- Но я же тоже иду служить, господин командор.

- То, что я только что сказал относительно солдат, касается и их командиров. Зная, что за вами сотня конных копейщиков, которые слушаются только вас, вы не станете послушным, дисциплинированным офицером. К тому же у вас нет офицерского патента. Значит, сотню ваших вассалов я должен подчинить другому командиру, которого они не станут слушаться без вашего согласия, и ему придётся каждый свой приказ согласовывать с вами. Вы представляете такую службу в армии? Я - нет.

- Вы можете присвоить мне звание, господин командор: я же командовал своей сотней несколько лет, у меня есть опыт.

- Офицер должен уметь командовать любыми солдатами, а не только теми, которые находятся в зависимости от него, как вассалы, понимаете - любыми. Неужели вы не видите разницы между подчинением вассала, который фактически находится на положении вашего слуги, и свободного человека, добровольно подчинившего себя дисциплине? Вассалу некуда деваться от своего сеньора, а свободный человек, выслужив срок контракта, может идти куда хочет, не опасаясь за судьбу своей семьи, оставшейся в зависимости от бывшего командира. Так что ваш опыт, господин барон, для меня мало что значит. Как же я от вас устал, барон Куперс. Подумайте над моими словами. И сделайте одолжение, больше не приставайте ко мне.

- Вы поставили неопытного, необстрелянного мальчишку Яктука командовать ротой, а мне не можете ничего предложить. Почему?

- Яктук службу в армии сделал своей профессией, это у него не баронский каприз: он хорошо подготовился, прежде чем пришёл ко мне. У Яктука - патент лейтенанта, офицерскую школу он окончил с отличием. А главное - он хорошо понимает, что такое армия, господин барон. Мне не приходится тратить на него время, чтобы объяснять, что такое дисциплина, и каким должен быть хороший солдат.

- На что я могу рассчитывать, если выполню ваше требование, господин командор?

- Видите, вы торгуетесь, как на базаре, господин барон. Что для вас служба в армии? Кроме того, вы должны понимать, что, освободив своих солдат от вассальной клятвы, вы теряете право решать за них: идти им на службу, или не идти. Они могут предпочесть другого барона - в хороших дружинниках нуждаются многие, или ещё что-нибудь. Ваша сотня конных копейщиков может растаять, как дым на ветру. Выполнив моё требование, вы многое теряете, не приобретая ничего, кроме дисциплины. Так зачем же вам армия?

- Мне надо подумать, господин командор. Я представлял свою службу иначе.

- Думайте, думайте, барон Куперс. Думать даже устав не запрещает.

- Сколько вы мне дадите времени на размышления?

- Да хоть всю жизнь, барон. Вас же никто не принуждает записываться.

- Я думаю, что нападение на министра Велеса было не случайно, - в мастерской Гечаура собрались самые близкие его друзья, и оружейник держал перед ними речь, помня о вчерашней беседе с Велесом, - За те три дня, что министр провёл среди нас, он здорово намозолил кому-то глаза, и я убеждён, что с ним рассчитались. Должен вам сказать, друзья, что мы с ним долго вчера разговаривали, и сегодняшний указ прокурора Рустака - это продолжение нашей вчерашней беседы. Министр убеждал каждого из нас: кого намёками, кого и более откровенно - придержать оружие в своих руках. Как видите, всё это Велес делал не зря: имея оружие, мы без труда вооружим охрану в наших кварталах, и сможем поддерживать на наших улицах порядок. Если городская стража не в состоянии гарантировать нам безопасность, мы сами обеспечим её и себе, и, когда понадобится, Его Величеству.

- О чем это ты, Гечаур? При чём тут Его Величество? Разве королю что-нибудь угрожает? - кузнец Бофур повёл широченными плечами, - Ты давай, не крути. Здесь все свои. С нами можно без околичностей.

- Те же слова я сказал вчера Велесу, и он мне признался, что король ожидает мятежа в самое ближайшее время, и что Совет для того и созван, чтобы определить, как вместе, как всем Двенадцати королевствам победить неизвестного врага…

- А кто враг-то? - Ферран, маленький толстый пекарь, вскочил с места, занервничав от услышанного, - На кого мы должны направить свои мечи?

- Не докопались они, не знают. Но что будет мятеж - это точно, и ожидают его во всех Двенадцати королевствах. Министр сказал, что, если не справятся сами, позовут нас: войска, вроде бы, ненадёжны. Но болтать об этом не следует - пусть, если те не знают, что мы готовимся, так и не знают дальше. Поэтому создание квартальной охраны для нас должно означать, что власти не справляются. Мы должны быть готовы в любой момент поддержать дворцовую стражу, а если она изменит, взять охрану королевы на себя.

- Тогда нам нужен толковый командир, из настоящих, который не только мечом махать, но и битвы выигрывать умеет.- Ферран никак не мог усидеть на месте, - Против обученных солдат нам без командира придётся очень туго…

- У меня есть командир, из самых опытных, только он немного покалечен: был ранен и с тех пор не служит, - Бофур говорил медленно и тяжело, словно молотом лупил.- Вы не станете возражать против его кандидатуры… Вот только, согласится ли он? Не зная правды - может не пойти.

- Кто это? - Гечаур тоже вскочил.

- Да сядьте вы оба: уже в глазах рябит от вашего мелькания. Это отставной капитан Вустер, мой сосед. Да-да, тот самый, с Акульей бухты. Да жив он, друзья мои, жив. Сильно был ранен, а потом решил не спорить с молвой, да и принимать почести искалеченному не очень приятно: лицо изуродовано, руки - нет… Но, чтобы его привлечь, мы должны рассказать ему правду, хотя бы ту, что знаем сами.

- Я предлагаю создать штаб квартальной охраны, общий для всего города, и пусть капитан Вустер, а я рад, честное слово, ребята, рад, что он жив, пусть капитан возглавит все отряды квартальной охраны. Тогда, по его команде, мы сможем взять власть в городе. Пусть только тронут нашего короля! - Ферран довольно рассмеялся, - Мы всем покажем, в ком настоящая сила королевства.

- Интересно, для кого набирает армию Тусон? Его тоже до недавних пор не было ни слышно, ни видно. С Вустером они были друзьями, и, если бы не их дружба - не было бы никакой Акульей бухты. Он-то знает, что Вустер жив?

- Вот пойду и спрошу.

- Так он сидит и ждёт тебя…

Все трое расхохотались, представив, как Тусон сидит и ждёт, пока к нему явится Ферран.

Огаста не давала покоя новенькой.

- Сула, скажи честно, как ты попала во фрейлины королевы? У нас тут была очерёдность, и я не помню, чтобы дочку купца когда-нибудь сменяла дворянка. Её Величество всегда строго за этим следила, и ни разу не нарушила этого правила.

- Я, честное слово, не знаю, почему Её Величество предложила мне стать фрейлиной, а ещё большая для меня загадка - почему моя мать согласилась на это.

- А ты не очень-то любишь свою мать!

- Я боюсь, что она передумает, - Сула съёжилась, произнеся эти слова, - и заберёт меня отсюда.

- Забрать тебя из дворца она не сможет: ей не позволит Её Величество, а стража не пустит сюда ни одного постороннего, чтобы увести тебя силой. Огаста, не донимай Сулу своими расспросами: если кто и сможет тебе ответить, то только королева. Ты же не станешь спрашивать у Её Величества, почему она так решила?

- Не знаю, Сальва, может быть, и спрошу: мне не дадут покоя горожанки, будут приставать, где бы я ни появилась. Что я им скажу? - и добавила совершенно не к месту, - И Тахата давно нет.

Сальва хотела сказать, что видела Тахата в роте Яктука, но раздумала: сами разберутся.

"Могла же я его не заметить? А если скажу - вроде как наябедничаю. Лучше попрошу Яктука, чтобы дал ему возможность навестить Огасту".

Вслух же сказала:

- Я думаю, девочки, что это связано с ранением министра Велеса. К вам не заходил никто, кроме лейтенанта Илорина?

- Нет. Из придворных у нас бывал только барон Геймар, но никогда не обращал на меня внимания, и не стал бы просить за меня Её Величество.