Скрипнула дверь, по полу прошлепал тапками Андрей. Наверное, по нужде. Или воды попить. Однако, человек остановился напротив дивана и громко прошептал:
- Кира, ты спишь?
- Нет.
Опустившись на корточки, парень всмотрелся в мое лицо:
- А я не могу заснуть. Все думаю.
Человек замолчал, от его пристального взгляда у меня холодело где-то внутри брюха. Я уже хотел спросить, о чем он там думает, просто для того, чтобы нарушить тягостную паузу, но Андрей меня опередил, он оперся руками о диван, наклонился и весьма решительно прикоснулся к моим губам. Я замер от изумления: довольно странное поведение для того, кто продемонстрировал очень явную антипатию. Пока я дивился изменчивости Андрея, человек продолжал меня целовать. А потом он перешел к весьма активным действиям — скинул с меня одеяло и лег сверху. У меня затеплилась надежда, которая крепла с каждой минутой — руки парня изучающе зашарили по обнаженным покровам. Он был в одних домашних штанах, и некоторая часть тела, явственно ощутимая через тонкую ткань, согревала мое сердце своей твердостью — реакция организма на меня у него была правильная, и я так осмелел, что даже огладил его спину. Но так — ненавязчиво. А то еще одумается и сбежит в свою спальню.
Но парень сбегать не собирался. Напротив, поцелуи его становились все настойчивей.
- Кир, тебе в ванну не надо? - томно произнес он полушепотом.
- Нет, - я не понял, что имеет в виду человек, даже подивился немного несвоевременному вопросу.
- А подготовиться?
- А! - вот теперь до меня дошло. - Не, я заклинание знаю. Погоди только немного — надо начитать. Не думал, что пригодится…
Как только я отрапортовал, что готов, Андрей засуетился, потребовал, чтобы я перевернулся на живот. Такую позу я не очень люблю — ощущаю себя беспомощным и уязвимым, но спорить не стал. В голосе человека слышалась неуверенность, если он передумает от моего неосторожного слова, я себя не прощу. Ожидал, что человек будет осторожничать или просто не сможет выдержать темп и быстро сойдет с дистанции, но Андрей выспросил у меня, как действует заклинание, исследовал мою задницу пальцами, чтобы убедиться в сказанном, и задал такой ритм, что я уже через пару минут начал вскрикивать, а потом и подвывать — никогда не мог держать свой рот на замке.
Когда Андрей поцеловал меня, я думал, что это — эксперимент. Просто попытка человека понять: хочет ли он меня. Я был почти уверен — до самого совокупления сегодня дело не дойдет. Все-таки человека сильно испугала моя сила, стремительность и кровожадность. Что ж, видимо, человек оправился от потрясения быстрее, чем я предполагал. Он действовал весьма энергично, тихо охал от переполнявших его чувств и, нежно касаясь уха, шептал мне, что я классный.
- Ух, Кира, ты охуенный! - с чувством произнес Андрей, скатившись с меня и умостив тело вдоль спинки дивана.
Я в ответ булькнул нечто маловразумительное — спать хотелось неимоверно. Так мы и задрыхли — вдвоем на узком ложе. Утром Андрей кряхтел и жаловался на отдавленную руку, а сам внимательно на меня поглядывал. Не знаю, как человек, а я ощущал себя немного неуютно. Все случилось так просто — он сделал шаг, я ответил, в тот момент мне казалось это правильным, я хотел Андрея, и не было в нашей любви ничего дурного. Но сегодня у меня в голове толклись вопросы, на которые неплохо бы получить ответ. Это разовая акция или будет еще? Я могу называть человека на «ты»? У нас теперь… отношения, или мы всего лишь будем иногда стравливать друг с другом накопившееся вожделение? Самое главное — как вообще о таком спрашивают? Я вот не знаю. Прежде все нюансы обговаривал заранее, чтобы не было недопонимания и обид, вчера же было не до этого…
Пока я размышлял, Андрей притерся ко мне близко-близко, обнял, его губы коснулись моих… порыв человека показался добрым знаком, даже защипало в носу от переполняющих меня эмоций.
- Кира, ты чего — плачешь? - парень заволновался, постарался вырваться, но я не пустил.
- Ай! Поставь, уронишь! - парень заболтал ногами и задергался, когда я поднял легкое тело в воздух, его перепуганный вид вызвал у меня улыбку:
- Не уроню. Знаешь же - я сильный.
- Кир, но ведь все… нормально, да? - человек глядел с удивлением и даже некоторым испугом, я поморгал, проветривая глаза.
- Да. Меня очень редко целовали просто так. Не перед сексом, не во время, а — как ты: просто.
- А! - протянул Андрей, - у меня тут мыслишка такая вертится, не дает покоя — ты ведь не потому мне уступил, что над тобой Ун и все такое? Не из-за этого?
- Нет.
Андрей улыбнулся какой-то совершенно невозможной улыбкой. Я, наверное, всегда буду помнить этот момент. Мы обнимались и целовались, пошло чмокая и тяжело дыша.
А потом у меня что-то вспыхнуло в груди. Боль была не очень сильной, но неожиданной, я вскрикнул, пугая Андрея, и согнулся. Нелепая человеческая футболка скомканной тряпкой полетела в сторону, безжалостно разорванная — отпечаток ладони Уна, навсегда поселившийся на груди, жегся и чесался. Сначала я был в недоумении — что это значит? Не зов, но тогда — что? А потом, словно ниоткуда, появилось понимание — у демонолога больше нет власти надо мной. Амулет превратился в простую безделку. Впрочем, я не ощущал смерти поработившего меня человека: тоненько вибрировала паутинная ниточка связи.
Что-то случилось. Неужели Темнейший охладел к своему фавориту и лишил его силы? Маловероятно, как мне кажется. Когда я их видел, то несказанно удивился тому, как запросто они общаются. Высших демонов редко посещает такое чувство как любовь, но если уж это случается, то нет более верного и трепетного партнера. Об этом не болтают. Больше того — сами высшие предпочитают делать вид, что вообще не способны на подобное. Природа противится. Но на самом деле — бывает. Откуда демону из гетто известны такие сведения? Мы, чешуйники, самые презираемые и наименее защищенные из демонов, для выживания нам необходимо собирать сведения о демонах более высокого уровня — в какой-то момент это может спасти жизнь. Вот и передаются из уст в уста истории.
На основании того, что я знаю, полагаю — Ун попал в серьезные неприятности. Вопрос: что делать лично мне? И могу ли я каким-либо образом повлиять на ситуацию?
- Кира! Кира! Да ответь же ты! Что случилось? - над ухом надрывался Андрей, я махнул ему рукой:
- Погоди! Рот закрой!
Связь между мной и демонологом еле тлела, показывая что он еще жив, и я дернул за эту тонюсенькую ниточку, надеясь на то, что она не порвется. Струна была прочна, хоть и тонка; она завибрировала, нагрелась. Грудь вспыхнула огнем до самого горла, но я продолжал подтягивать к себе Уна. Не знаю, правильно ли я делаю. Если ему ничего не грозит, доставлю его обратно во дворец. Коли я все-таки ошибся и Темнейший дал отставку вредному человечку или же наказал за проступок… буду уповать на то, что связь между демонологом и подчиненным невозможно отследить или перехватить. Ун вызывал во мне страх, но не ненависть. Жизнь-то моя улучшилась, как он и обещал в свое время. Пора отплатить за его терпение — не приложил же он меня ничем, даже когда я проебался и напоролся на демона - слова матерного не сказал. Молча вылечил.
Воздух замельтешил искрами, во все стороны подуло злым холодным ветром, а потом на пол вывалился Ун. Он был весь в крови, я бросился было к нему, но чуть не наткнулся на короткий меч; человек, несмотря на раны, резко крутанулся, сверкнул глазами и обнажил зубы в жестокой улыбке.
