И хотя, как и обещал Вильдам, чертежами на дом Елену не загружали, график ее жизни менее напряженным не стал. Она усиленно готовилась к экзамену, занималась своим гардеробом. С легкой руки Татьяны, ее часто навещали и Саша, и Леша с Ольгой. А вот ее отношения с Надеждой слегка охладели. Надя своим женским сердцем чувствовала, что именно Елена была причиной их никак не складывающихся близких отношений с Вильдамом. Она прямо не осуждала ее, считая девочку не виноватой, что нравится взрослому мужчине, но не могла себя пересилить и по-прежнему очень доверительно с ней беседовать. Для себя она решила: вот дети поженятся, Вильдам перебесится, а тогда уж придет и ее черед. Она видела, что к ней он тоже не равнодушен: сколько раз замечала во время совместных прогулок, что он совершенно не обращает внимания на других женщин, уделяя внимание только ей и Елене.

В начале июня Елена успешно сдала экзамен по математике за первый курс мехмата и была зачислена в университет на второй курс. Вильдам радовался за нее, наверно, больше, чем она сама.

А в середине месяца приехала Катерина из Ташкента. Они подружились с Еленой еще больше, и Катя почти все время проводила с ней. Вильдам даже приревновал ее:

- К кому она приехала? К отцу или к тебе? Я ее вижу реже, чем ты.

- Зато у тебя есть законная причина каждый день приезжать ко мне.

- А что толку?

- Как тебе не стыдно...

- Мне совсем не стыдно. Я ужасно соскучился. Но Катя пробудет здесь до середины июля. Я за это время сойду с ума.

- Я не понимаю, то ты предъявляешь претензии ко мне, что я отнимаю у тебя законное право общаться с дочерью, а то вдруг жалуешься, что она у тебя в гостях еще задержится?

- Вы мне обе дороги. Жаль, она еще мала, и я не могу ей открыться...

- Виля, не гони лошадей. Ты начинаешь меня беспокоить, ты становишься не терпелив, и это уже заметно со стороны.

- Прости, маленькая моя! Я возьму себя в руки. Прости.

Разговор происходил в машине, это было единственное место, где они могли поговорить без лишних ушей. Но и частые их поездки с работы уже вызывали подозрения у некоторых любителей сплетен. Пришлось им ограничить и эти встречи. Но каждые выходные они проводили вместе: ездили в горы, на водохранилище, на озера, на Зеравшан. Изредка их сопровождала Надежда, почти всегда Андрей, в горы с ними ездили Саша с Татьяной.

Но однажды, в последний выходной пребывания Катерины, Андрей был на полигоне, Надежда сослалась на срочную работу, и на Зеравшан они отправились втроем. Вильдам был естественен, весел, словоохотлив: рассказывал анекдоты и смешные истории из жизни. Все смеялись, дурачились, плескались в ледяном стремительном потоке Зеравшана, жарили на костре сосиски и пели песни под гитару. Возвращались домой уже вечером. Катя сидела с Еленой на заднем сидении, прижавшись к ее плечу. После некоторого молчания, Катя прошептала ей на ухо:

- Не женись на Андрее, женись на папе, а я к вам жить перееду. Маме все равно, у нее Костик есть и дядя Вова.

- Что ты говоришь, Катя? Ты разговаривала с папой?

- О чем? - удивилась Катя. - О тебе?

- Нет. О маме, о тебе. Если мама будет не против, конечно, переезжай сюда. Папа так тебя любит, так скучает по тебе.

- А ты будешь с нами жить?

- Нет, Катенька. Но я всегда буду рядом.

- Я хочу с тобой. Он же мужчина, а у нас, у женщин, есть свои секреты. Как я буду с ним одна в квартире жить?

- Глупенькая! Он же папа твой, не просто мужчина.

- Все равно. Когда дядя Вова дома без мамы, я всегда ухожу к соседке, бабе Лиде, или к бабушке Жене. Он неприятный, все норовит меня потрогать. Противный!

- О, боже! А маме ты говорила?

- Один раз, но она только накричала на меня и обозвала вруньей. Я не хочу к ним возвращаться, - и она заплакала, уткнувшись в грудь Елены.

Вильдам это заметил, осторожно свернул на обочину и притормозил. Теперь он всегда очень аккуратно водил машину.

- Что у вас случилось?

- Ничего, Виля, - она впервые назвала его так при Кате. - Поехали, скорее, домой, надо поговорить.

- А говоришь, ничего, - забеспокоился Вильдам.

- Лена, не говори ему, - прошептала Катя.

- Тебе нужна помощь, и помочь тебе может только он, я не в силах. Надо обязательно ему все рассказать.

Едва они переступили порог квартиры, Вильдам спросил:

- Так, что у вас случилось?

- Не говори, - крикнула Катя.

- Катенька, надо, он же папа твой... - но не успела она договорить, как Катя, метнув на нее ненавистный взгляд, убежала в свою комнату и захлопнула дверь. Вильдам растерянно смотрел на них.

- Что с ней?

Елена без лишних вступлений сказала:

- К ней отчим пристает.

- Что-о? - глаза Вильдама налились кровью, он бросился в Катину комнату, Елена за ним.

Катя лежала на кровати и плакала.

- Катенька, доченька, почему ты до сих пор молчала? - он присел рядом с ней и ласково погладил по голове. Катя поднялась и уткнулась в его грудь, изредка всхлипывая.

- Я думала, ты не поверишь и будешь ругаться, что я сама виновата.

- С чего ты взяла? Кто тебе такое сказал?

- Мама.

- Мама? Ты говорила с ней?

- Да. Она на меня накричала. Сказала, что я вру, а, если еще кому скажу, то все решат, что я это придумала или сама к нему липла.

У Вильдама сжались кулаки, сузились почерневшие в ярости глаза, он побледнел, но справился с собой и спокойно сказал:

- Ты ни в чем не виновата. Я теперь тебя не отпущу, ты останешься со мной, а с ними я поговорю.

- Пап, - Катя подняла заплаканное лицо на отца. - Набей ему его отвратительную морду.

На лице Вильдама мелькнула улыбка, он обнял Катюшку и прижал к себе.

- Набью, обязательно набью. Кто-нибудь еще об этом знает?

- Баба Лида, соседка. Она мне тоже поверила, даже что-то маме говорила, но та ее не послушала. Пап, я насовсем у тебя останусь?

- Насовсем.

- А Лена?

- Что Лена?

- Женись на ней, пусть она тоже с нами останется.

- Я не против, - Вильдам поднял глаза на Елену, стоявшую все это время в дверях, - да у нее уже есть жених, ты же знаешь.

- А, когда они поженятся, она к нам больше не придет?

- И я к вам приду, и ты ко мне будешь по-прежнему приходить, - ответила за отца Елена.

- А ты меня на свадьбу пригласишь? - Катя уже совсем успокоилась, встала и подошла к зеркалу, поправить волосы.

- Обязательно. Вы с папой будете самыми главными гостями на моей свадьбе, - грустно обещала Елена. - А теперь мне домой пора.

- Погоди, я отвезу тебя, - поднялся Вильдам.

- И я с тобой, - с готовностью подскочила к отцу Катя.

- Мы сначала чаю выпьем, и мне с Еленой поговорить надо. Хорошо?

- Ага. Я пойду, чайник поставлю, - она совсем повеселела и вприпрыжку поскакала в кухню.

Когда за Катей закрылась дверь, Вильдам снова помрачнел.

- Елена, можно Кате пожить у тебя дня три, я в Ташкент съезжу.

- Конечно. Ты только не перегибай там палку, все обдумай, припугни судом, хотя до суда доводить не желательно, это для Кати травма.

- До суда не дойдет. Я этого подонка знаю. А в прокурорах их района у меня бывший одноклассник ходит, он поможет. Вот только Вероника может заартачиться, она сейчас неплохие алименты с меня на Катю получает, и через мать ей всегда деньги передавал. Не захочет такого дохода лишиться.

- Доход тоже отрабатывать надо. А таких мамаш надо материнских прав лишать. Ты извини меня, Вильдам, что я так говорю, но я сама мать двух дочерей. Для меня дети всегда были на первом месте. Ты это учти.

- Учту, - ему хотелось сказать ей что-нибудь о совместных детях, но он промолчал, момент был не тот.

- А Катя днем посидит одна? Мне же на работу.

- Ты завтра на работу не ходи. Я заеду утром, сам с Петром переговорю. Если хочешь, тебе домой чертежи принесут.

- Ага. Пусть Татьяна добежит.