Решив вопрос с продуктами, она отправилась к торговому центру, лавируя в многочисленной предпраздничной толпе. Она подумывала, не позвонить ли ей самой Саше, когда дорогу ей заслонили цыганки. Обычно она быстро их обходила, не смотря в глаза и не отвечая на зазывные обещания «всю правду рассказать». Но сейчас, занятая своими мыслями, не успела сориентироваться и попала в поле их гипноза.

— Молодая, красивая, дай погадаю, — резво начала одна, поймав взгляд Маши и удерживая его, — позолоти ручку — сколько не жалко.

— Нет, спасибо, — вместо того, чтобы промолчать, ответила девушка и тут же ощутила, как к её переносице прикасается палец цыганки:

— Эй, такая молодая и такая жадная!

Очнулась Маша от голосов рядом с ней. И один голос был очень знакомый, но почему-то звучал угрожающе. Она повернула голову и увидела рядом с собой Сашу, который крепко держал её под руку и что-то зло выговаривал несколько опешившим цыганкам.

— Саша! — удивилась она, тут же начав счастливо улыбаться.

— Я предупредил, но если ещё раз здесь увижу, разговаривать буду с людьми другого уровня, — рычит он и поворачивается к Маше:

— Взрослая, говоришь?

Он тащит её прочь, а она ничего не понимает:

— Что случилось? Почему ты злишься?

Он останавливается, поворачивается к ней и достаёт из кармана её кошелёк, серёжки и колечко.

— Твои?

— Да, — тянет она непонимающе, — но как…

— Никогда не разговаривайте с незнакомцами, — бурчит он себе под нос, — вот как тебя без присмотра оставить? А если бы меня рядом не оказалось? Так и осталась бы без денег и украшений.

Он открывает её сумочку и ссыпает в неё все Машины вещи, а потом смотрит ей в глаза:

— Привет!

Она задыхается от его взгляда и, несмотря на множество народу вокруг, встаёт на цыпочки и целует его в губы.

— Здравствуй! Я так рада тебя видеть.

Он прижимает её к себе и властно произносит:

— Пойдём.

Она не спрашивает куда и зачем, а послушно идёт рядом, наслаждаясь теплом его большого тела, его крепкой рукой, лежащей на плече. Он легко рассекает толпу, не давая никому возможности задеть девушку. Ей становится уютно рядом с ним. Украдкой разглядывая его красивое, сейчас сосредоточенное лицо, она незаметно втягивает его запах, такой привычно родной, что глупая улыбка разливается по её лицу.

Они поднимают на третий этаж торгового центра, и Саша берёт два билета на только что начавшийся фильм. Они в полутьме пробираются в последний ряд на места для поцелуев и усаживаются на мягкий диванчик.

— Очень романтично, — тихо смеётся она.

— Это ближайшее, что подвернулось под руку, — оправдывается Саша, снимает пуховик и помогает Маше избавиться от шубки. В этот предпраздничный день зал почти пуст, и рядом с ними никого нет.

— Что за фильм?

— А тебе не всё равно? Пусть будет «Поцелуй длиною в фильм», — отвечает он и приникает к ней губами.

В теле происходит сексуальный взрыв: его губы пробуждают страстное желание заняться любовью прямо сейчас. Язык Саши хозяйничает у неё во рту, губы то нежно, то сильно посасывают её, и она прижимается к нему всем телом:

— Боже мой, Сашенька, как я соскучилась по тебе, — шепчет она, когда он наконец даёт ей вздохнуть и зарывается лицом в её волосы.

— Маша, — тянет он глухо, с рычащими нотками желания в голосе.

Его рука скользит по её плечу, останавливается на груди с затвердевшим соском, гладит живот, который сжимается под его прикосновением, и она начинает извиваться в его руках, забрасывая ногу ему на колени. Он проводит ладонью по её бедру, забирается под платье, кончиками пальцев оглаживает промежность, отчего девушка тут же чувствует сильную пульсацию, а трусики намокают. Ей хочется большего, но Саша вдруг убирает руку и быстро прижимает её к себе:

— Нет, никакого петтинга.

— Почему? — её дыхание прерывисто, движения замедлены. Она вся сосредоточена на внутренних ощущениях.

— Я хочу, чтобы у нас был полноценный секс.

— Я не вытерплю…

— Ты продержишься, ещё месяц назад ты ничего подобного не делала.

— Это было в прошлой жизни, — её рука скользит к его паху, но он перехватывает её и подносит к губам.

— Ты сможешь после праздников уехать со мной на несколько дней за город?

— С тобой? Безусловно!

— Эй, девочка, очнись. Подумай, что ты скажешь родителям, куда и зачем уезжаешь?

— Может, сказать правду?

— Ольга Сергеевна, конечно, женщина современная — одно появление на боях чего стоит, но не надо переоценивать родительское понимание. К тому же твой отец стопроцентно будет против нашей поездки.

Маша задумывается:

— В классе собирались Дашкин день рождения отмечать у неё в коттедже, это в тринадцати километрах от города. Она всех приглашала, но я отказалась.

— А родители знают, что ты отказалась?

— Мы вообще об этом не говорили.

— Вот и скажи, что к ней едешь, а сбежишь ко мне.

— Обман раскроется…

— Я возьму всё на себя. Скажу, что силой заставил.

— Очень смешно! Ладно, я подумаю.

— Я арендую домик на два дня и две ночи, так что решайся.

— Я уже решилась, — её голова лежит у него на плече, и Маша целует его шею, дразнящее проводя языком по чувствительной коже. Он вздрагивает и ещё крепче сжимает её в объятиях.

— Значит, договорились?

— Ты же обещал мне ночь любви, а тут целых две! Ты знаешь, как уговорить девушку, — её дыхание щекочет шею, заставляя дышать через раз.

Он стремительным движением сажает её к себе на колени:

— Петтинга не будет, но нацелуемся с тобой до одури — чтобы до следующего года хватило!

Она хочет что-то ответить, но не успевает — он закрывает ей рот поцелуем, сладким, тягучим, и она погружается в блаженство, подумав, что ничем не заслужила такого роскошного парня, и даже почувствовала себя на какой-то миг воровкой. Но тут их языки встретились, начав свою игру любви, и все мысли исчезли, оставив чувство необыкновенного счастья и восторга от происходящего.

Завтра будет концовка:)

18, Заключение

18.

Встреча Нового года за городом в семейном кругу (были родственники с обеих сторон) могла бы пройти весело, если бы Маша не скучала по Александру. Её родители, дядюшки и тётки, их дети и внуки (всех набралось человек двадцать) замечательно проводили старый год, под бой курантов громко — с фейерверками во дворе — встретили новый, а ей приходилось изображать праздничное настроение.

Она еле дождалась, когда будет прилично покинуть шумную компанию, и незаметно прошла в отведённую ей на эти дни комнату. Она хотела просто позвонить Саше, но не удержалась и вызвала его по скайпу.

Он ответил быстро, как будто ждал её звонка, и она, забыв поздороваться, во все глаза смотрела на его лицо с правильными чертами, на обнажённые плечи и грудь.

— И тебя с Новым годом, Мария, — усмехнулся он, когда пауза уж очень затянулась.

Она выдохнула и покраснела.

— А нечего голым на вызов отвечать, — чуть ли не сердито бросила она в ответ.

— Я не голый, смотри, — он игриво качнул планшет, и она на мониторе своего ноутбука увидела скульптурно вылепленную грудь, кубики его живота, клетчатые боксеры и длинные мускулистые ноги. Но кроме этого она заметила и ещё кое-что, что заставило её зажать рот рукою.

Посмотрев на её лицо, Морозов чертыхнулся про себя — надо же так вляпаться.

— Машенька, всё уже хорошо, правда. Поверь мне, — убеждал он её, держа планшет так, чтобы его тело больше не было видно.

Но она не могла забыть тех страшных черно-зелёно-фиолетовых гематом, которые, казалось, покрывали всего его. В них потерялись даже его тату.

— Саша, это же больно… — её сердце болезненно билось о рёбра, не давая вдохнуть полной грудью.

— Поверь, Ружану гораздо больнее. А на мне всё заживает очень быстро. К тому же мази Петровича творят чудеса — это ты меня ещё два дня назад не видела.

Она молчит, чувствуя, что может расплакаться, и Саше не остаётся ничего иного, как прибегнуть к проверенному средству, чтобы не дать пролиться этому потоку слёз: