Сонька, захватив с собой парочку китайских харчей, слиняла обратно в спальню, а я поискал взглядом ноутбук.

Ещё одна причина нашего приезда: выгодная работа. Можно сказать, очень выгодная. Такой зарплаты мне ещё не предлагали, а учитывая, что последний год я и так получаю немало…

Спустя полчаса я переговаривался по скайпу с работодателем. Собеседование назначили на среду, но понадобилось уточнить пару моментов.

Незаметно прошло время до вечера. Вытащить Соньку на улицу так и не удалось, зато она легла спать пораньше – около девяти вечера. Мы собрали портфель, я дочитал ей сказку про очередную прынцессу и усмехнулся, слыша тихое сопение.

Беззвучно ступая по линолеуму, я пошёл в залу. Там стояло несколько нераспакованных ящиков, оставленных «на потом» – мы ведь меньше недели назад приехали. В одном из них лежала некоторая часть моей одежды. Отыскав нужное, принялся переодеваться. Выбирал недолго, но и не первое попавшееся – сегодня мне хочется произвести впечатление.

Знаю, безответственно оставлять ребёнка одного на целую ночь, но по-другому не могу. Мне морально и физически нужно иногда расслабиться, забыть обо всех существующих проблемах. Как бы грубо это не звучало: трахнуться, в конце концов, я же не импотент. А затяжные отношения… нет, они мне не нужны – после Аньки всё покажется не стоящей внимания фальшивкой.

Фарсом.

Переодевшись, подхожу к зеркалу в коридоре. Свет включаю самый слабый и осматриваю своё отражение.

Октябрь. Прохладно. А у меня из тёплой одежды только «рваные» джинсы и длинный серый кардиган. Придётся завтра идти на рынок.

Взъерошиваю волосы, пытаясь превратить расчёсанные пряди в творческий беспорядок. Затем поправляю толстую серебряную цепочку и низ белой боксёрки. М-да, а на модельку всё равно не тяну, разве что рост около метра восьмидесяти.

Всё-таки снова захожу в спальню и целую Соньку в макушку. Надеюсь, никакого ЧП не случится.

Засовывая в карман деньги, натягиваю кроссовки и выхожу. Прихватываю шлем, осторожно закрываю за собой дверь.

Слишком хочу забыться.

Рядом с подъездом к железной трубе пристёгнут байк. Нужно бы его куда-то сплавить, пока не украли, но это потом.

Отстёгиваю цепь и достаю из багажника перчатки. Надеваю их на руки, на голову – шлем. А потом завожу мотор, чтобы секундой позже стартануть в город.

В голове ветер. В прямом и переносном смыслах. Неповторимое, незабываемое ощущение, когда мчишь по малолюдным улицам, иногда забывая, что максимум на дорогах: шестьдесят километров в час.

Рискую, но как же в жизни без риска? Навигатор показывает расположение ближайшего ночного клуба. Немного покатавшись по городу, направляюсь туда.

Сейчас я – один из тысячи, такой, как миллионы. Не исключение из правил, но и не позорная тень самого себя.

Оставив байк на парковке, захожу в мир музыки, выпивки и раскованных девчонок. Привычная среда.

Плачу за вход, мгновенно вливаясь в толпу. Основной зал содрогает очередной клубняк, но сначала я предпочитаю немного выпить: совсем чуть-чуть, не хотелось бы грохнуться с мотоцикла.

Преграда – жаркие, извивающиеся в глухой жажде тела, но это тоже привычно. К тому же, где-то здесь должна находиться гардеробная – не помешало бы снять кардиган…

К полночи я почти не пьян и тоже танцую. Случайные и неслучайные касания будоражат похлеще алкоголя.

- Эй, блондинчик, – от массы отделяется одна из девушек.

Какое-то время мы танцуем, не отрывая друг от друга глаз. Усмехается: нагло, самоуверенно, обещающе и лукаво.

Местная бродячая кошка.

Блуждающие «дискотечные» огни порой слепят глаза. Зеркалю её улыбку, представляю, как при этом выгляжу, и нахально обнимаю девчонку за ягодицы, притискивая её к себе. А затем плавным, почти танцевальным движением вырываю нас из толпы. Музыка отдаётся вибрациями от пола, стен и потолка, она глушит, уволакивает за собой, и мы оба под её воздействием.

Не отпуская новую знакомую, иду к барной стойке. Девчонка, не возражая, сплетает наши пальцы в замок. Заказываю себе и ей какую-то взрывоопасную смесь непонятного цвета, и мы садимся на соседние высокие стулья, чтобы немного отдохнуть.

- Криста, – перекрикивает музыку, подавая руку для пожатия.

- Саша, – отвечаю на приветствие.

Никогда не любил коверкание своего имени на американский манер, пусть сейчас это и в моде.

Попивая коктейль, мы разговорились, а через пять минут снова отправились танцевать.

В какой-то момент Криста прошептала прямо в ухо:

- Пойдём отсюда. Надоело. Своего красавчика я уже подцепила.

Слегка касаюсь её губ, почти в поцелуе. Играем, поэтому она тоже не подаётся вперёд. Зато коленом, будто нечаянно, задевает пах. Дрянная клубная девчонка.

Слегка стискиваю её в объятиях и тяну уже к выходу, по пути прихватывая свой кардиган. Сразу становится холодно, поэтому накидываю своеобразный плащ Кристе на плечи.

- Ты на колёсах? – спрашиваю на всякий случай.

- Нет, друзья подвезли, – беспечно поводит плечами.

Мне кажется, ей не впервой добираться домой под самое утро.

- Тогда прокатимся на моём.

- С удовольствием, – довольно улыбается, и меня заводит её озорная, полудетская-полуразвратная улыбка.

Мы оба знаем, чем окончится это спонтанное недосвидание, ведь за тем и пришли.

Едва доходим до байка, когда Криста рывком разворачивает меня к себе и целует. Пытается играть первую скрипку, но я обнимаю её за податливую талию и перехватываю инициативу. Её губы немного пухлые, мягкие и нежные. Сплетая наши языки, целуемся то ласково, то жёстко. Снова играем – до победного.

Одной рукой нащупываю сзади сидение байка и сажусь, утягивая дрянную девчонку на свои колени.

Здесь, на месте, отведённом под парковку, стоит один блёклый фонарь, едва освещающий наши лица, но видно, как Криста, задницей ощущая мой стояк, соблазнительно облизывается.

По-кошачьи прогибает спину и перед тем, как прикоснуться к моим губам, шепчет:

- А сможешь трахнуть меня здесь. Сейчас же…

С хрипотцой смеюсь в её губы:

- Ни за что. На слабо меня не возьмёшь, и я не эксгибиционист. Поехали, снимем номер, если не хочешь кататься.

- Лучше ко мне, я живу неподалёку.

Когда я сажусь за руль, Криста усаживается сзади, обнимая меня за талию.

- Давай, показывай, где твоя берлога, – завожу мотор.

Парой секунд позже мы стартуем обратно на городские улицы.

*

Домой я вернулся ближе к рассвету. Мы с Кристой не успокаивались всю ночь, а оставаться на утро мне не захотелось.

Усталость приятной негой разливалась по всему телу. Хотелось прямо в одежде завалиться спать.

Из памяти никак не хотели выпадать слова Кристины. Пока я, наскоро приняв душ, одевался, она развалилась на кровати, попросив подать сигареты: то ли пошутила, то ли на чистоту ответила, что после секса её всегда тянет либо курить, либо блевать. Затянулась и, выпуская дым в потолок, задумчиво, будто для себя произнесла:

- Мы все ищем тепла, только мало кто находит. Несправедливо, правда?

- Се ля ви, – я пожал плечами, застёгивая пуговицы на кардигане.

- Да уж. Но так жить нельзя, – и разочарованно покачала головой.

Она больше не напоминала мне бродячую кошку: косметика размазалась, шикарная копна вьющихся каштановых волос разметалась по подушке. Красивая, но не кошка – женщина. Вчера я был уверен, что ей едва исполнилось восемнадцать, теперь же видел перед собой ровесницу.

Кристина не прощалась, а я не просил закрыть за собой дверь.

Соня, конечно, ещё спала. Дитё требует, чтобы мы с ней ночевали в одной кровати, а желание принцессы, как известно – закон.

Переодеваюсь и осторожно, чтобы не разбудить, ложусь рядом. Несколько минут спустя отвоёвываю себе краешек одеяла. Мелкая ворочается и в итоге утыкается носом в моё плечо.

Постепенно засыпаю.

«Так жить нельзя…» Как «так»? Как неполноценным уродам? А можно ли чёртовым моральным импотентам существовать по-другому?..