Я поблагодарила Фрэнка за то, что он позвонил мне, а он пообещал сообщить мне о ее смерти. Когда я села в машину, у меня полились слезы. Я плакала, потому что жизнь такой сильной женщины заканчивалась, и она напомнила мне мою маму. Я плакала, потому что надеялась никогда больше не видеть близких людей в момент такой страшной смерти.
Она скончалась неделю спустя. Фрэнк горевал, он сказал, что она оставила мне небольшую часть наследства. Я ответила, что не хочу ее принимать, но он сказал, что ничего не может с этим поделать, она моя по праву. Она оставила ему дом и небольшую сумму денег. Все, что ей принадлежало, перешло ее сыну в его полное распоряжение. Складывалось ощущение, что она была внучкой состоятельного человека и никогда не тратила заработанные деньги. Я стала довольно состоятельной после того, как деньги были переведены на мой счет. Я дала распоряжение бухгалтеру Алекса перевести часть денег моему фонду по борьбе со СПИДом.
На похороны мы пришли с Алексом вместе. Было очень много людей. Мне так ее не хватало. Я запомнила ее слова о том, чтобы не отодвигать свою карьеру на задний план. То, что она сказала, глубоко запало мне в душу. Настолько, что я запросила самое сложное дело, которое было у нас в офисе. Я хотела продолжать работать. После ее смерти меня как будто озарило. Я хотела, чтобы она гордилась мной и решила сделать все, что бы на моем месте сделала она. Да, если президентская гонка будет жестокой, и Алекс выиграет представительство демократов, мне придется все отложить на неопределенное время. Но не сейчас. Я должна работать и бороться за людей, у которых нет своего голоса, таких как я, когда я была маленькой, и таких как Алекс, когда он был маленьким, ни в чем не повинным мальчиком, которого некому было защитить. Пришло время серьезно поговорить с Алексом.
Глава 13
После того, как Алекс заявил о своем участии в президентской гонке, он должен был заняться финансовой поддержкой, советниками, ассистентами, целой командой для движения вперед. Наш дом превратился в эпицентр предвыборной кампании. Слава Богу, у нас для этого была отдельная комната. Одна из гостиных превратилась в офис, забитый телефонами, компьютерами и людьми. Об Алексе говорили по всем каналам, где освещались новости кампании, анонсы и дебаты кандидатов. Казалось, что это не закончится никогда. В избирательную кампанию было вовлечено столько всего, сколько мне и не снилось. Алекс хотел, чтобы я работала с ним. Я хотела заниматься своей работой. Я должна была продолжать свое дело. Наступил момент, когда нам нужно было поговорить.
Как-то вечером я отправила сообщение Алексу с вопросом, не хочет ли он где-нибудь поужинать.
Как насчет свидания? Где-нибудь поужинаем?
Когда?
Будь готов в 7.
Отлично.
У Джованни?
Да.
В ресторане Джованни прошло наше первое свидание. С тех пор мы ни разу там не были, но я знала, если Алекс расстроен или устал, Джованни это то, что нужно.
Он заехал за мной около семи, и через двадцать пять минут мы оказались в его любимом итальянском ресторане. Мы редко куда-то выходили поужинать, чтобы нас не атаковали папарацци и люди, которым хотелось поговорить с ним. К счастью ресторан не был полон. Джованни всегда выходил навстречу, если знал, что Алекс будет здесь. Он поцеловал его в обе щеки и обнял нас обоих.
- Мой любимый политик и его красавица-жена.
- Джованни, как приятно видеть тебя. Как поживаешь? – Алексу нравилось разговаривать с ним и сейчас он перейдет на итальянский, который мне так нравится слушать.
“Sto bene. E tu?
“Sto bene. Sto pensando di correre per la presidenza. Io sono innamorato di questa bella donna.”
Джованни снова обнял его, и они рассмеялись. Единственное, что я поняла из их разговора, это президент. Но, о Боже, как же сексуально Алекс говорит на итальянском. Меня это заводило как ничто другое. Джованни посадил нас подальше от посторонних глаз. Алекс заказал мое любимое вино, и мы оба заказали спагетти. Пока мы наслаждались ужином, я воспользовалась возможностью поговорить с Алексом о моих планах.
- Как паста? – спросила я, наблюдая, как он накладывает ее себе на тарелку.
- То, что нужно. Я весь день думал об этом месте. О нем и о тебе. – Он улыбнулся мне, вытирая рот. Красно-белые скатерти, свеча посередине стола и фоном играющая музыка создавали чудесную атмосферу.
- Я хочу поговорить с тобой кое о чем. – Я сделала глоток вина в ожидании его безраздельного внимания.
- О чем, малыш? – Пламя свечи трепетало на стене напротив, я слушала, как в колонках Джерри Вейл поет «O Sole Mio».
- Я много думала после смерти Виктории. У меня не выходит из головы то, что она сказала мне, когда я видела ее в последний раз.
- Расскажи мне. – Он протянул руку через стол и взял меня за руку. Не понимаю, почему я так нервничаю. Алекс всегда желал мне только лучшего.
- Я хочу продолжать делать свою работу, Алекс. Я не хочу бросать ее сейчас. Я знаю, что мы говорили о том, что я оставлю практику на время и буду помогать тебе, но я запросила крупное дело, которое добавит мне веса как обвинителю. Я понимаю, что должна быть с тобой на протяжении всей кампании, но я думаю, что справлюсь и там, и там. Я уверена, что справлюсь.
Его взгляд остановился на мне. Я не знала, как он отреагирует.
Он улыбнулся.
- Малыш, я совру, если скажу, что не хочу, чтобы ты была со мной двадцать четыре часа в сутки. Если ты хочешь продолжать работать, так и делай. Мы что-нибудь придумаем. Именно поэтому я и держу свой частный самолет в боевой готовности. Ты думала, я расстроюсь?
- Я не знаю. Я хочу, чтобы ты понял, ты мой муж и ты на первом месте в моей жизни. Но мне нужно что-нибудь свое. Пока я могу сказать, что хочу продолжать делать работу, ради которой я так много старалась и так много достигла.
- Тебе ничего не нужно объяснять мне. Мне нравится, что ты хочешь работать и создать свое собственное имя. Именно за это я и полюбил тебя, когда мы встретились. Ты боец и амбициозный человек. Я не хочу принуждать тебя делать что-то, что тебе не нравится.
Подошел официант, забрал наши тарелки и спросил, не хотим ли мы заказать десерт. Алекс заказал два эспрессо, тирамису и две вилки. Мне хотелось перелезть через стол и трахаться с ним до бесчувствия. Черт с ним с десертом.
- Конечно, ты знаешь, я возьму отпуск перед тем, как ты станешь президентом.
- Хватить говорить, и дай мне посмотреть на тебя, Прюденс.
Я посмотрела в его глаза и осознала, как сильно мы любим друг друга. Дрожь пронеслась сквозь мое тело, когда я смотрела ему в лицо.
- Алекс.
- Ты для меня все. Я не хочу, чтобы ты менялась и становилась кем-то другим. Если ты хочешь работать, пока я не стану президентом, я поддержу тебя. Если ты никогда не захочешь работать, я поддержу тебя. Что делает счастливой тебя, то делает счастливым и меня.
Я стерла слезы и улыбнулась ему. У меня не было слов. Официант принес наш десерт и кофе. Он был восхитительным, но все, что я хотела, это был Алекс.
- Готова ехать домой? – Он хитро улыбнулся, когда мы доедали последний кусочек.
Я прижалась ближе к нему и прошептала:
- Я собираюсь отыметь тебя до потери сознания, когда мы войдем в дверь нашего дома. Может быть даже в машине, если будет такое настроение. – Я сделала последний глоток эспрессо и облизнула губы, зная, как он на это реагирует.
- Не может быть! Вижу, это какая-то попытка свести меня с ума.
- Неужели? Это и есть твоя прелюдия? Прошло столько лет, а ты так и не знаешь, что это не вопрос для меня.
Он засмеялся, мы оба поднялись. Я взяла сумочку и Алекс приобнял меня. Он повернул меня к себе и одарил долгим соблазнительным поцелуем. Я не была готова к публичному проявлению чувств. У меня перехватило дыхание.
***
Я лежала под ним, задыхающаяся и обессиленная, пока он продолжал кружить по моему клитору своим искусным языком. Мы так и не добрались до спальни. Фактически, как только мы оказались за дверью, он уже был на мне. Диван в гостиной идеально подходил нам. Его улыбка была порочной, когда он поглядывал на меня между моих ног. Я видела сексуальное опьянение, застилавшее его глубокие карие глаза. Я чувствовала свою власть над ним, когда овладевала им. Жар пульсировал в моей крови, когда его язык дотрагивался до моего распухшего клитора. Он снял с себя одежду, когда я уже была голой, с раздвинутыми ногами и на пороге оглушительного оргазма.
