– А что будем делать с Ланой?

– Ты о той иномирке?

Я кивнул.

– Ничего! Когда всё будет сделано, доставим её прямо туда. Ей не нужно знать, чем мы будем заниматься, – последние слова он произнёс очень серьёзно.

– Хорошо. Тогда выступаем? – Я собирался было приказать своему скату отправиться в нужном нам направлении, но, увидев скептический взгляд аквалонца, остановился.

– Ты собираешься плыть на этом?! – последнее слово он специально произнёс очень пренебрежительно.

– Другого средства передвижения у меня нет, – честно ответил я ему.

Аквалонец закатил глаза и достал из-за пояса рог, сделанный из ракушки, после чего подул в него. Звук был настолько громкий, что у меня даже заложило уши (одна из неприятных особенностей человеческой формы), а спустя несколько секунд из-под воды, выбрасывая в небо мириады брызг, «выпрыгнул» небольшой корабль, запряжённый шестью парами существ, отдалённо напоминающих больших морских коньков.

– Про ваш якорь не забудьте! – аквалонец кивнул в сторону плота, и я только сейчас вспомнил о существовании ТаорАса, который всё это время провёл под водой.

Спустя несколько минут

Никогда бы не подумал, что по воде можно передвигаться на такой большой скорости. Создания, напоминающие морских коньков, передвигались с невероятной скоростью, и я даже не был уверен в том, что нас могли обогнать на каком-нибудь летающем маунте. Расстояние, которое, по средним моим прикидкам, мы должны были пройти за три с половиной недели, прошли за пять полных дней.

– К вечеру будем на месте, – произнёс аквалонец.

– А сколько ваша Богиня находится в заточении? – на всякий случай поинтересовался я у Бриза.

– Более четырёх веков, – ответил он, чем ввёл меня в некий ступор.

Так, стоп! «Илькоре» же не больше двух лет! Хотя… Видимо, история этой Богини должна быть какой-нибудь суперэпичной сюжетной веткой. Эх-х-х-х, не повезло тому, кто начнёт её выполнять, а в итоге придёт к пустой пещере. Да-а-а-а-а, не хорошо получится…

– А почему вы сами не могли её за столько времени спасти? Нет, я понимаю, что цепи вы разрубить не можете, но хотя бы чудовище убить могли! – Этот вопрос давно терзал меня, но я как-то забывал его задать.

– Вечером всё поймёшь, – грустно произнёс Бриз и пошёл по своим делам, оставляя мне в гордом одиночестве.

О том, что мы прибыли на место, я узнал по тому, как наша «водная карета» начала быстро сбавлять ход. «А, так вот в чём тут дело!» – смотря вперёд, подумал я. Аура смерти не то чтобы чувствовалась, её даже видно было невооружённым взглядом. Выглядела она в виде чёрной дымки, стелящейся на поверхности воды.

– Самые сильные наши маги и воины не могут продержаться внутри этого тумана больше десяти минут. Всё живое, попав сюда, начинает гнить заживо, и не спасает никакая магия. – По аквалонцу было видно, что он действительно страдает от того, что сам, как и его народ (не знаю, какое место он занимал в иерархии аквалонцев), не может ничем помочь своей Богине.

– Надеюсь, ты выполнишь свою часть сделки, и когда я выполню свою задачу, то Лана уже будет рядом, – посмотрел я Бризу в глаза.

– Тебя ждут богатства нашего народа, а ты говоришь про какую-то там иномирку, – отмахнулся аквалонец от меня. – Держи! – Он протянул мне магический свиток.

Как только свиток оказался у меня в руках, я сразу же его открыл.

[Лезвие судьбы] – именно так называлось заклинание, которое должно было позволить мне разрубить магические цепи, сдерживающие Богиню приливов. Также аквалонец хотел всучить мне в руки какой-то меч, но от его оружия я отказался.

– Морти! – позвал я своё оружие, и он материализовался в виде тени с человеческой фигурой. – Я смогу применить это заклинание на тебя? – поинтересовался я у Мортистелума.

– Дай посмотрю! – Он взял у меня свиток. – Это идеальное заклинание! – эти слова Морти произнёс не вслух, а при помощи нашей ментальной связи. – Я ещё никогда в жизни не видел настолько продуманного и тщательно сплетённого заклинания! Работа настолько тонкая и гениальная…

Дальше я перестал слушать: иногда его многословность утомляла.

– Так, – эти слова уже были произнесены для моих спутников. – Ник, остаёшься на корабле, остальные за мной. – Я подошёл к краю «морской кареты». – Золото, драгоценные камни и прочие материальные ценности мне не нужны. Постарайся удивить меня с подарком, я ведь как-никак вашу Богиню иду выручать! – сказал я Бризу и спрыгнул в воду.

Моему примеру последовали ТаорАс, НИлит и Инталиор.

Аура смерти под водой оказалась ещё более насыщенной, чем та, что я почувствовал ранее. Здесь её можно даже сравнить с плотным туманом, или даже дымом, настолько она была концентрированной.

– Всегда думал, что эманации смерти мне не страшны, ведь, по сути, я мёртвый, но тут… – Вампир пользовался мыслеречью, поэтому нельзя было определить, какие эмоции он испытывал (если вампиры вообще на подобное способны), но мне показалось, что он немного напуган, что было довольно странным для него. – В общем, мне тут как-то не по себе, – договорил он.

Тут не было ничего удивительного. Вампиры, как я понял со слов кровососа, были не совсем нежитью. Они находились где-то в середине между живыми и мёртвыми. Я посмотрел на его шкалу здоровья: она потихоньку, но убывала, и это несмотря на его дикую регенерацию.

– Слушай, может, тебе вернуться к аквалонцам? Я думаю, мы и без тебя тут сможем справиться, – сказал я НИлиту, но он сразу же отказался. Пришлось накинуть на него несколько защит магии смерти и тьмы, чтобы его хитпоинты хотя бы просто от нахождения здесь не проседали.

– Мне кажется, если бы не твоя печать, я бы ещё минут десять назад умер, – признался он мне.

Точно, он ведь даже и вампир-то не совсем обычный! Я ж его убил, а потом воскресил. Получается, что в случае с НИлитом он ближе к мертвякам, нежели к живым.

Рассуждая о природе живых и мёртвых, я и сам не заметил, как мы «подплыли» ко входу, ведущему в подводную пещеру.

– Так, идём в следующем порядке: впереди идёт ТаорАс, за ним иду я, за мной – НИлит, замыкает всё Инталиор, – скомандовал я, и мы вошли в пещеру.

Такой порядок я выбрал не случайно. ТаорАс шёл впереди, так как был танком и имел самый большой показатель хитпоинтов и защиты среди нас. За ним шёл я, чтобы в случае чего подстраховать его магией, плюс я мог лечить нежить. У вампира хорошо развито восприятие – он должен использовать свой [сонар], чтобы предупреждать нас об опасности. Ну а Инталиор просто должен идти сзади и страховать нас. Лучше бы, конечно, если бы последним шёл НИлит, но я понимал, что вампир здесь чувствует себя плохо, поэтому ставить его последним было рискованно не только для него, но и для всего отряда.

– Мы поднимаемся наверх, – сказал НИлит, обращаясь ко мне при помощи мыслеречи.

Он оказался прав. Через пятнадцать минут мы действительно вышли из воды и оказались в огромном воздушном кармане. Скорее всего карман этот сделан для того, чтобы рейд здесь мог передохнуть, подлечиться, оббафаться и продолжить путь дальше. Так как нам всего этого не требовалось, мы просто пошли дальше.

Я был неправ. Как оказалось, дальнейший путь к месту заточения Богини проходил исключительно по поверхности, и воды больше не встречалось.

– КХ-м-м-м-м, кх-кх-хк-к, тьфу.

Я посмотрел назад и увидел, как вампир сплюнул кровью. Чем ближе мы подходили к логову обитания монстра (если он действительно был), тем сильнее становилась аура смерти.

– Всё, дальше ты не идёшь! – сказал я, глядя в глаза вампира. Он попытался что-то возразить, но я был непреклонен. – Возвращайся назад, где аура смерти меньше, и жди нас там. Тебе понятно?

– Понятно, – произнёс он недовольным голосом.

Я снова накинул на него имеющиеся заклинания магической защиты, и мы отправились дальше.

Спустя минут десять нам начали попадаться первые враги.

[Некротическими пиявками, 150-х уровней] были облеплены все стены и потолок. Врагами они оказались довольно слабыми, ибо основным их умением было вытягивание жизни, которое на нас не действовало. Да уж, представляю, какого бы тут пришлось живым… Эти твари использовали своё умение разом, причём кастовали его с огромного расстояния, при этом урон был половинчатый (смерть/тьма). Получить совместный удар сорока-пятидесяти пиявок, мне кажется, было бы смертельно для любого танка, даже с сильной защитой от магии смерти. «Хорошо, что мы мёртвые», – подумал я, и от этих мыслей мне стало немного грустно…