- Дорогая, тебе не стоит этого делать, - сказала миссис Мэйвуд, когда та пришла к настилу. - Я справлюсь.

- Все хорошо. Я сама, - ответила Нора.

- Ты всегда были милой девочкой. - Миссис Мэйвуд похлопала ее по щеке.

- Скажите это нашему священнику, который обвинил меня в дикости.

- Скажу. Скажу ему с глазу на глаз. - Миссис Мэйвуд раскрыла пакет, пакет пока Нора наполняла его бутылками. - Отец Стернс такой забавный.

- В чем же? - спросила Нора.

- Он такой счастливый с тех пор, как ты вернулась в церковь. Он выглядит на десять лет моложе. Впрочем, вот что делает с мужчиной любовь.

Нора застыла. Сердце пропустило удар. Она изо всех сил старалась не уронить бутылку.

- Он всегда переживает обо мне, - ответила Нора. - Слишком. Он просто рад, что может за мной присматривать.

- Он переживает за людей, которых любит, - сказала миссис Мэйвуд. Руки Норы дрожали, пока она выливала остатки пива из бутылки на землю.

- Он хороший священник, - ответила Нора.

- Так и есть. Даже если у него есть девушка.

Нора посмотрела на нее.

- Миссис Мэйвуд, я не...

- Все хорошо, дорогая. Твой секрет умрет со мной.

- Думаю вы ошибаетесь. Мы просто... мы друзья. Я привыкла...

- Пять лет назад мы с мужем планировали поездку в Бельгию. У него только что нашли болезнь почек, и он решил, что хочет увидеть мир, прежде чем умрет. Отец Стернс упоминал, что был в Бельгии, предложил пару мест, и даже рассказал мужу об определенном бельгийском пиве, которое он любит. Траппистское пиво, Achel Blond. Я оставила пару бутылок в холодильнике для Отца Стернса. Он отправил тебя принести ему пиво. Он не говорил, какое принести, но ты выбрала именно его. Из двадцати других сортов пива, ты выбрала его любимое. У меня и прежде были подозрения, но это их подтвердило.

- Я... я не знаю что сказать, - ответила Нора. И это была правда.

Миссис Мэйвуд похлопала ее по руке.

- Я никому не скажу, - ответила она.

- Вы разочарованы? - спросила Нора, съеживаясь. - Злитесь?

- Отец Стернс отдал свою кровь, пот и слезы церкви. Если он хочет дать частичку себя тебе, я не стану осуждать его. Битие 2:18 "не хорошо быть человеку одному". Я зла на церковь. Вот на кого я зла. Католическая церковь направо и налево теряет священников - то скандал, то жены, то Англиканская церковь. Они закрывают церкви повсюду из-за нехватки мужчин, которые служат вере. Упрямые старые козлы в Риме думают только о себе. Нам нужны здоровые священники, радостные священники. Не жесткие, перегруженные работой, одинокие и опасные священники. Так что нет, я не злюсь на тебя или него. Я предпочту счастливого священника с девушкой, чем его отсутствие.

Нора взяла пакет из рук миссис Мэйвуд и завязала его.

- Я поклялась себе, что сегодня не скажу и не сделаю ничего глупого, - начала она. - Все что я хотела, это пережить это день не облажавшись.

- Ты не облажалась, - ответила миссис Мэйвуд. - Это не твоя вина. Джордж сказал бы мне не лезть не в свое дело, но его здесь нет, и вот я, лезу не в свое дело. Представляю, что это американские горки, веселые и пугающие.

- Есть только один способ описать их. Мне тридцать три, - ответила Нора. - В этом декабре ему будет сорок семь. И нам приходится, как Ромео и Джульетте, прятаться от родителей. Весело, пугающе, и очень-очень изматывает.

Миссис Мэйвуд подошла к перилам и вздохнула. Она улыбнулась, но это была печальная улыбка, более печальная, более задумчивая. - Не хорошо быть человеку одному, - повторила она. – И мужчине, и женщине.

- Вы скучаете по мужу? - спросила Нора.

- Каждый день. Вот и мой секрет, даже отец Стернс не знает об этом. Джордж был моим вторым мужем. Я не говорила об этом с тех пор, как причащаюсь.

- Отец Стренс никогда не останавливал разведенных и повторно вступивших в брак католиков от причастия.

- Знаю, дорогая. Но есть много людей, которые поднимут шум, и это поставит отца Стернса в нехорошее положение. Мой первый брак даже браком сложно назвать. Мне едва исполнилось двадцать лет, он был пьяницей, изменщиком и лжецом. Но мы были католиками и в те времена, пятьдесят лет назад, разведенный католик, с таким же успехом, мог носить алую «Р» на груди. Тогда я была позором. Мои родители два года после ухода от мужа не говорили со мной. И сейчас... половина прихода разведена, и никто больше не смотрит на тебя косо. Разве не забавно как быстро меняется мир? Думаю, вы оба ждете, когда мир изменится, верно?

- Думаю, мы все ждем этого, - ответила Нора. - Но я не жду у моря погоды.

Миссис Мэйвуд протянула руку и погладила Нору по ладони.

- Ты хорошая актриса. Я почти поверила, когда ты сказала, что пережила плохое расставание.

- Я не играла. - Нора подняла очки на макушку. Ей больше не нужно было прятать глаза от миссис Мэйвуд. - Некоторое время я жила кое с кем, кто не одобрял мой образ жизни. Я любила его, но... я любила его. Никаких «но». Я любила его, и мы расстались. - Нора проглотила комок в горле. - Так или иначе, добрый Отец и я не можем друг без друга. Так что вот так. И не рекомендую пытаться построить новую жизнь на руинах старой.

- Трудно, да?

- Из огня да в полымя.

- Этот каламбур грешнее, чем свидания со священником.

Нора усмехнулась: - Знаю. Мне должно быть стыдно. Простите.

Миссис Мэйвуд покачала головой.

- После развода с первым мужем, я была в таком же положении, как и ты - строила новую жизнь на руинах старой. Я встретила Джорджа и вышла за него, возможно, слишком быстро. Даже не могу объяснить, как тяжело было поначалу. Я не доверяла Джорджу, хотя он не давал повода. Ох, я любила его, но он был слишком хорош для меня. После первого мужа, мне было сложно расслабиться, довериться любому мужчине, особенно мужчине, которого любила. Часть меня считала это игрой. Я думала это все уйдет. Мне было сложно поверить, что я стоила его любви и доброты, когда первый муж столько раз говорил, насколько я ничтожна. В конце концов он победил.

- Что он сделал, чтобы завоевать вас?

- Однажды, сразу переезда сюда, я смотрела в окно кухни. Я сказала Джорджу как тут красиво, и единственное чего не хватает это пруда. И к августу, он выкопал его для меня. Он вырыл пруд там, где ничего раньше не было. Не любовь ли это?

Нора кивнула.

- Это любовь.

- Джордж был атеистом - гуманистом, как он называл себя. Поэтому он никогда не ходил со мной в церковь, хотя и никогда не пытался остановить меня, и он был счастлив, устраивая эти вечеринки для моих друзей. Его самая большая проблема с религией была в концепции небес, рая, который мы получим только после смерти. Говорил, он не может следовать любой философии, которая заботится больше о загробной жизни, чем о жизни до смерти. Поэтому он назвал эту ферму «Парадайз» (прим. пер.: paradise - рай с англ). Говорил, рай может быть наш, если мы того захотим. И мы создавали его здесь и сейчас, не что-то в будущем, чего мы должны ждать. Я верю в рай, но вот что скажу, в жаркие летние дни, когда я плавала в пруду с Джорджем и нашими девочками, тогда я и поняла, что Джордж мог быть прав. Возможно, мы создаем его сами.

- Реджина? - из задней двери вышел Сорен. - Вам что-нибудь еще нужно, пока я не уехал?

- Все уже уехали?

- Да, - ответил он. - Ваш дом в вашем распоряжении. И еще раз спасибо за гостеприимство.

- Мне нужны прощальные объятия, - ответила она. - И крепкие.

Сорен улыбнулся и подошел к ней, обнял и осторожно приподнял над полом, прежде чем отпустить.

- Достаточно крепко?

- Веселее, чем в Диснейленде, - ответила она. - Элли, ты счастливица.

Глаза Сорена округлились. Нора наклонилась и театрально прошептала. - Она знает.

- Я знаю, - прошептала миссис Мэйвуд. Она толкнула Сорена локтем в ребра. – Может, я и старая, но старые глаза видят все.

- Ну, - ответил Сорен, выглядя слегка ошеломленным. - Если вы обе простите меня, мне нужно найти новую работу.