- Да.... Кажется, я действительно отстала от жизни. Ничего не понимаю, мир перевернулся с ног на голову. Мамы становятся ровесницами дочерей, мужики подтягивают морщины, переодеваются в женские одежды и скачут по сцене. Он не голубой, мама?

   - Да нет, я вроде на коже у него синевы не заметила. Хотя нет, синяки, точно, были, но они прошли. И синяки, и отёчность - обычное дело после операции.

   - Маринка! - Толик чуть кофе не поперхнулся, - с головой поссорилась?

   - В нашей семейке не только с головой поссоришься, а можно с психушкой плотно подружиться. Может, в следующий раз домой приду, а окажется, что наша мама не только замуж вышла, но и родить успела.

   - Тихо ты, - Толик прикрыл мне рукой рот, и покосился в сторону двери. - А то чего доброго так и поступит. У неё сейчас в голове свои тараканы.

   - Это у тебя тараканы, надо же, додумался, денег на операцию дал. Ты о последствиях подумал? Видел бы это безобразие папа, в гробу бы перевернулся.

   - Я хотел как лучше. А ведь здорово получилось, правда?

   - Здорово. Теперь маму можно подружкой называть, а все мужики только в её сторону при мне смотреть станут. Я же теперь как золушка в присутствии красавицы- королевы.

   - Вот и приоденься! Мариша, очень прошу, сними ты эту китайскую дешевку. Вот, возьми пластиковую карточку, на ней деньги. Сколько? Понятия не имею. Серёга оставил. Так, на всякий пожарный.... Просил передать, тебе, когда ты созреешь, для перемен. Возьми, пожалуйста, очень прошу. Если не хочешь от него взять, позволь мне тогда.

   - Ладно, уже, давай. После сегодняшней встряски, я, кажется, не только созреть, но переспеть успела. Заговорщики.... - Про себя же подумала, что всё до последней копеечки потрачу с этой чёртовой карточки. Пусть тогда локти себе кусает, сам виноват, нечего было щедростью набиваться.

   Я не могла дождаться утра, чтобы пойти и снять всё, закрыть счёт, или как там его обзывают. Подошла к кассе, протянула пластик, и говорю:

   - Мне снять со счёта... - Девушка вставила в специальный аппарат карточку, и вежливо улыбнулась.

   - Сколько?

   - Что сколько? - переспросила я, потом добавила, - всё.

   - Всё? Вы уверены? - мне показалось, что волосы на её голове встали дыбом, а сама она как бы подпрыгнула на месте. - Я сейчас, минутку, - она схватила карточку и быстро исчезла в дверном проёме. Через несколько минут ко мне в коридор вышла симпатичная женщина и попросила пройти с ней в кабинет.

   - Присядьте, пожалуйста. Что будете, чай, кофе, коньяк? - с её лица не сходила очаровательная улыбка, она заглядывала мне в глаза, и, казалось, старалась прочитать мои мысли. Я не на шутку испугалась. Сердце ёкнуло в каком-то нехорошем предчувствии. В голове пронеслось: - А что, если Толик решил подшутить? Ну всё, - думаю, - пропала. Сейчас налетит ОМОН, и меня как грабителя упрячут надолго. Или вообще ликвидируют на месте. Я же понятия не имею, как с грабителями банков поступают.

   - Кофе, если не трудно, - пролепетала я. И пока она отвернулась, быстро вытащила мобильник и набрала брата. Телефон не отвечал, как мне показалось, вечность. Когда раздался его родной, чуть с хрипотцой голос, я от радости заорала на весь кабинет. Из рук женщины вылетел чайник с кипятком, и она дико взвыла, ошпарившись.

   - Толик, родненький, спасай! Я в банке на Кирова, сейчас менты загребут! - и бросила трубку на стол.

   - Имею право на один звонок. По закону. И без адвоката ничего говорить не буду! - сказала я, так как начальница с обезумевшими выпученными глазами уставилась на меня, а потом заохала и затрясла ногой.

   - Вы бы колготки сняли, а то потом не отдерёте, если пузырь вскочит,- посоветовала я. На наши вопли прибежала молоденькая кассирша, она вначале покосилась на меня, потом кинулась к начальнице, которая, превозмогая боль, проковыляла к столу и грохнулась в кресло. Дикая боль довела женщину до отчаяния, она сбросила туфли, задрала узкую юбочку и быстро стащила колготки.

   - Девушка, милая, принесите, пожалуйста, яйцо.

   - Какое яйцо? - не поняла она.

   - Куриное, сырое.

   - Вы его прямо здесь кушать станете? - воскликнула она удивленно, - я мигом. И точно, буквально через несколько секунд, она вновь появилась и протянула мне яйцо. Я высыпала из вазочки конфеты прямо на стол, разбила яйцо и взболтала пальцем. Присев на корточки возле всхлипывающей начальницы, стала тихонько втирать болтушку в сильно покрасневшую ногу, она зажмурилась и изредка издавала хлюпающие звуки. Вымазав всё до последней капельки, я поднялась, вытерла руку о лежавшее полотенце.

   - Вам еще что-то нужно? - девушка была готова выполнить любой мой каприз. Я подумала, что она, видимо, здорово напугана, или им положено не перечить грабителям во избежание лишних жертв.

   - Неотложку вызовите, - я села на стул в ожидании милиции. Бежать смысла не было - все равно поймают.

   - Вам плохо? - участливо поинтересовалась она, - я сейчас!

   - Да не мне, горе ты моё. Скажите ожог ноги, - крикнула я, но той и след простыл. В дверь так сильно забарабанили, что мы вздрогнули и замерли на месте.

   - Началось, - подумала я.

   Девушка вновь просунула голову в дверь, но в кабинет не зашла.

   - Может, дверь откроете, с петель ведь снесут, потом ремонт потребуется, - обратилась я к начальнице.

   - Алеся, ты что, оглохла, двери открой, - простонала она. Девушка с проворностью кошки, быстро открыла замок и отскочила в сторону. Очень своевременно, так как в неё ввалилось несколько мужиков в натянутых на лицо шапочках с дырочками для глаз. Я юркнула под стол, а начальница, как приклеенная, сидела в кресле, только лицо её приобрело землистый оттенок. Толик появился последним.

   - Мариша, ты где? - я высунула осторожно вначале голову, оглянулась, а лишь затем выползла на четвереньках из под стола.

   - Тут я.

   - Что здесь происходит, чёрт возьми?!

   - А я откуда знаю! Всё из-за твоей карточки, она что, липовая?

   Я подвинула туфли поближе к начальнице, затем незаметным, как мне казалось, движением ноги попыталась спрятать ее колготки под стол.

   - Да почему липовая, самая настоящая! Спасибо, ребята, свободны пока. Подождите в вестибюле.

   Мужики кивнули, кинули за плечи автоматы и молча удалились. Толик присел на стул перед начальницей, вытащил пачку "Парламента", протянул ей, когда дрожащие пальцы женщины выудили сигарету, поднёс зажигалку ей и закурил сам.

   - Мадам, что все-таки произошло?

   Начальница нервно затянулась несколько раз, закашлялась, затушила сигарету и замахала рукой, разгоняя дым возле себя.

   - Кем Вам приходится эта женщина? - начальница кивнула в мою сторону.

   - Сестрой.

   - Хорошо. А ваша сестра когда-нибудь пользовалась услугами банка?

   - Вы что, считаете меня ненормальной? - после пережитого шока, у меня неестественно звонко прорезался голос, похожий на визг тормозов.

   - Что Вы, конечно, нет, - осеклась начальница. И опять, продолжая смотреть только на Толика, проговорила почему-то шёпотом, - она хотела снять всю сумму, но мы и за месяц не соберём таких денег. Я пригласила Вашу сестру в кабинет, не говорить же о таких деньгах при народе. Вот тут и началось. Это, конечно, не моё дело, но вы бы показали её психиатру...

   - Чего-о?! Это вас здесь надо кое-кому показать, а я вполне здорова. - Толик долго смеялся, потом похлопал меня по руке, я обижено отвернулась.

   - Простите, мадам, это моё упущение. Просто мне и в голову не пришло, что моя сестричка решит сразу закрыть счёт. Зачем тебе столько денег понадобилось? - это он опять ко мне.

   - Моё дело, - буркнула я, - сам же вчера сказал "оденься-приоденься". Как я понимаю, меня арестовывать не собираются? - начальница в знак согласия кивнула головой. - Тогда вот твоя проклятая карточка, и катись ты с ней и, главное, подальше от меня.