Небо над горизонтом стремительно приобретало оттенок черничного мороженого, и Драко начинал беспокоиться.

- Поттер? – позвал он. Поттер повернулся к нему, и маленькие пятнышки румянца на его щеках приобрели чуть более темный оттенок. Против своей воли Драко покраснел и сам. Он все еще не вполне привык ко всему этому.

- Драко? – в тон ему сказал Поттер, нахально приподнимая бровь. От Драко, однако, не укрылось, что он, будто не в силах сопротивляться, то и дело опускал взгляд на губы Драко.

- Поттер, нам надо вернуться в замок, - сказал Драко, изо всех сил пытаясь удерживать на лице серьезное выражение и не улыбаться уж совсем по-идиотски.

- Что? Зачем? – недоуменно спросил Поттер, склонив голову и уставившись на Драко своими невозможно большими, сияющими, блестящими, очаровательными, прелестно-изумрудными (как их охарактеризовала Рита Скитер. Драко, впрочем, был абсолютно согласен, хоть и ни за что на свете не признался бы) глазами.

- Дождь, Поттер, - старательно изображая раздражениe, сказал Драко. На Поттера, впрочем, это не произвело должного впечатления. (Разумеется, Драко и сам бы себе не поверил). – У нас нет зонтов, и мы совершенно точно вымокнем.

- И что такого? – поинтересовался Поттер, очевидно не осознающий масштабов катастрофы. – Разве это не романтично? – мечтательно сказал он, выразительно (и крайне впечатляюще, надо сказать) закатывая глаза. Он сделал шаг ближе, и, неожиданно, его голова оказалась на плече у Драко. Его густые, жесткие как проволока волосы моментально оказались у Драко в носу, и это, безусловно, ужасно действовало бы Драко на нервы, если бы он не был так этим очарован. – Можно, знаешь, целоваться, - Поттер уткнулся носом в местечко как раз над воротником рубашки Драко, и он не мог вымолвить ни слова – очевидно, Поттер своим носом надавил на какую-то точку, лишающую дара речи. (По крайней мере, Драко объяснил себе это именно так). – Под дождем, - продолжил Поттер, продолжая свои преступные действия над шеей Драко. Теперь на месте носа оказались губы, теплые, мягкие, тонкие, но нежные, немного шершавые, но все равно ужасно бархатные (а вот это уже слова Драко, Рита Скитер ни при чем, само собой). А потом на нос Драко упала первая капля.

- Поттер! – воскликнул он. Поттер не отзывался, старательно выцеловывая какое-то очередное слабое местечко за ухом Драко. – Гарри! – настойчиво повторил он, почувствовав, как по волосам, по его волосам, забарабанил (преувеличение) настоящий ливень (преувеличение). Поттер, наконец, соизволил поднять голову. Вид у него был несколько недовольный.

- Господи, ну какой же ты шумный, Малфой, честное слово. Просто успокойся и дай мне тебя хорошенько поцеловать, пара капель тебя не убьет, - и Гарри вернулся к своему занятию.

В эту секунду Драко решил, что ситуация требует отчаянных мер.

- Ты меня вынудил, Поттер! – крикнул он, схватил Поттера за руку и кинулся бежать. Поттер что-то кричал, но Драко просто несся вперед, не разбирая дороги. Только бы успеть, только бы успеть.

Драко бежал так, как не бежал никогда в жизни, и вот, через пару минут, перед ними возникли Большие Ворота. Сердце Драко билось как сумасшедшее, Поттер продолжал ругаться где-то сзади (но руку Драко не отпускал, надо отдать ему должное), Ворота были на расстоянии вытянутой руки, Драко потянулся вперед…

… И они оба влетели в (безусловно) запертую и очень болезненно чугунную створку. По забавному совпадению, в эту же секунду дождь резко прекратился, и из-за туч вылезло виновато подмигивающее солнце.

- Ауч! – аучкнул Поттер, выпустил, наконец, руку Драко и с обиженным выражением на лице потер лоб, на котором вскорости обещала появиться большая шишка. Драко в точности повторил его действия. – Какого черта, Малфой? – воззвал он минуту спустя.

Драко, однако, обратил на возглас этот не больше внимания, чем на грязь под ногами. Он с ужасом ощупывал волосы, которые, в виду достаточно большой скорости, развитой ими на пути из Хогсмида, не успели намокнуть как следует, а теперь стремительно сохли под предательски палящим солнцем.

- Эм, Драко? – осторожно начал Поттер, который, наконец, закончил оттирать место удара. – Что это с тобой? Зачем ты держишь руку…

- Смейся! – прервал его Драко громким возгласом, отнимая руки от головы. Кудряшки, до тех пор примятые его ладонью, распрямились, упруго подпрыгнули и сами собой сложились в абсолютно смехотворный чуб, который Драко имел несчастье наблюдать каждый день, смотрясь по утрам в зеркало, всю свою сознательную жизнь. Несколько завитков мгновенно оказались у него перед глазами, и Драко со стоном отбросил их назад, думая о том, что теперь Поттер определенно развлюбится из него, потому что невозможно, просто невозможно хотеть человека с таким кошмаром на голове.

Поттер совершенно по-дурацки вытаращился на него, рот его приоткрылся, и Драко не смог отказать себе в удовольствии последний раз посозерцать его губы так вблизи.

- Драко? – задушено пробормотал он, и Драко испугался, как бы у бедняжки от шока не повредился мозг.

- Что, Поттер? Отвратительно, да? – болезненно спросил Драко, отворачиваясь и стараясь удержать злые слезы. Чертов дождь, чертов Поттер и чертов дождь. - Тебе теперь, наверное, противно, ну так я тебя не держу. Просто уверен, что Уизлетта будет просто счастлива заполучить тебя обратно, а уж как все твои друзья будут счастливы, что ты, наконец, избави… - начал он, как вдруг, совершенно внезапно, его скула резко соприкоснулась с кулаком Поттера. Резко и очень болезненно. – Ау! – возмутился Драко. – За что?

- Что ты мелешь? – выкрикнул Поттер, стоящий над ним с таким видом, будто он желал добавить к сокрушительному удару в челюсть еще и хороший пинок в область ребер. – Что значит «избавился»? Ты что, решил так вот порвать со мной? – Поттер угрожающе надвинулся на сидящего на земле Драко. Тот заморгал.

- Нет, это ты порвешь со мной из-за… всего этого, - Драко бессильно махнул рукой в сторону собственной головы. С секунду Поттер смотрел на него, как на идиота, но потом взгляд у него смягчился, и он присел на корточки перед Драко, с какой-то непонятной нежностью заглядывая ему в глаза.

- Ты идиот, - сказал он, но Драко не мог не услышать теплую привязанность в его голосе. – Неужели ты серьезно думаешь, что я порву с тобой из-за волос? Так, нет, ничего не говори, лучше скажи вот что: ты бы меня бросил, если бы я неожиданно, ну, скажем, облысел? – Драко уставился на его в недоумении.

- Разумеется, нет, - честно ответил он, не понимая, почему Поттер вообще спрашивает. Вот еще, когда Драко так долго работал над тем, чтобы его заполучить – и потом бросить его из-за каких-то волос?..

…

А.

- Именно, - сказал Поттер, каким-то образом прочитав мысли Драко (легилименция, определенно, старикашка-Дамблдор наверняка его обучил).

- А, - повторил Драко, а этот раз вслух.

- Именно, - повторил Поттер, садясь на землю рядом с Драко, без спросу заключая его в крепкие объятия и целуя особенно заверченную кудрю. – Мерлин, ты даже представить не можешь, какой ты очаровательный, - Поттер снова поцеловал его в макушку, обнял его еще крепче, а потом опять прошептал:

- Ты такой идиот, Драко Малфой.

Сидя на грязной земле с прической, которую он старательно скрывал от окружающих больше семи лет, Драко слушал бормотание Поттера о его умственных способностях, и что-то теплое, курчавое и пушистое клубочком сворачивалось в его груди.

Обычные люди называют это счастьем.

Но Драко, разумеется, не настолько сентиментален.