему разочарованию, пересела на другое место. Валериан расстроился было, затем пожал плечами, поудобнее устроился в собственном кресле, вытащил солнечные очки, надел и попытался вздремнуть.
Он надеялся, что в этот раз не увидит кошмаров.
* * *
Валериан проснулся, когда автобус уже ехал вдоль длинной высокой стены из красного камня, ознаменовавшей границы Большого Базара. Из окна агент видел вздымающиеся в воздух гигантские, богато украшенные ворота, покрытые чем-то, с виду напоминающим золото. Ворота служили главным входом на Большой Базар.
Валериан уселся, яростно моргая, зевая и потягиваясь. Их автобус встал в конец длинной очереди из сотен других туристических транспортов. Большая часть автобусов по внешнему виду мало чем отличалась от ветхой рабочей лошадки, пронесшей двух пространственно-временных агентов сквозь пустыню. Из общего вида выделялось лишь несколько автобусов с совершенно другим дизайном, поскольку предназначались они для рас с несколько иным, чем у гуманоидов, строением тела.
Валериан никогда раньше не бывал на Большом Базаре, но, естественно, много о нем слышал. Да и кто в Галактике о нем не слышал?
Почти в каждом цивилизованном мире были места, привлекавшие туристов. Там, где есть туристы, всегда есть возможность на них заработать. А какой самый эффективный способ заработать? Нужно что-то им продать. Руководствуясь собственным опытом, Валериан даже вывел теорию, что желание что-либо купить служит основной движущей силой во Вселенной. Даже более важной, чем другое стремление, разделяемое большинством известных рас. Не все расы испытывают наслаждение при размножении. Зато, похоже, все любят вернуться домой из дальних странствий с чемоданом абсолютно бесполезных сувениров, купленных зачастую по бессовестно завышенным ценам.
– Что скажешь? – произнес Валериан, когда они с Лорелин вылезли из автобуса. – Сможешь прожить без меня двадцать минут?
Лорелин закатила глаза.
– А кто сможет? – мелодраматически спросила она. Затем посерьезнела и мягко коснулась его руки. – Иди. И будь осторожнее. Я не шутила, когда говорила про агрессивность этой расы.
Валериан кивнул и зашагал в сторону толп туристов. Затем замедлил шаг и остановился, что-то внимательно обдумывая. Приняв решение, он развернулся и решительно вернулся обратно к растерявшейся Лорелин.
– Ты права, – произнес он, – должно быть, я старею.
Ее глаза засверкали.
– Согласна, но что заставляет тебя признать это именно сейчас?
Валериан расправил плечи и посмотрел девушке в глаза:
– Я совершенно забыл, что хотел тебя кое о чем спросить.
– Спрашивай, – с любопытством произнесла она.
– Выйдешь за меня замуж?
Выражение лица Лорелин изменилось. На смену любопытству пришел не предвещавший ничего хорошего гневный взгляд.
– Не смешно, – резко произнесла она и повернулась, чтобы уйти, но Валериан ухватил ее за руку.
– Лорелин, я серьезно, – произнес он. – Я думал о том, что ты сказала, и… – он сглотнул. – Ты права. Я должен двигаться вперед. Я должен связать себя обязательствами.
Лорелин недоуменно моргнула, слова Валериана застали ее врасплох. Девушка огляделась и посмотрела по сторонам. Вокруг сновали толпы перегревшихся туристов, на которых уже начала оседать красная пыль. Она посмотрела на стражников, которые были слишком далеко, чтобы расслышать их разговор, но все равно взирали на них с любопытством. Она посмотрела на разбитый старый автобус и окруживших его солдат.